Поиск Анны - Алексей Павлович Зорин

— Возможно, вы знаете Лену лучше, чем я, — сказала Смолина, и ощутила, насколько нелегко дались ей эти слова. — Как думаете, где она может быть?

Хельви проницательно взглянула на Анну, и та почувствовала, словно погружается в тягучий омут.

— У вас необычные глаза, — сказала хранительница. — Цвет перетекает по зрачкам, словно вода… Вода дает жизнь, но в то же время она способна прорвать плотину и уничтожить целый город. В вашем характере такая же напористость и целеустремленность. Человек с зелеными глазами таит в себе загадочные омуты, в которых может сам же и утонуть.

Взгляд Хельви проникал сквозь завесу внутреннего тумана, и Смолина вдруг ощутила, как луч внимания хранительницы коснулся чего-то сокровенного.

— Маленькая Айно любила гулять по лесам, но заблудилась в своем внутреннем лесу, — завороженно произнесла Хельви. — И никак не может найти выход.

Комната вдруг стала маленькой и тесной, а где-то внутри Анна услышала шелест дождя по мокрым листьям. Смолина с трудом стряхнула наваждение и сунула руку в карман.

— Вот мой телефон, — Анна протянула бумажку с номером. — Если Лена появится — позвоните мне, пожалуйста.

Хельви взяла листок и посмотрела на Смолину.

— Она не придет. Ты можешь найти ее, Айно, но для этого тебе надо найти себя.

Анна поспешила к выходу. Комната все еще давила на нее, к тому же на сегодня с нее явно хватит безумцев.

— Rebointulet!

Анна замерла на пороге и обернулась. Хельви стояла посреди музея, воздев руки кверху.

— Что вы сказали?

— Rebointulet! — завороженно повторила хранительница. — Это карельское название Северного сияния. Истинное название. Сегодня оно случится и приведет тебя к Элли.

— Что это значит? — просила Анна. — Объясните!

Хельви покачала головой.

— Только ты знаешь ответ. Что пришло, то пришло. Смысл поймет лишь тот, кто узрит. Ищи скелет кита. Ищи, как одинокий кит ищет свою гавань, но не находит.

Сумасшедшая тетка не сказала больше ни слова, и Анна в приступе отчаяния гнала Пинин на набережную Онеги. А где еще искать скелет кита? Это было безумным бредом, но зацепиться больше было не за что. Смолина ощущала, как земля уходит из-под ног, как воздух превращается в густой кисель, склеивая движения. Пинин мощно несся по улицам города, выдавливая колесами лужи из разбитых ям.

Остановив машину, Анна выбежала на небрежную. Ветра не было, и спокойные воды Онеги заволокло легкой дымкой. Откуда здесь взяться киту? Какой к черту скелет? Смолиной хотелось выть от отчаяния. Она задрала голову к верху, и тут краем глаза увидела нечто.

Далеко над лесом на фоне серого неба в туманной дымке действительно застыл скелет. Это был башенный кран с металлическими ребрами балок, замерший над заброшенной стройкой.

Анна сорвалась с места, нырнула в Пинин и нажала на газ. Это было безумием, но она была согласна на безумие — лишь бы это вернуло Ленку. Ленку, которая всегда любила заброшки.

Кран нависал над ней и был действительно похож на скелет. Анна без труда нашла дыру в заборе — брошенная стройка не охранялась. Судя по оставленным следам в виде надписей на стенах и битых бутылок, здесь тусили все, кому не лень — наркоманы, страйкболисты, сектанты, хиппи, местные гопники. Но сейчас стройка была пуста.

Минут тридцать Смолиной понадобилось для того, чтобы залезть по длиннющей лестнице на вершину крана. Уже темнело, когда она, тяжело дыша, вылезла наверх и сразу увидела Лену. Та сидела на краю, свесив ноги, словно это был диван, а не кран высотой с многоэтажку.

Лена заметила Смолину и замерла от удивления. Анна примиряюще подняла руки.

— Лен, я не буду уговаривать насильно. Не захочешь возвращаться — хорошо. Мне будет тяжело, но я приму твое решение.

Лена окинула ее недоверчивым взглядом и промолчала. Смолина осторожно подошла к краю в паре метров от девочки, и села также — свесив ноги.

— Тогда зачем ты здесь? — спросила девочка.

— А ты?

— Ты думала, я собралась прыгать? — усмехнулась Лена. — Я пришла смотреть сияние. И хочу делать это в одиночестве.

Под ними раскинулся город, в котором уже загорались вечерние они. Анна никогда не была на такой высоте, и сейчас у нее захватывало дух и слегка кружилась голова. Лена же выглядела совершенно спокойно, как будто это место было ей больше домом, нежели квартира Смолиной.

— Все детство мне впаривали, что нужно быть хорошей, что бог тебя любит, — сказала Лена, глядя на огни города под ногами. — И знаешь, что я поняла? Богу насрать.

— А мне нет.

Лена недоверчиво хмыкнула. Анна посмотрела на девочку, затем перевела взгляд на вечерний город.

— Я впервые порезала себя, когда мне было семь. Долго выбирала место на теле. Выбрала запястье, — Анна обнажила рукав и показала Лене изрезанную руку. Лена внимательно рассматривала сеть бледных шрамов. Смолина провела пальцем по тонким, длиной не более сантиметра белым линиям. — Эти наносила просто от нечего делать. Но когда случалось что-то серьезное, например, в школе или ссора с родителями — тогда на руке появлялись длинные, глубокие порезы, — она задрала рукав выше и прошлась по широкой полосе длиной в палец. — Этот появился после того, как не стало бабушки.

— Зачем ты делала это? — спросила Лена.

— Я не знаю, — ответила Анна, глядя на ночной город. — Наверное, не могла справиться с эмоциями. Понимаешь, родители всегда любили меня, заботились. Мы жили в деревне. Я любила гулять по лесу, собирать грибы, рыбачить с отцом. Он много шутил, мы смеялись… А потом мы переехали в город.

Анна замолчала.

— И что было дальше? — нетерпеливо спросила Лена.

— Дальше… дальше все изменилось. В городе все стало по-другому. Я как будто попала во тьму. И отец… он больше не смеялся и не шутил. Он… он… — Анна пыталась что-то сказать, словно силясь вспомнить, но память с грохотом обрушивала тяжеленный занавес, за которым невозможно было ничего разглядеть. Лена притихла и терпеливо ждала продолжения. Анна вздохнула и сказала: — А в какой-то момент