Анделор. Тетралогия - Мария Куприянова

— Что ты мелешь? — Коля ничего не понимал. Похоже, Фаридар бредил.

— Не убиваааай… — зарыдал он.

Николай ослабил хватку. Он смотрел в глаза противнику и чувствовал, что от этой жалкой груды тряпья не осталось ничего от прежнего врага. Пепельно-серый трясущийся человек не являлся более магом. Могущество покинуло его, остался только хнычущий и ноющий старик. От него пахло потом и страхом, а еще неистовым желанием жить. Что-то дрогнуло внутри. Настоящий Фаридар остался заключенным в кристалле, а то, что лежало на полу и испуганно мочилось в штаны, было лишь его ничтожной оболочкой.

— Ты жалок, — он убрал руку, встал. Золото постепенно затухало, ара-думм сворачивала крылья. — Артис, свяжи его.

Коля взглянул на парящий звездный осколок. Надо его достать. Но сначала посмотреть, как там брат и Ром. Они лежали без сознания, но живые и, похоже, невредимые.

— Кайл! — вдруг закричал Артис.

Он не успел. Уже оборачиваясь, понял, что от удара не уйти. Не увернуться. Серебряная молния — нож брата. Как он оказался у Фаридара? Как ему удалось вырваться из рук Артиса? Надо было прикончить колдуна, пока была возможность. Почему он не сделал этого сразу? Ответ пронесся также молниеносно, как клинок. Гворр внутри все же поддался гипнозу и уверился в собственной безопасности. Не стал убивать беспомощного старикашку, посчитав поступок низким и недостойным истинного ор-думмца. Фаридар все-таки обхитрил. И надежда, что чешуя остановит лезвие, не оправдалась. В груди вспыхнул огонь, удар оттолкнул назад, прямо на балкон. Вытащить нож Коля не смог. Земля ушла из-под ног. Но кое-что сделать он все-таки успел. Мысленно призвал гворров, отдал им последний приказ. Теряя равновесие, он увидел, как в зал ворвались несколько птицеящеров. Они услышали вожака и кинулись на помощь.

Один набросился на Фаридара, обхватил когтями закутанное в черный плащ тело. К нему присоединился второй, третий. Развернутые крылья скрыли жуткую картину пиршества. Послышался только дикий, захлебывающийся кровью голос мага, треск рвущейся ткани и довольное урчание гворров.

Тьма накрывала сознание, сил на то, чтобы удержаться на балконе, не осталось. Ветер вдруг стремительно засвистел в ушах, воздух покинул легкие. Коля падал на скалы, изо всех сил стараясь выправить полет. Надо отринуть терзающую боль, надо вдохнуть живительный воздух, притормозить, уйти в сторону…

Он упал на берег, чудом миновав острые скалы. Врезался в озерную жижу, перемешанную с песком и галькой. Прочертил полосу на берегу, остановился. Привстал и вцепился в злополучную рукоять ножа, торчащую из груди. Зажмурился и вырвал лезвие. Отбросил прочь, зажимая рану рукой. Кровь хлынула сквозь пальцы, горячим ручьем потекла по неровной, чешуйчатой коже. Перед глазами поплыли черные круги, и Коля снова упал, уткнувшись носом в мокрый песок. Мороз быстро проникал внутрь, обжигал кожу, сковывал ледяными путами. Сквозь надвигающуюся черную пелену пробивалась одна мысль: "Нельзя спать. Нельзя". Он шевельнулся, но в груди тут же что-то хлюпнуло, от вспыхнувшей боли перехватило дыхание. Может, магия поможет? Исцеляла же она ранее? Но зов остался без ответа. Волшебник давно переступил грань, накачивая истерзанное тело силой, и сейчас весь мир погрузился в молчание. Остался лишь он, заключенный в оболочку притихшей ара-думм, и это спокойное озеро, тонущее в ночном тумане.

Где-то в небе возбужденно загорланили гворры, спикировали вниз и снова поднялись, сбросив что-то к ногам нового вожака. Это что-то глухо чавкнуло, зарывшись в мокрый песок. Коля поднял голову, прищурился, рассматривая то, что упало совсем рядом, всего в нескольких шагах. Черное тряпье едва прикрывало разодранную плоть, из которой торчали изломанные кости. Рядом валялся обглоданный череп, одну сторону которого все еще прикрывала погнутая маска. Вот и все, что осталось от некогда могущественного чародея.

Коля отвернулся, сглатывая тошноту, подступившую к горлу. Заслужил ли дядя такую страшную смерть? Уже не важно. Ничего уже не важно. Пустота забирала к себе, шептала ласковые слова, обещала избавление от боли. И он поддался. Сопротивляться не было сил, да и желания. Он просто закрыл глаза и упал в темноту.

Лагерь поглотила снежная вьюга. Будто голодный зверь, она учуяла, что охранять дома больше некому, и набросилась со всей силой, на какую была способна. Деревья стонали и скрипели, опустевшие шатры ложились на землю, переворачивались и, подхваченные бураном, исчезали в непроглядной тьме.

Жилье Артиса защищала магия. Впрочем, как и всех тех, кто остался ожидать бойцов с поля брани: жен, детей, родителей. Подобно истинным воинам, их шатры стояли крепко, изо всех сил сопротивляясь буйству природы.

Дариана не боялась вьюги. Она выросла в Карпусе, городе, известном не только как центр просвещения, но и дурной погоды. А вот в ее сердце бушевала буря не меньшая, чем на улице. Все, кого она любила, бились сейчас у замка, а может, и в нем самом. Она давно потеряла счет времени.

Женщина тяжело встала с кровати, поцеловала в макушку спящую Телли и вышла в обеденную. Подошла к плите и разожгла огонь: ей снова надо выпить чаю. Малыш толкался в животе, чувствуя нервозное состояние матери, и никак не хотел успокаиваться. Вскоре ароматный напиток был готов. Светофор, услышав возню, вылетел из спальни.

— А, хочешь перец, плутишка? — натянуто улыбнулась дракончику Дариана. — На.

Ящер сел ей на плечо, защекотал мордочкой шею.

— Я тоже волнуюсь. Если бы только знал, как я волнуюсь. — Она вздохнула, чувствуя, как на глаза опять навернулись слезы.

Тихо зашуршали полы шатра. Светофор с яростным шипением спорхнул с плеча и зеленой молнией устремился в сторону нежданного гостя. Дариана испуганно обернулась и вскрикнула. Высокий мужчина, облаченный в меховую накидку, сбросил с лица капюшон.

— Ты! — выдохнула она, пятясь.

— Я, — спокойно изрек Волк.

— Что тебе надо?!

— Сущий пустяк. Черный камешек. И ты.

Волк отмахнулся от вьющегося возле него дракончика. Дариана уперлась в стол, в панике зашарила руками в поисках ножа.

— Ах ты, ящерица летучая! — разбойнику, наконец, удалось обхватить Светофора и отбросить его прочь. Дракончик запищал и вылетел из шатра.

— Уходи! — нож, наконец-то попал в руки. Дариана выставила его перед собой. — Убирайся отсюда или, видит Создатель, я тебя зарежу!

— Глупая, наивная женщина, — ухмыльнулся Волк. — Говори, где кристалл?