Мы выбираем, нас выбирают… - Ольга Санечкина

— Ким, должна признать, что все очень вкусно. Но нам бы хотелось, узнать что-нибудь о вас самом. Кто вы, откуда, чем занимаетесь.

— Я являюсь редкой особью, единственной своем роде. Поэтому у меня даже названия то никакого нет. До момента моего рождения, считалось, что таких, как я, и быть не может. Но оказалось, что у природы весьма своеобразное чувство юмора. Мои родители, как сказали бы люди, биологически несовместимы. Мой отец китайское божество кухни Тсао Чан. А моя мать греческая муза комедии Талия. Я плод одной единственной страстной ночи. Мама, обладавшая весьма, с моей точки зрения, сомнительным чувством юмора, увидела отца на каком то сборище и, заметив его чванливый презрительный взгляд на нее, решила сыграть с ним злую шутку. Отправилась к своему злобному дружку Локки и он превратил ее на одну ночь в китайскую богиню Тару. Проведя веселенькую ночь любви с папенькой, мама неожиданно для себя обнаружила, что беременна. Толи то, что она была в образе Тары, толи еще почему, но оказалось, что невозможное возможно. И на свет появился я. Мои олимпийские родственники отнеслись ко мне скорее как к недоразумению. Так как среди олимпийцев было огромное количество случаев, когда боги вступали в связь с неподобающими партнерами и в последствии у них нарождалось что-нибудь экзотическое, то и какого то особого отношения ко мне я не чувствовал. А уж когда выяснилось, что я уродился смертным, все вообще потеряли ко мне какой-либо интерес. Надо отдать должное матушке, она не бросила меня на произвол судьбы, а позволила расти рядом с ней. Но будучи особой крайней легкомысленной моим воспитанием она не занималась. Ребенок сыт, одет, обут — что еще надо? Когда же я дорос до сознательного возраста и стал интересоваться, а откуда у меня такие глазки. Матушка, не долгая думая, выложила мне все как на духу. Ошеломленной историей моего зачатия, я отправился искать своего отца. Увидев меня, он сразу признал во мне своего сына и страшно разозлился на мать. Но понимая свое бессилье в борьбе с ней, он решил отомстить ей. Он взялся меня к себе в дом и решил воспитать в буддистских традициях. Я был только рад, что мне уделяют столько внимания и с удовольствием впитывал преподаваемые мне науки. Но самым любимым для меня оказалось кулинарное искусство. Отец передал мне все знания и умения, и в итоге признал, что из ныне живущих, в приготовлении китайской кухни равного мне нет. Но план отца отомстить матери, привив мне китайские традиции, отвернув от эллинских, провалился. По причине абсолютной легкомысленности моей матушки. Ей это было все просто безразлично. Она только порадовалась, что сын был под присмотром, а не шлялся не знамо где все это время. Вот такая вкратце история. Сейчас я живу в Стамбуле, долго путешествуя по миру, почему-то я задержался именно там. Естественно у меня есть свой ресторан китайской кухни, но сам я не готовлю. У меня есть ученики. Никакими супер способностями я не обладаю. Даже чувство юмора от матушки не перенял. Можно сказать простой смертный, рожденный олимпийской музой от китайского божества. Ну немножко могу летать, немного ворожу, немного вещаю, всего по чуть-чуть, а толком ничего особенного. — Все сидели и слушали, не отвлекаясь даже на изысканные блюда, стоявшие на столе. Похоже талант лицедейства Киму матушка все-таки передала.

— Ну, что же вы не идите! Я старался как никогда. — Друзья, будто пробуждаясь от глубокого сна, вернулись к трапезе. Ася прежде чем забить рот спросила, что же заставило его добиваться ее руки. Растянув в улыбке рот до ушей Ким ответил:

— Я очень люблю все красивое. И стремлюсь, чтобы меня окружала красота. Когда я увидел ваш портрет, захотел непременно находиться рядом с вами. Даже сейчас сидя с вами за одним столом, я уже счастлив и наслаждаюсь жизнью. А при мысли о том, что вы можете стать моей женой и я буду находиться подле вас до конца жизни, в моей душе все начинает петь. Я не обременен бывшими женами, внебрачными детьми, долгами. Абсолютно свободный человек. Мы соседи, в случае крайней необходимости, я могу перебраться в Сочи или Ялту, но мне нравится в Стамбуле. И я не вижу каких-либо причин, почему я не могу стать вашим мужем. Если, конечно, я не вызвал у вас чем-нибудь отторжения — Ким развел руками и с сияющей улыбкой уставился на Асю. — Царевна с интересом разглядывала это веселое недоразумение. И тоже не видела причин, почему он не может ее быть ее мужем. По крайней мере, хорошая родня со стороны мужа ей обеспеченна. Свекровь явно не будет напрягать ее своим вниманием. Ксения взглянула на часы и поняла, что за увлекательным рассказом Кима время прощаться уже пришло. С сожалением засунув в рот последний китайский пельмень из своей тарелки, она показала пальчиком на часы. Все дружно вздохнули, но встали. Поблагодарив хозяина, за щедрый прием, гости вышли на улицу. На часах было четыре часа, и солнце уже начало склонятся к закату.

— Кто у нас следующий? — утомленно спросил Ангел.

— Мартин, — коротко ответила Ксения.

— Мартин? — не веря, спросил Ангел.

— Ну да, Мартин, а что такое?

— Ты что-нибудь о нем знаешь?

— Да ничего, а в чем проблема?

— Надеюсь, что ни в чем — мрачно ответил Ангел и пошел вслед за сопровождающей. Ксения посмотрела на друга и заметила, что он неестественно напряжен и незаметно придвинулся поближе к Асе. Когда они подошли к палатке следующего претендента, он ждал их на улице. Златокудрый, голубоглазый, с пухлыми губками и щечками. То что произошло дальше трудно было объяснить. Ася не успела подойти к Мартину, как Ангел обхватил ее рукой, привлек к себе, заставил посмотреть ему в глаза, после чего обнял так, чтобы она не смотрела на Мартина, а стояла к нему спиной, и злобно прошипел:

— Убирайся отсюда, чтобы духу твоего здесь не было! Еще раз узнаю, что ты оказался в пределах видимости одной из моих подруг, и это будет последний день в твоей жизни. Ты меня понял?

— Ангел не много ли ты на себя берешь? Ты ей кто, отец родной? Здесь все решает Наазали, не так ли? — с гнусной ухмылкой спросил у Ксении Мартин. Ксения неожиданно почувствовала странное воздействие на себя. Определить что это она толком не могла, но какое-то покалывание пробежало по ее коже. Решив разобраться с этим позже, она ответила не угодившему Ангелу кандидату:

— Так. Именно я решаю, кто останется, а кто уйдет.

— Ну, так объясните Ангелу, что уйти придется ему. — Ксения ничего не понимая посмотрела на Ангела и случайно увидела лицо Аси. Лицо царевны было искажено болью, губы прокушены до крови, из носа тоже текла кровь, а пальцы побелели от того с какой силой они сжимали плечо Ангела. Обернувшись назад она увидела, что Василий стоит обнимая Эллу, а она прячет лицо у него на груди. Она огляделась вокруг и взглядом нашла Мари. Рысь напряженно смотрела ей в глаза и ждала только команды. Ксения едва заметно согласно качнула головой и в ту же секунду Мартин лежал на земле, а рысь нежно держала зубами его за горло. Ксения подошла к ним поближе и села на корточки, чтобы получше рассмотреть этого недоумка.

— А теперь послушай внимательно, что я скажу. На счет три, Мари отпустит твое горло и ты сможешь встать и уйти, — заметив на лбу дрожащего Мартина капельки пота, Ксения безжалостно выдрала у него клок волос и вытерла им капельки пота со лба. — Но запомни, что теперь если потребуется я найду тебя из под земли. И поверь мне, в тот момент, когда я тебя найду, ты пожалеешь, что родился на белый свет. Если ты меня понял, моргни два раза. — Расширившиеся от ужаса глаза парня быстро моргнули два раза. — Вот и отлично. Надеюсь ты готов, и когда Мари тебя отпустит ты достаточно быстро удалишься, не предоставляя мне возможность развеять тебя по ветру. Раз… Два… Три. — Мари разжала зубы напоследок, крепко до крови прихватив неудавшемуся жениху кожу. В туже секунду как он освободился, Мартин перекинулся в состояние ам и улетел. Только в этот момент Ксения поняла, что Мартин амур. Посмотрев на Асю она поняла, что той совсем плохо. Ангел старательно тряс ее, но ничего не мог с собой поделать.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит? — разозлилась Ксения.

— Мартин амур, способный одним взглядом приворожить к себе женщину. Причем, если ее лишить возможность видеть его, то она может умереть. — Ксения подозревала что-то такое, и услышав ответ Василия только убедилась в своих подозрениях.

— Ангел, перестань трясти ее, как грушу. Обними ее покрепче и поцелуй. Да так чтобы она дышать не могла. — Ангел привыкший доверять Ксении в критической ситуации не стал задавать лишних вопросов, а четко выполнил ее инструкции. Видя, что Ася продолжает биться в припадке Ксения подошла к Ангелу поближе и стала тихо говорить ему:

— Продолжай целовать ее, но делай это очень нежно, вкладывая в поцелуй не страсть, а сочувствие, стремление исцелить боль, вырвать из сердца отравленную стрелу. — По мере того как Ксения нашептывала Ангелу слова, она буквально чувствовала как в амуре что-то меняется. Поле вокруг него и Аси замкнулось и превратилось в непробиваемый кокон. Царевна стала затихать, и постепенно совсем успокоилась. В ту секунду, когда ее пальцы разжались, Ксения отчетливо увидела вырывающий из Аси столб черного дыма. Когда все закончилось Ангел обессилено сел на землю, а Ася, присев рядом, разрыдалась. Поняв, что с ними все будет в порядке, Ксения посмотрела на Василия и Эллу. Похоже пифию зацепить не успело и они просто потрясенно смотрели на то, что происходило с их друзьями. Ангел механически гладил по волосам Асю, которая рыдала у него на плече. Василий подошел и с легкостью поднял царевну на руки. Ангел с трудом встал и поплелся за ним. Ксения сверилась с планом и увидела, что следующим по списку у них шел Шелтон, и они находились в двух шагах от его палатки. Она окликнула Василия и велела нести Асю в палатку к Шелтону, так как, это было ближайшее место, куда она могла сейчас безбоязненно отправиться с царевной. Неожиданно раньше времени завалившись к принцу, Василий уложил Асю на кровать и уступил место Ксении и Элле, которые старались успокоить подругу. Шелтон испуганно смотрел то на плачущую царевну, то на обессиленного Ангела, пьющего, прямо из горла бутылки, виски, стоявшее у принца на столе. Василий вкратце рассказал ему, что произошло и мужчины единодушно присоединились к Ангелу. Ксения зло буркнула, что все мужики эгоистичные сволочи и отобрала у них бутылку и стаканы. Элла быстро помогла Ксении разлить по стаканам виски и залить один из них в Асю. Ася выпила стакан залпом, вытерла губы и с хрипотцой сказала: