Чужое тело. Дилогия (СИ) - Изверин Сергеевич

Пляж тут был небольшой такой, на него лодок вытащено было немеряно. Да только мало кто к ним кинулся, памятуя про пару драккаров, замерших невдалеке от берега. На пляже уже было несколько трупов, утыканных стрелами. Вроде бы с корабля стреляли?

Я как раз выехал на берег вовремя, чтобы увидеть, как драккар Морской стражи подошел поближе к здоровенному баркасу с мачтой — перекладиной. Парочка полуголых оборванцев на баркасе пытались натянуть на перекладину ветхий парус с заплатами, парус не хотел, упирался, то свисал старой шторой, то накрывал нос судна. Но оборванцы не отчаивались, натягивали какие-то веревки с кормы, бегали взад и вперед по палубе, матерно друг на друга орали, трясли каким-то дрекольем.

С драккара на борт баркаса, прямо в центр этого балагана, перебросили несколько гранат.

Грохот, клубы дыма, обломки дерева, крики, шипение потревоженной воды.

— Недалеко ушли. — Потер руки Нидол Лар.

На берегу подпрыгивал седой всклокоченный старик, сгорбленный, седой и бородатый. И что-то такое говорил, чего я никак не мог понять, как ни старался. Вроде бы слова-то знакомые, вот «король», «королевские слуги», «солдаты» попадаются, вот это точно «лошади», ещё какие-то предлоги тоже, но вот смысл упорно ускользает.

К старику опасливо жались дети, мал — мала меньше, как говорится. Грязные такие же и такие же худющие, как и все обитатели трущоб, лет по десять на вид самому старшему. Трое, старший мальчик, младшие две девочки, и ещё один совсем малыш, не поймешь.

— Что говорит этот человек? — Обратился я к Виктору. — Он что, иностранец? Почему я его не понимаю?

— Ну я ему сейчас! — Пообещал Виктор. — Эй, а ну выдать…

Гвардейцы двинулись к старику.

Тот прекратил подпрыгивать и размахивать бородой, но не попятился, как можно было бы ожидать, а остался на месте. Девчонки в коленки вцепились, заплакали навзрыд и громко.

Гвардейцы частью нерешительно так остановились, частью продолжили идти.

— Эй, так что он бормочет-то? Он что, из другой страны? Почему я его не понимаю?

Все вокруг меня молчат, глаза отводят.

— Ругается он. — Вдруг сказал барон Шорк. — Кроет почем зря королевство, власть вашу и ещё чего-то.

— А… Ну, а что он так разоряется?

— Лодку у него утопили. Вот ту, большую…

— Угу, понятно. Эй, эй! Я ещё команды не давал!

Старикан, не прерывая своего монолога, достал откуда-то клюку и приготовился отмахиваться. Гвардейцы отцепили мечи в ножнах и брали старикана в клещи, как раз намереваясь выдать ему по полной программе.

События стали развиваться очень быстро совершенно неожиданно. Гвардейцы стали отступать, медленно, но тут то ли случайно, то ли нервы не выдержали, старик споткнулся, устоял. Паренек лет десяти, до того стоявший спокойно, вдруг ринулся наперерез, то ли собираясь поддержать старика, то ли что ещё… Да путь его пролегал мимо гвардейцев, один из них заметил краем глаза движение, и меч — слава местным богам, в ножнах — встретился с головой мальчишки.

Инстинкты сработали.

— Эй, спокойно, вы чего — это ж…

Дальше события стали развиваться ещё быстрее.

Старик издал какой-то полувсхип — полустон и таки почти дотянулся клюкой до ближайшего гвардейца, тот разминулся с ним на немного, а гвардеец, снова на инстинктах, связал мечом клюку, и шагнул вперед.

Одна из тех связок, которые со мной отрабатывал сержант. Я её сразу узнал, связать мечом вражеское оружие, потом шаг вперед, клинки скользят друг по другу, один клинок как рычаг, а второй как упор, и получается, что…

Старик осел в грязь, захрипев.

В голос зарыдали девчонки.

Выматерился гвардеец.

— Ну вот. — Сказал я, соскакивая с коня и идя вперед. Гвардейцы расступились, а я вцепился взглядом в оружие того гвардейца. Без ножен, да что ж такое — и когда только снять успел! А сам гвардеец-то вчерашний крестьянин, смотрит растерянно так, ничего не понимает. Конопушки, вихрастый, но крепенький, чем-то на Коротыша похож. Растерялся, однако. На меч смотрит непонимающе. Ну как же это так, оружие-то вот оно, в руках! И не хотел он никого убивать.

Старик кашлял и снова начал ругаться. Ну, живой, хорошо… Царапина большая на боку. Жить будет!

— Я не хотел, Ваше Величество…

— А оно само получилось. — Сказал я. — Мало оружием владеть научиться, надо ж научиться, когда им пользоваться, а когда нет!

Лицо парня скривилось.

— Эх, ладно, да ни в чем ты не виноват. Смотри, жив старый…

Старик все громче и громче начал что-то бормотать, ворочаясь на земле. Бок ему украшала здоровенная, но все же царапина. Девчонки молчали, только глядели большими глазами.

— Ты что разоряешься, старый? — Спросил я.

— Лодку мою потопили, лодочку, «Чайку» мою! — Конечно же, слог был куда как длиннее, но я понял только это. В промежутках старик упомянул богов, мир этот, людей, его населяющих, и свою тяжкую беспросветную жизнь. Ну и королю доставалось неслабо.

А даже заслушался. Вот, а говорили, что только дворяне умеют ругаться-то! Вот он, вот образец исконно народного творчества, хоть рядом стой и в блокнотик записывай. На будущее, вдруг когда пригодится.

— На золотой. И замолчи. — Я положил на землю пару золотых монет. — Столько твой баркас стоит, да? Столько? Или больше?

За моей спиной быстрый шум, возня.

Я обернулся.

Мой охранник придавливал к земле пацана, на земле валялся грубый нож, скорее полоса металла, с одной стороны наточенная, а с другой тряпкой замотанная, чтобы держать можно было.

— Со спины подбирался, Ваше Величество. — Барон Шорк отшвырнул носком сапога нож в сторону моря. Сильно так, как футболист пенальти, но до прибоя не добросил.

— А ты что, старый, свой баркас-то кому попало отдал? — Продолжил допрос я.

— Да куда мне, …, старому, …, … Ваше Величество…

— Да уж понимаю. — Половину слов снова не понял, больше по смыслу догадался.

— Отняли? — Догадался я. — А кто был-то?

— Так… Это… Банда Кривого Путника… Нехорошего, …, человека.

— Чё-то знакомое… Граф Нидол! Кто это такой?

— Бандит, Ваше Величество, вор и убийца. Грабил богатые дома, поместья, убивал…

Я гляну в сторону. Там как раз крутились в водовороте доски и тряпки, с драккара азартно тыкали копьями и били веслами. Нда… В таком круговороте не уцелеть. Ну да одной бандой минус, так сказать!

— Добровольно отдал, небось? — Я внимательно глянул на старика. Ага, не сказать чтоб добровольно. У самого фингал под глазом, а девчонки… Хм. Одной точно по лицу досталось, распухнет.

— Ну так а что ж ты меня материшь-то, старый хрен? — Удивился на публику я. — Это ж не я твой баркас угнал. Что ж Кривого Путника не поминаешь?