Генералы тоже продаются - Александр Тамоников

— Рустам может еще не спать!

Капитан кивнул:

— Подождем!

— Сколько?

— Минут пять! Давай к лестнице, я останусь на входе, проконтролирую обстановку во дворе!

— Понял!

Офицеры разошлись по гостиной.

Лебеденко прошел к лестнице, ведущей на второй этаж, прислушался. Тишина.

И на улице царило полное безмолвие.

Капитан прикрыл дверь, подошел к спящему в кресле бандиту, выстрелил в висок. Удар пули сбросил тело вместе с креслом на пол.

Капитан проговорил:

— Минус один!

— Не понял, командир? — переспросил через связь Лебеденко.

— Один, говорю, готов. Жаль, подельники Конана легкой смертью умрут. Другую они заслужили.

— Так давай подымем их и…

Мамаев прервал подчиненного:

— Нет, Андрюша! Работаем, как условились. Завали двух спящих и спустись в гараж!

Лебеденко спросил:

— Могу знать, с какой целью?

— Конечно, можешь! Конану я не дам так легко сдохнуть, не исключено, он сумеет каким-то неизвестным образом передать сигнал тревоги на пульт охраны. В этом случае тем путем, что пришли, нам не уйти. А посему в гараже проверь джип, подготовь его к использованию, открой ворота и жди. Если произойдет сбой в работе, будем прорываться из поселка на внедорожнике.

— Теперь понял! Обрабатываю спящих и ухожу в гараж!

— Выполняй!

Рустам, которого сменил Сазан, никак не мог уснуть. Он позавидовал Фанату, тот дрых без задних ног. Подумал, встать снотворного принять? В виде бокала хорошего конька из бара шефа? Но предпринять ничего не успел. Дверь в комнату открылась, и подельник Конана с ужасом увидел в проеме человека, облаченного в черный костюм. Открыл рот, и это стало последним его движением. Лебеденко выстрелил прямо в этот открытый от изумления и страха рот. Повернулся в сторону спящего Фаната. Второй выстрел. Тело на кровати дернулось. Дело сделано! Лебеденко подошел к трупам. Сделал два контрольных выстрела. Это не практиковалось среди офицеров спецназа, но в данной ситуации было необходимо, дабы подвести расстрел обитателей усадьбы Кольцова под действия конкурирующих бандитов. После чего старший лейтенант вызвал командира:

— Стас! Ответь, если можешь!

— Слушаю!

— Еще минус два! Иду вниз!

— Принял!

Лебеденко отключил средство связи и спустился в гараж.

Мамаев, получив доклад подчиненного, вышел к спальне своего врага, Кольцова. Прислушался. Из спальни не доносилось ни звука! Капитан ударом ноги распахнул дверь, тут же отпрянув в сторону, дабы не попасть под огонь, возможно, ожидающего нападения противника. Выстрела из комнаты не последовало. Но проснувшийся Конан быстро сориентировался и сунул руку под подушку, где лежал пистолет. Однако услышал грозный окрик:

— Замри, сука, или я сделаю из тебя решето!

Кольцов подчинился.

Капитан отдал следующую команду:

— Руку медленно на место, на простыню, вторую рядом с ней!

Станислав включил свет. Конан зажмурился и выполнил распоряжение Мамаева. Через секунду открыл глаза, увидел стоящего у кровати человека в черном одеянии со снайперской винтовкой в руке. Глушитель «винтореза» был направлен в физиономию бандита. Кольцов понял, перед ним профессионал, убивший охрану и все же доставший его. Сопротивляться не имело смысла, ибо любое сопротивление — смерть. А вот договориться… Он, собрав все силы, стараясь держаться спокойно, спросил:

— Кто заказал меня?

Мамаев вместо ответа подошел к изголовью кровати, продолжая держать бандита под прицелом, извлек из-под подушки «ПМ», отстегнул магазин, который упал на простыню. Отбросил «ПМ» в угол.

— Кто заказал, спрашиваешь? Один справедливый человек! Такой ответ тебя устроит, ублюдок?

— Ты здесь из-за случая с женой офицера?

— Я и есть тот самый офицер!

— Вот оно что? Теперь мне все понятно! Паскуда Копылов не удосужился узнать, за кем была замужем женщина, которую он подставил мне как обычную проститутку! За что и поплатился, подставив и меня, но скажу тебе, офицер, не спеши с исполнением приговора. Выслушай меня!

Мамаев кивнул:

— Говори! На исповедь тебе три минуты!

— Твоя жена… Твоя бывшая жена, которая, как мне говорил Копылов, бросила тебя, сама пожелала переспать со мной! И сама пришла на стоянку. Если бы не захотела поехать, никто не стал бы ее принуждать. Но она поехала, зная, для чего! Так в чем виноват я? Да, переспал с ней, может быть, нанес вред, но не убил же? А приказал помощникам освободить ее. Я ж не знал, что еще и они воспользуются ею. Согласен, виноват! И готов искупить вину! Оплачу лечение, найму лучших психологов, моральный ущерб возмещу, сто тысяч баксов!

Капитан произнес:

— У тебя осталось две минуты!

— Двести тысяч баксов! А лучше назови сумму сам! Получишь ее прямо здесь, а трупы своих людей я лично сброшу в пруд, и никто, клянусь, никто не узнает о том, что здесь произошло!

— Минута!

Конана, равнодушного к боли и страданиям людей, охватила дрожь. Он чуть ли не физически почувствовал холодные объятия смерти.

— Не убивай, офицер. Полмиллиона! Представляешь? Пятьсот тысяч долларов! Какова твоя зарплата? Десять тысяч рублей? Двадцать? А тут сразу полмиллиона баксов! И мы больше никогда не встретимся. Никто близко не подойдет к твоей семье!

Мамаев, поглядывающий на часы, опустил руку:

— Твое время истекло!

— Но…

— Молчи, ублюдок! Ты, когда насиловал и… уродовал мою жену, ни о чем не думал, кроме того, чтобы удовлетворить свою похоть! Пришел час расплаты! Но я не дам тебе сдохнуть мгновенно от пули в лоб, как дал сдохнуть твоим подельникам. Молись, мразь.

Кольцов закричал:

— Я не хочу умирать!

Капитан проговорил:

— Елена тоже много чего не хотела, но ты решил все за нее. Вот и я принимаю решение.

Мамаев опустил ствол и выстрелил в промежность бандита. Тот, широко раскрыв глаза, взревел нечеловеческим голосом. Вторая пуля угодила ему в живот, и крик оборвался. Простыня обагрилась кровью. Тело задергалось.

Мамаев, не обращая внимания на агонизирующего бандита, поднял гильзы, положил их в карман. Вызвал Лебеденко:

— Как дела, Андрюша?

— Слышал вопли сверху! Ты его что, на куски резал?

— Охрана не встревожилась?

— Пока на улице все спокойно! Думаю, она к воплям привыкла. Наверняка здесь ублюдки не только Елену… Извини!

— Не извиняйся! Джип не нужен. Поднимайся в гостиную и блокируй вход! Я иду туда же.

— Выполняю, командир!

Спустя десять минут офицеры, не оставив ни единого следа, благополучно покинули усадьбу покойного уже авторитета Кольцова — Конана. За забором переоделись и пошли к «десятке». У машины, пользуясь справочником, по сотовому телефону, номер которого определить невозможно, Мамаев вызвал дежурного бригады охраны поселка и сказал:

— В доме № 5 поселка «Цветочный» убит Кольцов и трое его подельников! Вызывай милицию!

Отключил телефон, сел в салон.

Лебеденко завел машину, спросил:

— Для чего ты сообщил охране о нашей акции?

— А чтобы пресса успела разнести эту новость в утренних новостях!

— Не понял!

— Поехали, Андрей! Не надо тебе ничего понимать. Это необходимо только мне!

— Темнишь, Стас! Но поехали так поехали! Только теперь как бы на милицию не нарваться, которую, по сути, ты сам и вызвал!

— Меньше будешь болтать, не встретим!

Старший лейтенант, выехав на трассу, до упора нажал на педаль привода акселератора. «Десятка» быстро набрала скорость и выехала на МКАД, не встретив ни одной машины.

Оставив «десятку» во дворе дома, офицеры поднялись в конспиративную квартиру. Был шестой час. Но вздремнуть немного можно. Спали до восьми. Разбудил звонок Вьюжина.

Мамаев ответил:

— Стрела-2 слушает!

— Спишь в оглоблях, Стасик?

— Извини, Первый! Прими доклад!

— А чего его принимать? Он по полочкам разложен в утренних газетах! Да, надо признать, поработали вы с Лебедем на славу! Что, Конана уродовать обязательно было?

Капитан зло ответил:

— Обязательно! Интересно, как бы ты поступил на моем месте?

Майор сбавил тон:

— Ну, ну, не кипятись! Ладно, поднимайтесь и отходите, как договаривались. Конец связи.

Закончив переговоры с командиром группы, Мамаев разбудил Лебеденко. Спустя полчаса они покинули конспиративную квартиру. Андрей поехал к Театру на Таганке, капитан в больницу, до которой на метро было езды не более пятнадцати минут. Еще минут пять пешего хода. Выйдя из метро, Станислав подошел к киоску «Роспечать». Попросил одну из центральных газет. Пожилая женщина выполнила его просьбу. Взяв газету, капитан на первой же полосе прочитал: «Кровавая бойня в дачном поселке». И ниже вопрос: «Наступил очередной этап бандитских разборок?» Так, подробности на второй странице, раскрыл газету. Увидел фотографии мертвых Кольцова, Копылова, Сазана, Рустама и Фаната. Особенно впечатлял Конан на окровавленной простыне. Глаза его были широко открыты, в них мука и боль. Ниже в статье приводились различные версии причин такого жестокого и несправедливого, по мнению репортеров, убийства. И среди них ни намека на случай с Еленой. Это хорошо! Милиции не пришло в голову связать найденную изнасилованной недалеко от особняка Кольцова женщину с хозяином усадьбы. Да и как они могли связать два этих случая, когда нигде спецы не оставили следов? Задавался также вопрос, а не связана ли насильственная смерть Копылова со смертью преступного авторитета и его ближайшего окружения. Но ответа на него не давалось. Одни предположения. Милиция же вообще отказывалась от каких-либо комментариев по этому поводу. Нет, не зря вчера Мамаев позвонил охране. Журналисты сработали выше всяких похвал. Оперативно, ничего не скажешь! Купив цветы и апельсины в следующих киосках, капитан вошел в приемный покой. Удостоверение сотрудника ФСБ сыграло свою роль, и его пропустили в отделение. Супругу по-прежнему охраняли. Милиция также пропустила мужа к жене.