Хвост виляет собакой - Ларри Бейнхарт

к игре по какой-то определенной причине. Идея о том, что существуют люди, которые живут не для того, чтобы играть с ним, а для того, чтобы играть для него, казалась ему непонятной абстракцией. А что еще хуже, в процессе просмотра нужно было сидеть неподвижно, находясь в состоянии бодрствования.

Бигл надеялся, что Фернандо Валенсуэла будет подавать, потому что он хотя бы знал это имя. Но Валенсуэла выбыл из игры, или постарел, или, может быть, получил травму: одну из тех, из-за которых игроки в мяч исчезают. «Доджерс» играли с «Цинциннати». Бигл был рад, что «Цинциннати» еще существуют.

Он усадил Дилана рядом с собой. Бигл знал, что его жена наблюдает за тем, как он обращается с сыном, чтобы потом сказать ему, как правильно обращаться с сыном. Он действительно не понимал, было ли дело в сложных материнских инстинктах, с которыми ей приходилось жить, или Жаклин всегда была категоричной сукой, вне зависимости от того, кто она – мать или девственница. Он начал объяснять сыну суть игры. Дилан сказал что-то, что его отец расслышал как «слабак», протянул руку и вытащил ручку из кармана отца. Это была платиновая авторучка с монограммой, та самая, которую рекламируют как декадентскую и слишком дорогую. Это был подарок от какого-то руководителя студии. Бигл не мог вспомнить имя, поэтому не знал, уволили ли его уже. Он только помнил, что этот парень был из тех, кто проверяет судьбу своих подарков. Ужасная привычка и очень обременительная для получателя. Он попытался вернуть ручку.

Биглу достался колпачок. Дилану – остальная часть.

У Дилана было очень мужское представление о предметах. Похоже, это генетическая обусловленность. Дилан не нуждался в объяснении, для чего нужен молоток или что многие, многие предметы можно использовать для забивания. Когда он впервые взял в руки палку, он представил меч. А когда немного подрос, то взял в руки палку побольше и представил копье. Он очень мило ходил по двору, держа палку высоко над головой и бросая ее в разные стороны. Он сражался на мечах с кустами. Отбиваясь от них прутиком. Кусты часто побеждали, ловя палку и заставляя своего юного противника терять равновесие. Но он всегда поднимался, вытаскивал свою палку из куста и снова шел в атаку, такой же доблестный и прекрасный, как Эррол Флинн. Папа Бигл гордился им.

Поэтому он не должен был удивляться или принимать близко к сердцу то, что сын махнул в его сторону ручкой. Еще и достал из его кармана. Мало того что перо чуть не пробило ему кожу, а Бигл был чувствителен к физическому нападению даже от самых маленьких, – ручка разбрызгала чернила по его рубашке. Она была сшита из дорогой таинственной ткани, окрашена в мягкие, но яркие оттенки юго-западной пустыни, которые он полюбил в последнее время. Дело было не в деньгах. Что значили 480 долларов для Джона Линкольна Бигла? Так в чем тогда дело? В красоте вещи? В том, чтобы ходить весь день с чернильными кляксами, потеряв стильный вид? В нежелании ходить по магазинам в поисках новой рубашки? Дело было в том, что «дети должны учиться».

Очевидно, что нужно было отшлепать ребенка. Не со зла, а так, как папа-медведь время от времени дает медвежонку подзатыльник, чтобы напомнить ему, кто тут папа-медведь, а кто медвежонок.

Это был фрагмент из мультфильма, над которым Бигл работал вскоре после рождения Дилана, – адаптация «Златовласки», рассказанная с точки зрения медведя. Джон Линкольн был уверен, что рождение ребенка поднимет его талант на новый уровень, который позволит ему сделать для детей Америки то, что сделал сам Уолт Дисней; разумеется, не забывая при этом о кино для взрослых. Он и Белинда Фейт, аниматор, с которой он работал, сделали раскадровку нескольких эпизодов. В одной из них медвежонок досадил медведю-папе, когда тот ел кашу, и папа ударил его так, что тот пролетел через всю комнату. Медвежонок прокатился по кухне, вскарабкался по стене и вылетел в окно. Это было очень забавно, и медвежонок совсем не возражал[57].

Вокруг было много людей. Современная педагогика, как он знал, не одобряет рукоприкладство на публике. Даже если так поступали в мультфильмах. Кроме того, его жена наблюдала за происходящим. Она бы с удовольствием его отлупила. И наконец, по правде говоря, Бигл не бил своего сына, потому что понимал той частью своего сознания, которая прочно укоренилась в реальности, что его сын не мультяшный герой и что бить детей нехо– рошо.

На самом деле у него был только один способ выпустить рефлекторный гнев и раздражение, которые он чувствовал. Он обратился к своей жене:

– Господи, Джеки! Не могла бы ты, черт возьми, подержать его хоть минуту?

– Скорее, не мог бы ты подержать его хоть минуту, – сказала Джеки. Ее голос был чрезвычайно спокойным и еще более раздражающим своей безмятежностью. – У тебя реальная проблема, если ты не можешь находиться со своим ребенком больше двух минут без посторонней помощи.

Дилан все еще атаковал, его ручка была как крошечная сабля. Бигл испепелил бы свою жену обжигающим ненавистью взглядом, но он был вынужден следить за сыном, который в данный момент мог считаться вооруженным и опасным. Джон Линкольн схватился за ручку. Дилан оказался быстрее и успел испачкать летние кремовые брюки отца черными кляксами и брызгами.

– Черт возьми, Джеки, эти чернила отстирываются?

– Откуда мне знать. Это твоя ручка.

Тот факт, что она была абсолютно и неопровержимо права, привел его к мысли, что он разведется с ней, как только у него появится свободная неделя. Он уже разводился раньше и знал, что за один день этого не сделать. Не то чтобы у него был хотя бы день. На кону стоял самый большой проект в его жизни. На него давили. И ему сейчас не нужно было подобное дерьмо.

Он схватил ручку. В этот момент на его ладони и на манжете появились брызги. Теперь он не мог найти колпачок. Он уронил его. Джеки улыбалась. Мило. Конечно, ей было приятно. Она была счастлива видеть его в состоянии некомпетентности и разочарования. Это что-то доказывало. Он не знал, что именно. Но ему это не нравилось.

– Где колпачок, где колпачок ручки?

– Конечно же, я не знаю, – сказала Джеки. Даже спокойнее, чем до этого. – Почему бы тебе не поискать его.

– Ты победила, – сказал он ей. – У тебя был шанс выиграть. Молодец.

В Бигле было что-то от рассеянного профессора. Большую часть своей жизни он жил внутри фильмов в своей