Мотыльки - Ольга Дмитриевна Павлова

И что теперь делать? Принц ненавидел чувствовать себя беспомощным, а сейчас именно это с ним и происходило. В темноте к Рионе идти нельзя: или ноги переломаешь, или заблудишься, так что до рассвета дергаться смысла нет. А сидеть сложа руки хотелось меньше всего.

– Слушай, Рик… – осторожно начал Лиар. – А может, нам не ждать, пока они нас нагонят? Заявимся сами! Каких-то двадцать аттов да на свет костра… Пройдем! Если прямо сейчас, в темноте, то, может, что и выгорит…

Идея пришла в голову внезапно, и Нейд вцепился в нее мертвой хваткой. То, что с орбесским патрулем ему не поможет справиться никакая внезапность (а ты еще попробуй застать их врасплох!), он, конечно, понимал. Но фениксовы перья, как это заманчиво – начать действовать! Бесы дери, действовать, а не ждать неизвестно чего!

В темноте было сложно что-то разглядеть, но, кажется, на лице каторжанина снова обозначился живейший интерес, похоже, он собирался бросить очередную колкость, но вдруг передумал, посерьезнел.

– И думать забудь. Нейд, ты ж сам охотник, должен понимать! Если бы вспугнутая дичь сама не бросалась навстречу, ты бы долго еще за ней бегал. И не факт, что поймал бы! И вообще… Ладно, допустим, ты сможешь снять одного из часовых… хорошо-хорошо, польстим тебе и предположим, что двоих! А толку? Сомневаюсь, что они выставляют меньше четверых. Так что утыкают тебя враз не хуже ежика. И ради чего, спрашивается?.. Может, они вообще не нас ищут!

Проклятие, и не поспоришь! А как бы славно…

– Ладно, что делать будем? – сник Альвир.

– Что делать? Отсыпаться, пока можно! Часа через три разбуди.

Рик, подумав, сделал пару глотков из фляги – воды почти не осталось, приходилось сильно экономить. Зевнул и завернулся в плащ.

Ну что ж, тоже дело… Что-то в таком подходе к жизни Альвиру нравилось. Он и сам не понимал ребят, которые в ночь перед боем не могут уснуть: сидят, сопли жуют, маются мрачными мыслями.

Самому принцу перед сражением выспаться тоже, правда, не доводилось, и умствования тут ни при чем: дел всегда хватало. Отдать последние распоряжения людям, проверить позиции, снаряжение. Этих, особо страдающих, чем-нибудь занять опять же! А то много они тебе навоюют с таким-то настроем…

Но сейчас и делать нечего, и спать пока не завалишься. Хоть, в самом деле, садись и переосмысливай всю свою бестолковую жизнь. Или того лучше, молиться начинай. Впрочем, что толку? Тут уж молись не молись, а место, уготованное сыну Эверранского Волка в преисподней, никуда от него не денется, потому лучше бы пока вовсе не умирать! И вообще, что за похоронное настроение?.. Может, еще и обойдется. Отстояли же они Тиф-ру! А ведь тоже мало кто верил.

Альвир посмотрел на спящего каторжанина и, улыбнувшись, демон знает, чему, вытащил кинжал, тряпку и абразивный камень. Для того чтобы подправить заточку (которую кое-кто ухитрился варварски испортить, несмотря на все «хрен затупишь» и «хрен сломаешь»), Освещения для этого Пиару не требовалось, он бы и с завязанными глазами справился.

Арко Сигвальд (баронет Орвик Анней). Эверран, Аннеи

Во внутреннем дворе аннейской крепости безумствовала черемуха. Арко любил ее запах, что бы там ни говорили про вызываемую ею головную боль: сказки это! Пожалуй, этот густой медовый аромат – единственное, к чему юноша по-настоящему привязался в Аннее. В Сигвальде столько черемухи не росло.

Только сейчас воздух показался ему приторным и затхлым, казалось, им и дышать-то нельзя: он набивался в легкие, подобно песку, жег и царапал горло. Арко увязал в нем, захлебывался, словно в трясине. А нужно было пройти к установленному у дальней стены деревянному возвышению, где стояли трое: Рене Сигвальд, Амат и Антара. Бесы, она-то здесь зачем?.. А остальные?

Площадь была забита людьми. Их же тут сотни три, не меньше! Несколько вельмож из числа новых знакомых отца, замковая прислуга и просто жители баронства. Люди, люди, люди… Они расступались, освобождая Арко узкий коридор. Во взглядах – отвращение и какое-то мстительное удовлетворение.

И не понять, по правде все это или просто очередной кошмар из тех, что Арко Сигвальд немало увидел за последние три дня, проведенные под арестом в собственной комнате. Он уже видел и свою казнь, и то, как Амат не успевает уклониться там, у старого колодца… Острие входит ему под сердце и обламывается, знакомая до мельчайшей шероховатости кожаная обмотка на рукояти становится скользкой от крови… А потом Арко просыпался, вытирал отвратительно мокрые глаза и понимал, что все хорошо: не было ни боя, ни последовавшего за ним ареста. Он улыбался, опьяненный немыслимой легкостью. И снова просыпался в запертой комнате. Это изматывало, сводило с ума.

Ему ничего не объяснили тогда, просто сопроводили до комнаты; провернулся ключ в замочной скважине. К нему никого не впускали. Или, может, просто никто не хотел с ним говорить?.. Конечно, маг мог бы выбраться – что ему хлипкая дверь и пара охранников? – да только вышло бы еще хуже.

Арко отважился поднять глаза и взглянуть на графа, от которого отделяло уже не больше десятка шагов. Под пронизывающе холодным взглядом отца он почувствовал себя очень маленьким и почти виноватым. Понять бы только, в чем… Твою светлость, проснуться бы сейчас!

Десять шагов… Уже девять. Но это только кажется, что расстояние, разделяющее их, сокращается. Та жуткая пропасть, которая пролегла между ними две недели назад, а может, и раньше, росла. С каждым шагом, с каждым вдохом… Арко это видел, и идти становилось невыразимо трудно, словно на лодыжках были застегнуты железные кандалы.

Семь…

Бесы, что здесь происходит, в чем его обвиняют? Судя по тому, что на помосте неподвижно, как мраморная статуя, стоит Антара, речь явно пойдет про тот проклятый бой неподалеку от замка. Только ерунда какая-то выходит!.. Да, пару месяцев назад эверранский регент запретил поединки на боевом оружии под страхом смертной казни. Но, как правило, на это все смотрели сквозь пальцы, особенно, если никто всерьез не пострадал! И, если дело все-таки в поединке, почему Амат сейчас стоит по правую руку от отца?!

Пять…

Небесные горы, что же они все на него так смотрят?! Как будто он преступник, виновный невесть в каких зверствах. Как страшно искажает лица это мрачное удовольствие! За что это все, что он им сделал?! Потерянный взгляд Арко зацепился за фигуру стоящего у помоста