Папа для Лисички (СИ) - Янова Екатерина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну что ж, сейчас, значит, обновим!
В огромном полупустом холодильнике нахожу яйца, молоко, которое уже стало кефиром, в шкафу над плитой обнаруживаю муку. Хочу испечь оладьи к чаю. Замешиваю тесто. Вот только сковороды нигде не вижу.
Решаюсь спросить у хозяина. Выхожу с кухни, потихоньку иду по коридору.
Останавливаюсь над приоткрытой дверью, заглядываю туда, замираю. Сердце сжимается от увиденной картины: Света безутешно рыдает у Макса на груди, а он ее гладит по голове, говоря что-то на ухо.
Глава 31
Настеньку я уложила в одной из спален, в другую же Макс отправил Свету. Со мной разговаривать она не захотела. Я ее понимаю. Когда ты в такой подавленном состоянии, когда у тебя душа в клочья, не хочется чтобы это видел кто-то посторонний. А я для нее все еще посторонняя, как ни крути.
Выхожу из душа в халате Максима. Это непередаваемо приятно мыться его гелем, а потом надеть пахнущий им халат. И пусть он оказался мне огромным, это не страшно.
Подворачиваю рукава в несколько раз, иду на кухню. Макс лопает мои оладьи.
— О боже! Ты все съел сам? — удивляюсь я.
— Да, — отвечает он с полным ртом. — И делиться ни с кем не собираюсь. Хотя, могу вот тебе отдать последний.
— Нет, обойдусь, — смеюсь я. — Жалко, что у тебя нет варенья. Было бы вкуснее.
— Согласен. Хочу варенья!
Макс подходит ближе, вжимает меня в стол, его ладонь забирается под халат.
— Что ты делаешь?
— У меня недостаток сладкого в организме. И варенья нет. Печаль.
Зарывается носом в изгиб моей шеи, спускается вниз, зубами отодвигает полу халата, жадно целует кожу.
— Ма-акс, остановись, — вспыхиваю я.
— Ни за что! — рычит он, хищно оскаливаясь, впивается губами в какое-то особенно чувствительное место.
— Пойдем в спальню, — прошу я.
— А вот эта мысль мне нравится. Я ужасно соскучился, — подхватывает меня под бедра.
— Макс! — взвизгиваю я.
И тут же получаю шлепок по мягкому месту.
— Веди себя тише, женщина!
Сдавленно смеюсь ему в шею, мы заходим в спальню, Макс закрывает дверь, опускает меня на кровать.
И вот тут нам обоим становится уже не до смеха…
Лежу у Максима на груди, мы приходим в себя после вспышки страсти.
Мне очень хорошо, но есть вопросы, которые мы так и не обсудили.
— Максим, — зову его.
— М-м-м, — отвечает он лениво.
— Ты жалеешь о ребенке?
Чувствую, как он напрягается, молчит с минуту и только потом отвечает:
— Я тебе скажу, как чувствую, как бы это ни звучало. Нет, я не жалею. Более того, я чувствую облегчение. Беременность Марины была для меня удавкой во многих смыслах. И самое главное, если бы Марина этого ребенка оставила, ничего хорошего бы малыш не увидел. Я это сразу понимал, и это добивало меня больше всего.
— И что теперь? Эта Амалия продолжит тебе вредить?
— Пока не знаю, но сегодня я точно не хочу думать об этом.
— Хорошо, но знаешь, Света мне рассказала кое-что о вашей семье. О родителях, о том, что ты был близок с отцом в последние годы.
— Какая у меня, оказывается, болтливая сестра, — усмехается.
— И что? Получается, твой отец ушел из семьи из-за этой женщины?
— Я не знаю, Олесь. Мы тогда со Светкой были детьми, и что у них там происходило, точно не знаем. Но что было понятно даже нам, что вместе они не могли тогда жить. Они просто убивали друг друга. И им пришлось пройти очень длинный и сложный путь, чтобы снова быть вместе.
— А они были счастливы последние годы?
— Да. По крайней мере, так говорил отец, да и мать очень изменилась в последние годы. Стала мягче, расцвела, это все видели.
— Очень жаль, что их не стало.
— Да. Я иногда до сих пор не могу поверить в это. Но, теперь уже ничего не изменить, — вижу печаль в его глазах, но здесь и правда уже ничем не поможешь.
— Получается, им выпало мало времени для счастья?
— Получается, так.
— Макс, прости меня, — нахожу его взгляд.
— Уже простил.
— Нет, не так. Я очень серьезно. Я поняла, что была неправа. Я не хочу, чтобы мы шли друг к другу так долго, как твои родители. Не хочу полжизни сомневаться, страдать. Я тебя люблю. Это правда, но мне нужно было время, чтобы это понять, — с трудом подбираю слова, но я очень стараюсь передать все, что на душе. — И я не такая боевая, как Света, но я тебе могу точно обещать поддержку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— А мне большего и не нужно, просто будь рядом, моя королева, не отталкивай меня, — шепчет мне в губы Максим. — Давай не будем терять драгоценное время. Ведь мы не знаем, сколько нам его отпущено. Я тебя тоже люблю, ты же знаешь?
— Знаю.
Тянусь губами к моему мужчине, мы сливаемся в поцелуе, начинаем второй раунд. Более нежный, чувственный, неспешный.
Совершенно вымотанные лежим в кровати, но сон не идет.
— Мы завтра не встанем, — тихо смеюсь Максу в шею.
— У меня уважительная причина, меня всю ночь властная королева эксплуатировала в самых извращенных формах.
— Чего, — привстаю на руках, заглядываю в смеющие глаза моего пирата.
— Это чистая правда. Так что мой непосредственный начальник меня должен понять.
— Еще бы, — усмехаюсь я. — А вот меня мой непосредственный начальник точно не поймет, и начальница тоже. Скорее всего, сожрет и не подавится.
— Слушай, может, ты уволишься? На хрен тебе такая работа?
— Нет. Я не хочу полностью сидеть на твоей шее.
— Да, не нужно на шее. Для этого есть более интересные места, — толкает меня бедрами.
— Нет! Даже не думай, — смеюсь. — У меня сил просто нет.
— У меня, на самом деле тоже. И я предлагаю тебе завтра забить на работу. Давай тебя снова отправим на больничный, а?
— Нет. Меня не поймут.
— Да и забей!
— А может ты и прав, — представляю я такую заманчивую перспективу. Она просто чудесная. — Но только на один день! — добавляю строго.
— Как скажешь! Главное, завтра напомни, чтобы я позвонил доктору.
— Хорошо. Макс, а что теперь будет со Светой и их семьей? — грустно за них.
— Я не знаю, — вздыхает Макс. — Это пусть они сами решают.
— Но Игорь же не плохой? Или мне так только показалось?
— Давай не будем о нем, хорошо? Не хочу. Он просто подставил не только жену, но и меня. Поэтому я не знаю, что там решит Света, но из бизнеса его придется по-любому выводить. Так-то.
— Грустно это.
— Мне тоже, но что делать? Доверие потерять легко, а назад вернуть практически невозможно. Это был его выбор.
— А как же Васька? И с кем он сейчас?
— Он с бабушкой. Матерью Игоря. И Васю мне жальче всех в этой ситуации. Но я не хочу, чтобы он наблюдал их скандалы, и еще я думаю забрать его на выходные к нам. Ты не против?
— Нет, конечно. Лисичка будет очень рада.
— Да, устроим детям праздник!
Глава 32
Давно я так крепко не спала. Никак не могу разлепить глаза. И даже посторонние звуки не в силах сейчас выдернуть меня из царства Морфея.
Что-то щекочет меня за нос, морщусь, а потом кто-то урчит мне в шею, прикусывает кожу.
— Не трогай меня, мучитель, — со стоном отворачиваюсь. — Ты выпил из меня все соки, — хнычу в подушку.
— Понятно, — смеется Максим. — Королева сегодня не в духе? Но я знаю, чем поднять тебе настроение.
— Дай мне еще пять минут, — укрываюсь одеялом с головой.
— Не могу. Выгляни на свет, душа моя. У меня тут сюрприз остывает.
— Какой сюрприз, — выглядываю в щель под одеялом. — Ух ты! — сажусь на кровати.
На тумбочке дымится свежесваренный кофе, а на тарелке рядом вижу свежие круассаны и бесподобные пирожные с кремом и фруктами.
— Моя королева, такой завтрак будет по душе вашему сонному величеству? — улыбается Макс.
— Подожди! А сколько времени? — вдруг доходит до меня, что на улице слишком светло для раннего утра.
— О, вижу, мозг у кого-то начинает включаться, — угорает мой пират. — Еще вопросы есть?