Козни качка (ЛП) - Ней Сара

Я смотрю в меню, изучая фотографии одну за другой, в нерешительности. Затем:

— Дайте мне питу со всем, пожалуйста, побольше ростбифа. Майонез, горчица, масло. Никаких помидоров. Много салата, и я возьму побольше картошки. — Я закрываю меню и возвращаю его обратно. — Я буду воду и ещё чашку того супа, который есть.

Девушка строчит в блокноте, украдкой поглядывая на меня из-под ресниц. Она определенно студентка и определенно узнает меня; интересно, попросит ли меня подтвердить мою личность позже или оставит нас в покое, чтобы мы смогли поговорить без лишнего шума.

Затем Скарлетт делает одну из моих любимых вещей: встает, чтобы снять пальто.

Я не знаю, что именно в этом жесте возбуждает меня, но это происходит, вероятно, потому, что она снимает одежду — любую одежду, это не имеет значения для меня.

Скарлетт скользит рукой вниз по молнии, и я пристально смотрю, как молния расстегивается, предвкушение колотит меня в груди. Блин, я обожаю, когда она стягивает пальто с плеч, открывая все, что на ней надето.

Обтягивающая рубашка не разочаровывает, обтягивая ее фантастическую грудь. Ее стройные бедра украшают черные леггинсы, заправленные в кожаные сапоги.

Скарлетт снимает шапку и расчесывает пальцами волосы, пока они не становятся гладкими. Они падают прямыми простынями, резко контрастируя с ее накрахмаленной рубашкой. Я смотрю, как Скарлетт наклоняется, чтобы засунуть шапку в карман пальто, прежде чем плюхнуть свою тугую задницу обратно в кресло.

Моя.

И я был бы неосторожен, если бы не заметил, как подпрыгивают ее сиськи, когда она садится.

Я трясу головой, чтобы сосредоточиться.

Сосредоточься, черт возьми.

— Я хочу прояснить наш прошлый разговор, поскольку мы так и не закончили его. — Это гложет меня, мучает мой разум в основном потому, что я чертовски сильно хочу ее трахнуть. — Ну, ты знаешь, разговоры о сексе.

Я достаю розовый пакетик сахара из металлического держателя в центре стола и перекатываю его между подушечками пальцев. Постукиваю им по столешнице, чтобы занять руки, загибаю углы.

Мое колено подпрыгивает под столом.

— Какой разговор о сексе? Тот, что был у меня дома, или тот, что был у нас в эти выходные, когда ты прислал мне фотографию своей жесткой… биты?

Нет, я не посылал ей фото члена. Она буквально говорит о винтажной бейсбольной бите, которую мне подарили родители, когда я подписал контракт с Айовой.

— Тот, где мы обсуждали ответственность. — Мои ноздри раздуваются.

— Ох, этот разговор о сексе. — Она ерзает в кресле, закинув правую ногу на левое колено.

— Да. Этот.

Мы молчим несколько секунд, когда официантка возвращается с нашими напитками, ставя их один за другим на стол. Я раздраженно поднимаю брови, надеясь, что она поймет намек и уйдет.

— Итак, давай поговорим об этом, потому что это все, о чем я могу думать.

— Это потому, что ты сплошной бушующий гормон. — Скарлетт делает изящный глоток горячего шоколада. — Я имею в виду, посмотри на себя. Ты выглядишь так, будто хочешь перепрыгнуть через этот стол и…

— Трахнуть тебя?

Она слегка отплевывается, белые пенистые взбитые сливки прилипают к уголку ее губ.

— Это один из способов, чтобы описать это. — Ее руки лежат на столе, но пальцы не отрываются от керамической кружки. — Но ты же знаешь… я не хочу отношений, основанных на сексе.

— Я тоже не хочу отношений, основанных на сексе, но было бы очень здорово, если бы у нас его было очень много.

— И весь этот секс ты хочешь иметь только со мной? — Она делает глоток горячего шоколада совсем не случайно, глядя на меня поверх ободка.

— Эээ, да?

Ее смех прерывает еще один официант, который ставит наши тарелки на стол. Она тоже колеблется, явно пытаясь завязать разговор, хотя и не с нами, как парой, — со мной.

Мои пальцы в волнении постукивают по столу. Колено подпрыгивает.

— Могу я предложить вам что-нибудь еще?

Ты можешь убраться к черту.

— Нет.

— Вы уверены? У нас есть действительно отличные печенья, их только что доставили из пекарни на углу.

Скарлетт вежливо улыбается, ничего не замечая.

— У нас все хорошо.

— Если еще что-нибудь понадобится…

— Вы не слышите, вам говорят «нет»?

Господи Иисусе, я так раздражен. Она что, плохо слышит? Почему эти чертовы официантки не оставят нас в покое?

У нас тут чертов секс-разговор!

— Стерлинг, — ласково произносит Скарлетт, и она смотрит на девушку, виновато улыбаясь. — У нас все хорошо, но спасибо.

Она убегает прочь.

— Я был груб? — Я невозмутим.

— Немного?

Я тяжело вздохнул.

— Послушай, нам надо поговорить о всякой ерунде, и я не хочу, чтобы меня постоянно перебивали. — Я бросаю взгляд в сторону прилавка. — Теперь эта официантка будет жаловаться на то, какая я сволочь, и никто нас не побеспокоит. Видишь, как это работает?

Губы Скарлетт приоткрываются.

— Это отстой, и мне очень жаль. Я был мудаком, но мы уезжаем на каникулы через две недели, и я только что нашел тебя. Я веду себя эгоистично.

Скарлетт — единственное, о чем я думаю с тех пор, как она уехала домой, и с тех пор я дрочу на образы и мысли о ней каждую ночь.

Вообще-то, у меня реально болит запястье; сегодня утром спортивному инструктору пришлось перевязывать его мне.

Ее глаза расширяются, ресницы трепещут.

— Только что нашел меня?

— Да. — Я перегибаюсь через стол и хватаю ее за руку. — Как, черт возьми, я могу наслаждаться зимними каникулами без тебя? Пятничные вечера будут отстойными.

— Я… я не думала об этом.

— Я думал. Быть дома — отстой. В какой день ты уезжаешь на каникулы?

— Когда ты уезжаешь?

— У нас обязательное собрание команды с тренерским штабом в последний вечер занятий. Я получу расписание тренировок от тренера, еще раз увижусь с персональным тренером, а в воскресенье улетаю домой. — Я делаю паузу, хватаю бутерброд, запихиваю его в рот, откусываю большой кусок и жую.

Официанты могут быть занозой в заднице, но, черт возьми, этот сэндвич хорош.

Я стону, засовывая его еще глубже в рот, закатывая глаза.

— Господи, Роуди, ну и манеры у тебя! — она смеется, кашляет и тянется к воде, чтобы прочистить горло. — Прекрати, или я задохнусь и умру.

— Слишком хорошо, ничего не поделаешь. — Я пещерный человек, мой голос чавкающий. — Итак, когда ты уезжаешь на зимние каникулы?

Ее стакан с водой опускается на стол.

— Ну, я рано сдала экзамены, так что уезжаю в эту среду.

Еще две недели, и мы не увидимся до января. Зимние каникулы будут очень тяжелыми, мои родители сведут меня с ума, и я не увижу Скарлетт. Сама мысль об этом чертовски странная, учитывая, что мы проводили вместе пятницы последние шесть недель.

Дразнились, разговаривали и целовались, как подростки.

Это было потрясающе.

— Что ты делаешь, пока ты дома?

Скарлетт пожимает плечами.

— Я? Работаю, если смогу забрать часы. Это всё или ничего, когда все студенты колледжа наполняют город во время своих перерывов. Что насчет тебя?

Я пожимаю плечами.

— Не знаю, что бы там ни планировала моя мама, — каждый год все по-разному. У нас нет большой семьи, так что это очень скучно, чертовски скучно. — Я наконец-то откусываю еще один кусок сэндвича. — Мой отец каждый год жалуется на всех туристов в городе, а в этом году они упомянули, что хотят уехать из города.

— Это же Флорида! Что может быть лучше этого?

— Круиз в последнюю минуту? Получается, дешево уезжать из порта в городе, так как нам не нужно летать, чтобы добраться туда. До берега меньше часа езды.

— Это звучит как рай.

— Не могу дождаться, когда сяду на задницу.

— Ты сидишь на заднице?

— Ну, нет. Я все равно буду тренироваться, ходить в спортзал и все такое. — Мои глаза останавливаются на темных волосах, падающих на ее правое плечо, быстро сканируя все точки ее тела. Нежные плечи. Голубые глаза. Изящные руки.