Поцелуй меня, дьявол - Мики Спиллейн

— Берга Торн, — напомнил я служителю.

Док работал легко и быстро. Он даже не стал снимать ее с носилок. Свет операционной лампы играл на широком лезвии скальпеля. Я лишь мельком взглянул на нее и больше не смотрел, потому что огонь оставил не ней страшные следы. Лучше было помнить ее такой, какой я увидел на дороге в свете фар.

Но я слышал, что он говорил.

Я даже не мог сказать, в какой момент он его обнаружил.

Он насухо вытер его и протянул мне. Я неподвижно смотрел на тускло поблескивающий медный ключ и думал о том, где находится замок.

— Ну, так что? — спросил док.

— Спасибо.

— Я не это имею в виду.

— Я понимаю… только никто не знает, от какого он замка. Я думал, что будет что-то другое.

Он почувствовал досаду в моем голосе и протянул руку ладонью вверх. Я опустил в нее ключ. Он поднял его к свету, повернул одной стороной, другой, с минуту сосредоточенно разглядывая, поднеся к самой лампе, потом пошел через зал, жестом головы пригласив меня следовать за ним. Из стенного шкафа он достал бутылку какой-то жидкости с едким запахом, отлил в низкую стеклянную банку, опустил туда ключ и через полминуты вытащил его с помощью стеклянной лопатки. Тусклый налет исчез. Теперь он сверкал как новый, и ничто не мешало прочитать нацарапанные на нем слова: «Городской легкоатлетический клуб, 529». Я сжал ему руку с такой силой, что он поморщился сквозь улыбку.

— Послушайте, док, — сказал я. — Разыщите по телефону капитана Чемберса. Скажите ему, что я нашел товар и отправился за ним. Я хочу исключить всякие случайности, поэтому пусть заскочит ко мне и возьмет дубликат ключа.

— Он не знает?

— Нет. Я боюсь, что кто-нибудь еще пойдет моим путем. Я вам потом позвоню, чтобы узнать, удалось ли вам связаться с Чемберсом. Если возникнут какие-нибудь осложнения… Чемберс все уладит. Когда-нибудь я расскажу вам, какую неоценимую услугу вы оказали полиции.

Глаза у него заблестели, и он выпятил подбородок, как человек, который только что сделал невозможное. Служитель морга хотел, чтобы я оставил ему объяснительную записку, но я слишком торопился.

Лили поняла, что я нашел нечто важное, когда увидела, как я прыгаю по ступенькам. Она открыла дверцу машины и спросила:

— Ну как, Майк?

— Теперь я знаю почти все ответы, цыпленок. — Я поднял руку с ключом. — Вот он, наш найденыш! Взгляни на этот кусок металла, из-за которого люди убивали друг друга. Все это время он находился в желудке женщины, которая готова была умереть, лишь бы сохраните его. Ключ к делу. Самому большому в моей жизни. Я знаю, кому он принадлежит и что лежит за дверью, которую он открывает.

Огромная извилистая молния распорола небо с оглушительным треском, словно бы мои слова были заклинанием, отворившим врата ада. Лили от неожиданности сжалась в комок и закрыла глаза.

— Расслабься, — сказал я.

— Не могу, Майк. Я ненавижу грозу.

В машину ворвался холодный сырой ветер. Она снова вздрогнула и подняла воротник жакетки.

— Закрой окно, Майк.

Я поднял стекло, включил зажигание и влился в поток машин, двигавшихся в восточном направлении. Голос огромного города начал затихать. Прохожих становилось все меньше, и такси кружились по улицам, подбирая последних пассажиров.

Первые крупные капли дождя застучали по капоту и разбежались мелкими брызгами по ветровому стеклу. Я включил «дворники», но все равно должен был пригнуться над рулем, чтобы видеть дорогу. Я физически ощущал, как уходит время. Гонка минут. Они всегда бегут с одной и той же скоростью и всегда вас обгоняют. Я свернул на Девятую авеню, проехал несколько кварталов, подстраиваясь под светофоры, и остановился у дома из серого кирпича с маленькой неоновой вывеской «Городской легкоатлетический клуб».

Я выключил двигатель и открыл дверцу.

— Майк, ты надолго? — спросила Лили. Лицо у нее было измученное, с заострившимися чертами.

— Пара минут. Что с тобой, детка?

— Наверно, замерзла.

Я достал с заднего сиденья плед и накинул ей на плечи.

— Вот так будет лучше. Закутайся, а то еще простудишься, чего доброго. Я обернусь в один момент.

Она вздрогнула и кивнула, стягивая концы пледа на горле.

За стойкой администратора сидел высокий парень с сонными глазами, который ненавидел всех, кто его беспокоил. Он следил за мной глазами, пока я шел через холл, и не произнес ни одного вежливого слова, когда я подошел к нему, только спросил:

— Вы член?

— Нет, но…

— В таком случае клуб закрыт. Убирайтесь!

Я вытащил из бумажника пятерку и положил на стойку.

Он повторил:

— Убирайтесь!

Я сунул пятерку в карман, перегнулся через стойку и шарахнул его по спине, потом выдернул из кресла за тощие руки, слегка двинул в живот и швырнул обратно.

— В следующий раз будешь вежливее.

— Хулиганье!

— Заткнись! — Я вытащил ключ, повертел у него перед глазами, в которых уже не было сонливости. — От чего ключ?

— От шкафчика в раздевалке.

— Посмотри, за кем числится номер 529.

Он скривил губы, потрогал живот и вытащил из ящика стола регистрационный журнал.

— Реймонд. Стаж десять лет.

— Пошли!

— Вы спятили! Я не могу отсюда уйти. Я…

— Пошли!

Я услышал, как он буркнул «фараоны поганые», усмехнулся у него за спиной и спустился за ним по лестнице. Душный сырой воздух был пропитан едким запахом дезинфекции. Мы прошли мимо котельной, потом мимо входа в бассейн и свернули в раздевалку, где стояли ряды высоких шкафчиков с запорами под индивидуальные замки. Раймондо повесил замок просто на загляденье. Это была огромная серьга из латуни с такой толстой дужкой, что она еле пролезала в петлю. Я вставил ключ, повернул, и замок открылся.

Смерть, преступления и коррупция лежали на дне шкафчика в двух металлических контейнерах величиной с солдатский котелок. Два цилиндра темно-зеленого цвета с герметически заваренными швами. Каждый из них был снабжен поплавковым устройством, состоящим из баллончика с углекислотой и резиновой камеры — на тот случай, если бы пришлось выбросить контейнер из иллюминатора.

Здесь же находился и ответ на вопрос о «Седрике» — история, рассказанная сколотыми квитанциями. Раймондо хорошо позаботился о своем грузе и готов был забрать его, как только начнется переоборудование судна. Особый интерес представляла одна квитанция, в которой было написано: «Стенные вентиляторы, 12.50 — каждый, всего 25.00».

Я присел на корточки. Парень, стоявший у стены, подошел поближе, проявляя излишнее любопытство. Контейнеры надо было куда-то выбросить, но не везти же их на свалку. Пэт должен их увидеть. Ребята из ФБР тоже захотели бы на них взглянуть. Необходимо исключить любую возможность их пропажи. Я не мог рисковать, тем более сейчас.

Я закрыл дверцу и запер ее на замок. Они простояли здесь много лет… лишние несколько часов ничего не изменят. Но теперь у меня есть козырь, который даст мне возможность торговаться. Я могу описать товар, чтобы у них не оставалось сомнений, что он в моих руках.

Парень поднялся следом за мной по лестнице и сел на свое место. Рожа у него была еще более наглая, чем прежде. Но, когда я подошел к нему поближе, он отвел глаза и нервно облизнул губы.

— Запомни мое лицо, приятель, — сказал я. — Хорошенько посмотри и запомни. Если кто-нибудь — не из полиции — будет интересоваться тем шкафчиком и ты ему что-нибудь сболтнешь, я разнесу твою рожу на мелкие куски. Что бы они с тобой ни сделали, я сделаю еще хуже, поэтому держи язык на привязи. — Я пошел было к выходу, но на секунду задержался. — В следующий раз будь повежливее. Ты бы мог на этом заработать.

На моих часах было без пяти три. Время, время, время. Дождь хлестал по мокрому тротуару и снова взлетал в воздух мелкими брызгами. Я крикнул Лили, чтобы она открыла дверцу, сделал короткий бросок и плюхнулся на сиденье. Она вздрогнула от холодного ветра, ворвавшегося вместе со мной в машину. Лицо у нее было неподвижное, как маска.

Я обнял ее рукой за плечи. Она словно закаменела.

— Эй, да ты больна! Я отвезу тебя к врачу.

— Не надо, Майк… Просто отвези меня туда, где тепло.

— Я веду себя по-идиотски.

Она выдавила из себя улыбку.

— Я… право же, не возражаю. Пока ты…

— Больше не будет никаких гонок с препятствиями. Я нашел то, что искал. Теперь я могу отвезти тебя назад.

У нее перехватило дыхание, глаза заблестели, вымученная улыбка сделалась натуральной.

Я посмотрел на дождь, докурил сигарету и после некоторого размышления сказал:

— Поедешь ко мне, детка. Согреешься и отдохнешь.

— Одна?

— Не бойся. Вокруг дома полицейские. Я скажу им, чтобы смотрели в оба. А сейчас нам нужно поторапливаться, нельзя терять время. У меня в кармане лежит ключ к двум миллионам долларов, и я не могу поставить все целиком на одну карту. Мне сделают дубликат ключа, и ты передашь его капитану Чемберсу, он за ним заедет. Поэтому никуда не отлучайся, пока я не вернусь, и не вздумай опять выкинуть фортель. Поехали, мне еще надо сделать остановку минут на пять.