Звезда конструктора-2. - Башун В.М.

По идее мой удар должен был вызвать сильную боль и, скорее всего, вызвал, но мой противник провел в своей жизни много схваток и умел терпеть. Он не рухнул, скрючившись, на мостовую, а попытался дотянуться до моей ноги и взять ее в захват. Попытку я засчитал, но играть мне было просто некогда, поэтому провел серию из шоковых ударов по болевым точкам, закончив тычком в шею, и минут на десять вывел противника из боя. Дальше было проще. Патрульные были многократно слабее инструктора и через минуту легли отдыхать рядышком с ним.

Больше никто не мешал мне вернуться в лагерь. По возвращении я понял, что прогулки, во всяком случае, в этом городе, для меня кончились, и уничтожил амулет-ключ, позволявший все это время спокойно преодолевать забор лагеря.

Потом до меня донеслись слухи о том, что толстячка, которого я изображал в городе, долго допрашивали, а инструктор даже провел с ним пару тренировочных боев, проигранных тем на первых же секундах. Инструктор с глубочайшим недоумением в глазах отстал от парня, сообщив дознавателям, что беглец был очень похож, но этот вот конкретный придурок явно им не является, если, конечно, он - не гениальный артист.

Вчера нам объявили об окончании тренировок и всем без исключения присвоили первое звание - “воин”. После чего несколько часов тренировали вместо: “Рекрут такой-то!”, - откликаться на: “Воин сякой-то!”. Ибо когда приедет комиссия проверять готовность и распределять пополнение по частям, надо будет отвечать правильно, иначе… Что это за подготовка, если за два месяца новобранца не научили правильно вести себя?

Оставив воспоминания, ответил на вопрос моего нынешнего главного начальника по протирке оружия просто:

- Туманная тропа? - пожал плечами. - Ничего особенного, господин лейтенант, не заметил. Шли и шли. Ничего не видно. Потом р-раз и пришли. Тумана нет, а есть лес. Такой же, как и на Той стороне.

- То же самое все говорят, - разочаровано протянул гном и вскрыл следующий ящик с ружьями.

В последующие три дня я продолжал машинально делать свою работу на складе вооружения, пока учебные сотни хвастались своими достижениями на полосе препятствий, на стрельбище и марш-бросках с полной выкладкой. Глубоко задуматься меня заставили сведения, полученные от младшего лейтенанта, командира склада вооружения. Планы со временем бежать из армии, найти гражданскую одежду и идти к туманной тропе, рухнули в тот момент, когда я узнал за что придется воевать. Одно дело за государство, на которое тебе, грубо говоря, положить с прибором, ибо не свое, не родное. Другое дело, за собственное княжество. Как местные воспримут князя, когда узнают, что он и разыскиваемый дезертир - одно лицо? Плохо воспримут, тут и гадать нечего. Значит, этот путь неприемлем. Но тогда как быть? Попробовать все-таки рассказать, что я маг и князь? Доказать, что маг - это без проблем, а вот, что князь… А вдруг за тысячу лет в артефакте что-то испортилось и он меня не признает наследником таинственной правительницы - эльфийки? А вдруг меня даже и артефактом проверять не будут, сразу зачислив в шпионы? Казнят на всякий случай и вся недолга.

Приемлемый выход все не находился, а время шло, и скоро так или иначе моя судьба будет решена. Лучше всего, если оставят здесь при оружейной, или отправят в другое место, но на ту же должность - “протиральщика старых ружей”.

Судьбы заявилась к нам на склад в образе капитана из свиты командующего фронтом. Был тот офицер худ, высок, субтилен, беловолос и бледен, словно узник подземной тюрьмы, много лет не видевший солнца. По рачьи выпученные, водянистые глаза смотрели одинаково равнодушно что на мебель, что на ворота, что на живое существо. Прямо таки не человек с примесью эльфийской и гоблинской крови, а самопередвигающаяся на двух ногах функция.

- Воин Гар! На выход! - проорал он от дверей и застыл с прямой спиной, будто прямо при рождении проглотил линейку и избавляться от мерительного инструмента не собирается.

Глава 10

Приказ был понятен и иного толкования не имел. Видимо что-то серьезное, раз прислали “целого офицера”.

- Гар никуда не пойдет! - вдруг твердо заявил гном ракоглазому и приказал мне. - Продолжай работу!

- То есть, как это не пойдет?! У меня приказ доставить на полигон всех новобранцев, прошедших обучение.

- Воин Гар уже не новобранец. Он зачислен в штат оружейной мастерской!

Вот это новость! Я конечно именно этого и хотел, но слишком уж неожиданно исполнилось мое желание. Я-то думал - придется долго уговаривать гнома, а он оказывается уже все для себя решил. Даже меня не спросил! А вдруг я мечтаю о битвах и героических подвигах? Не мечтаю, конечно, но он-то откуда может знать?

- Извольте доложить, когда произошло зачисление? У меня в списках ничего подобного не значится.

- Я вчера подал рапорт начальнику лагеря и его должны были сегодня подписать! - немного смутился мой потенциальный начальник.

- Ах, вот как! Копию приказа вы, господин младший(!) лейтенант, предъявить можете? Нет? В таком случае в настоящий момент воин Гар числится новобранцем и подлежит распределению на равных со всеми основаниях. Следовательно, незамедлительно обязан предстать перед комиссией.

Гном резко выдохнул и с явно видимым нежеланием сказал:

- Дело храма!

Однако капитана эти слова совершенно не впечатлили, на что, по-видимому, очень рассчитывал оружейник. При чем тут храм и почему гном явно пускает в ход тяжелую артиллерию ради меня, не понятно, но на разгадывание загадок просто нет времени и недостаточно информации.

- Мне нет дела до храма. У меня четкий и конкретный приказ командующего и я его выполню, даже если придется применить силу.

- Гар, - повернулся ко мне гном, - сходи с этим упертым. Думаю, все равно они решат оставить тебя при оружейке, но сейчас не время спорить.

Похоже, не зря прислали именно офицера. Гном простого воина-посыльного явно послал бы подальше и тот не посмел бы ему противоречить.

Ну что ж, если большие командиры намерены посмотреть на мои успехи, я им продемонстрирую свои способности… прятать результаты.

Подходя к полигону, я увидел как в том же направлении с разных сторон вяло и тоскливо, подгоняемые злыми офицерами, по одному, по двое, по трое и группками стекаются “больные-хромые-на-голову-ушибленные”, ранее спрятанные, кто где, своими командирами.

Нас выстроили напротив кресел с комиссией и попытались злым шипением и тычками кое-как придать бравый и лихой вид. Получилось настолько плохо, что один из больших начальников, умудрившийся и в кресле сидеть по стойке “смирно”, сморщился, будто от физической боли. Поводыри-погонялы быстро рассосались за спинами высокой комиссии.

Командующий, седоватый плотный мужчина, с рыжеватыми, ухоженными усами, короткой стрижкой, внимательным, умным и немного усталым взглядом, сидел в центре за небольшим столиком, на котором были разложены бумаги. По виду списки личного состава с краткими характеристиками. Он безразлично оглядел наш “бравый” строй-толпу и что-то негромко сказал тому самому ракоглазому, который приходил за мной.

Офицер вытянулся, щелкнул каблуками и вышел вперед.

- Что, стадо?! Думали отсидеться в тылу, пока ваши товарищи кладут жизни вместо вас?! Не выйдет! Господин командующий перед тем, как назвать вас дезертирами и передать военно-полевому суду, милостиво решил дать вам еще один шанс. Вы можете попытаться доказать, что достойны чести сражаться за княжество! Первое испытание - полоса препятствия. Трое отставших будут осуждены и, скорее всего, расстреляны. Оставшиеся пойдут демонстрировать свою меткость на огневом рубеже. Не уложившиеся в норматив также предстанут перед судом. В войсках обуза не нужна! Из-за вашей лени и дурости не должны гибнуть хорошие воины. А теперь, кру-у-у-угом! На полосу препятствий бего-о-о-ом… марш!

Некоторые из моих сотоварищей аж икать начали от испуга после такой вдохновляющей речи. Однако рванули к полосе, словно от смерти убегали. Собственно так оно и было. Именно от смерти. И лучшего мотива подстегнуть ленивых и расхлябанных, пожалуй, не придумаешь.

Я, не отставая от народных масс, также рванул к полосе. Однако в лидеры не выбивался, но и в группу отстающих попасть тоже не жаждал.

Полосу препятствий прошел, как обычно. Ну, врать не буду, может быть чуть-чуть лучше, чем раньше. Еще бы! Тот самый толстячок, которого я изображал в городе, умудрился обогнать всех, прыгучим колобком перелетая высокие стенки и широкие рвы. Вот что настоящий страх с людьми делает. Эдак и остальные проникнутся серьезностью момента, да ка-а-ак поддадут жару, да ка-а-а-ак оставят меня позади… Ни первым, ни третьим сзади оставаться на хочется.

Спрыгивая с предпоследнего препятствия - бревна - я чуть не пропустил умелый удар ребром ладони по горлу. Активный блок с уводом вверх, приседание, удар щепотью в область сердца, короткий мах вправо (выбить атаку другой руки) и тут же удар основанием ладони в солнечное сплетение. Оба удара концентрированной аурой в виде “боевая перчатка”. Мог бы и “копьем”, пробив тело противника почти насквозь, но за доли мгновения решил подождать с радикальными мерами, поскольку еще не понял - атака была боевая или тренировочная?