Дэлл - Вероника Мелан

Вот только флюиды не скрыть. Когда воздух потрескивает от напряжения, стоит двоим приблизиться на расстояние метра, это всегда говорит об одном и том же…

Дэлл сцепил руки, опустил голову и посмотрел прямо перед собой. Несмотря на то, что его взгляд можно было охарактеризовать как спокойный, ровный, даже с примесью прохладцы, в голове с ревом вращались шестеренки.

Да, он должен ее взять. Так или иначе, раньше или позже… И, похоже, лучше раньше.

Все. Поезд понесло с горы. Не удержать.

Где эта рыжая чертовка?

Он поднялся с кресла.

Со страницы журнала, распахнув накрашенные ярко-красным губы, молча взывала к утехам застывшая на стоге сена красотка.

Дэлл оставил ее позади.

Накинул на плечи куртку и ушел, не обернувшись.

Глава 9

— Не трясись, за тобой не придут.

— Не придут? Откуда тебе знать?!

— Кому еще, как не мне?

Спокойный ироничный взгляд…

— Так ты… Ты к этому причастен?! Это все из-за тебя? Из-за тебя я потеряла работу?!

— Работу ты потеряла из-за себя. И если бы не я, ты была бы уже там же, где и твои коллеги. Вот и все мое вмешательство. Так или иначе, тебе давно следовало ее сменить, не находишь?

Теперь трясло не от страха, а от злости.

— Всегда добиваешься поставленных целей, не так ли?

Дэлл улыбнулся шире, однако тепла в глазах не прибавилось.

— Не всегда, лапочка. Но чаще всего да.

Лапочка!?

Что-то изменилось в нем еще этим утром, когда он мурлыкал на кухне, накрывая завтрак. А теперь он стоял посреди моей каморки, напугав до смерти стуком в дверь без предварительного звонка, и улыбался. Улыбался так, будто в него вселился демон — зверь, в чьей голове сформировался хитроумный план, о котором мне предстояло узнать лишь тогда, когда тот окажется приведен в исполнение.

Здоровый холодно сверкающий глазами мужик со зловещей обманчиво-ласковой улыбкой на губах — это не снеговик с гирляндой под новый год за окном. С чего такая смена настроения? Уверенность, агрессия, вызов, но пока еще выжидательная позиция… бой начнется позже.

— Может, мне тебе в ноги упасть? — Бешено стучащее сердце все не желало униматься. Думала, они пришли… Конец. — Избавил бедную девочку от плохой работы и плохих ребят, и настало время отмахиваться от летящих в твою персону цветов?

— Ну, от всех плохих ребят не избавил — один, по крайней мере, еще остался.

Себя имеет в виду. Иронизирует. Хам!

— И чем мне теперь за квартиру платить? На что жить? Продукты покупать?

О, да! Он предусмотрел и это — ощущение исполняемого плана усилилось — ленивое движение, и на кухонный стол упала тугая пачка купюр, перетянутая лентой.

— Вот на это.

Мне бы поблагодарить, ручку облобызать, вот только не получалось — логика хлопнула дверью, оставив вместо себя беснующийся комок иррациональной ярости.

— Ах, да, конечно… — Прошептала я с оскалом, похожим на его собственный. Я — кукла, марионетка, не иначе. Все мои шаги можно предсказать, все реакции просчитать, доводы сломить еще до того, как они родятся. Он приехал сюда, зная весь сценарий наперед — каждый жест, каждое слово — и от подобной проницательности делалось муторно, и адекватное поведение перекрывали волны злости. Кулаки непроизвольно сжались — бой, так бой. — Да я их в унитаз спущу, на снежинки порежу, буду жечь по одной и заклинания читать…

Казалось, от елейной улыбки, прилипшей к моему лицу, треснет кожа.

— Да хоть потопчись сверху, мне плевать. Но испортишь — и будешь дурой.

Почти такая же елейная улыбка напротив и прищуренный холодный взгляд, мол, давай, поперечь мне — выстави себя еще большей идиоткой, покажи свою дурную гордость.

Я сдулась. Обреченно усмехнулась и покачала головой, не в силах поверить, как легко и играючи один человек может повернуть жизнь другого в нужном ему направлении. О, да, нужен великолепный ум и упорство, но субъект, стоящий напротив, казалось, состоял исключительно из этих качеств.

В груди клокотало бессилие и странная радость одновременно — да, осталась без работы, но прожить я смогу, деньги есть — с таким капиталом какое-то время не пропаду даже в Соларе, вот только как быть с фактом, что мной только что сманипулировали? Расчетливо и красиво. Изящным движением вывернули руки за спину.

Я посмотрела на стоящего передо мной человека в немом восхищении.

— Зачем тебе все это, Дэлл? Зачем было вмешиваться… зачем помогать?

Его взгляд не поменялся — остался прохладным и чуть ироничным, с примесью тайны.

— Выпьешь со мной кофе?

Ах, какая нежная улыбка расцвела на лице! Заправский ловелас! Уверенный в себе котяра — раньше он таким не был. Захотелось немедленно сбить спесь.

— Нет.

— В уютной кофейне…

— Нет.

— В кабинке, на кожаных диванах. Кремовая шапка и два сердечка на ней…

Он издевается?

— Нет!

— В Нордейле… где за окном желтеет теплая осень…

Ну, нельзя же давить на больное… Мое очередное «нет» прозвучало вовсе не так уверенно, как бы мне того хотелось.

— А после кофе я покажу тебе свою лабораторию. Ты ведь хотела посмотреть, где я делаю «петарды»? Там интересно… И я никогда туда никого не приводил.

На последней фразе его губы изогнулись в чувственной улыбке.

Что же он делает, гад? Ведь намеренно плавит там, где тонко. Поглаживает невидимым пальцем по подбородку, подбирается ближе, практически соблазняет.

Провести еще один день в Нордейле? Не беспокоясь о деньгах, о работе, о Тони, вообще ни о чем?… В удовольствие погулять по незнакомому городу — как же хотелось увидеть его при свете дня. Выпить кофе, а после проникнуть в святая святых сильного жесткого мужчины… О, Боже… ведь я сейчас сдамся.

Даже сквозь полумрак комнаты я могла разглядеть победную улыбку, блеснувшую в серо-голубых глазах — «Да, я победил, и знаю об этом. Одевайся, лапочка…»

Перед тем, как выйти из дома, я спросила, не стоит ли позвонить Тони, предупредить, что завтра я не выйду на работу? На что получила короткий и емкий ответ «Забудь, что это место вообще когда-либо существовало. Никаких звонков».

Ох, как скажешь, господин Раб. Как скажешь.

И снова шорохом колес вынесло в сказку.

Что-то щелкнуло, и пропало вдруг ощущение дискомфорта; так случается, когда из приостановившихся шестеренок выскакивает застрявший камешек, и смазанные маслом диски возобновляют свой ход — легко и ровно, с ускорением.

На протяжении целого дня мы общались, как добрые друзья — ни о чем и обо всем. Тянулся за куском пиццы расплавленный сыр, звенел над входной дверью колокольчик, бегали за каблуками прохожих опавшие листья, привычно дразнил ноздри знакомый парфюм.