Пять свиданий - Ада Николаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Периферическим зрением я заметила, что бывший смотрит то на меня, то на соседа у крыльца, и внимательно слушает. Интересно, понял ли он, что мои последние слова были адресованы ему?
Впрочем, это уже не важно. Артём закончил телефонный разговор и уехал, собственно как и Анжелика расплатилась за услуги и увела за собой Женю прочь из клиники.
— У твоего жениха такая мужественная походка, а как он спину держит, м-м, — протянула Марина. — Как военный.
— Стоп. — Одернула её. — Он мне не парень, не жених, вообще никто. Это Артём — сосед, который меня пугал поначалу. Я тебе о нём рассказывала, помнишь? О тюкнутом дядьке в лифте?
— Э-э… — администратор подвисла.
— Я это всё сейчас придумала для своего бывшего, который только что вышел в дверь вместе со своей женой, — выдала всё как на духу, не желая врать знакомой и уподобляться Александру. — Нет у меня никого. Просто не хотела, чтобы Женя об этом знал.
— Женя?.. — девушка никак не могла сообразить.
— Бывший, ну тот, который только что вышел из клиники, — медленно повторила я.
— То есть Артём свободен? — всё, что уловила Марина из моей исповеди.
— Да, то есть я не знаю. Как-то не интересовалась его нынешней личной жизнью. Не так давно он расстался с подружкой, вполне возможно, что сейчас свободен.
— Можешь скинуть мне его профиль в социальных сетях? — девушка вновь ехидно прищурилась.
— Зачем?.. — я ощутила резкий укол чуть ниже лопаток, из-за которого внезапно выпрямилась, отстранившись от стойки администратора.
— Узнаю, есть ли у него кто-то.
— А потом что? — странное ощущение внутри не покидало меня.
— Попробую с ним познакомиться, — она заглянула мне в глаза. — Или ты против?
— Знакомьтесь ради Бога, — наполовину честно ответила я. С одной стороны я желала Артёму такую приятную девушку как Марина, но с другой — не хотела им делиться. — Только у меня нет его в друзьях, могу разве что номер дать.
— Пойдёт, — одобрила она. — Напишу ему в мессенджере.
На мгновение я понадеялась, что она откажется, но этого не произошло, и тогда я покорно переслала девушке его контакт.
А уже через сорок с лишним минут я приступила к работе, взяв пациента без записи, коим оказался трёхмесячный щенок. После анализов и долгой консультации по уходу за первым в жизни питомцем, я отпустила его хозяйку восвояси.
Затем меня позвали на перерыв, в котором, сказать по правде, я не нуждалась, явившись на смену позже всех остальных.
Однако, решила всё же посетить комнату отдыха и заодно расспросить Марину, написала ли она Артёму, а что ещё важнее — ответил ли он ей.
Нашу администраторшу я заприметила сразу и прямой наводкой двинулась к ней.
— Не влетело от главврача? — спросила она, стоило мне приблизиться.
— Пока нет, но ещё не вечер.
— Формально уже вечер, — хихикнула она.
Вторая смена начиналась после полудня и длилась до девяти вечера. То есть до самого закрытия клиники. Сейчас же часы показывали семнадцать часов, что определённо считалось вечером, но в то же время являлось серединой рабочего дня.
— Написала ему? — внезапно поинтересовалась я, не став ходить вокруг да около.
— Артёму? — уточнила Марина. — Да.
— И?.. — затаила дыхание.
— Не отвечает, — пожала она плечами.
Внутри я ощутила постыдное облегчение, как в тот же миг сработала карма, наказывая меня завибрировавшим в кармане халата смартфоном, а на дисплее виднелось сообщение от Александра:
Дрянь.
Я:
Что, прости?
Александр:
Зачем разбила статуэтку мамы? Только не говори, что это не ты.
Я:
Это была случайность, честное слово.
Александр:
Ещё и в комнате моей шарилась. Ну ты и дрянь…
Я:
Давай без оскорблений!
Я запаниковала, когда нечаянно её сломала и решила спрятать. Но я нигде не шарилась, клянусь тебе!
Александр:
Мама плачет без остановки из-за тебя гадины.
Какова должна быть ценность этой фигурки, чтобы так из-за неё убиваться? Ладно, это не моё дело, ведь у каждого свои причуды.
И хотя мне не нравился тон Александра, с которым он со мной общался, его мать была тут не причём, так что я написала следующее:
Я же попросила БЕЗ ОСКОРБЛЕНИЙ.
Я возмещу стоимость статуэтки. Пиши сумму.
Александр:
Дело не в цене. Её нельзя купить в России.
Мамина знакомая специально везла их из Германии.
Я:
Доставка есть?
Я готова потратить любые деньги за доставку этой дурацкой фигурки, лишь бы только отделаться от Александра и его матери.
Александр:
Нет. Их делает один мастер в Берлине, а он не занимается доставкой.
А следом скинул мне ссылку на профиль ремесленника с подписью:
Езжай туда и покупай. Я не намерен долго ждать.
Внутри меня что-то взорвалось, щёки заполыхали, и я чуть сама не сорвалась на оскорбления за такую наглость с его стороны.
Да, я нечаянно сломала эту проклятую пастушку, но неужели он думает, что сейчас я всё брошу и помчусь за ней в другую страну?
Я уже набирала на дисплее текст, когда вверху высветилось уведомление о сообщении от Артёма.
Он опять меня спас, отвлекая от переписки с Александром, которую я тут же закрыла, перейдя в диалог с соседом:
Во сколько ты заканчиваешь?
Я:
В девять.
Он прочёл моё сообщение, но почему-то не ответил. Странно.
Зато я успела остыть, и когда вновь открыла диалог с Александром, то стёрла набранный ранее гневный текст и больше ничего ему не написала, поскольку перерыв подошёл к концу и мне нужно возвращаться к работе.
Отсчитав мелочь на проезд, я забросила монетки в карман куртки, чтобы потом быстро расплатиться ими в метро.
Выходя из клиники, я думала лишь о том, во сколько же мне встанет ремонт автомобиля и долго ли придётся ездить на общественном транспорте.
Кто-то посигналил с дороги, но я не обратила на это никакого внимания, шагая дальше в своих думах по направлению к метро.
Нет ничего страшного в том, чтобы ездить на общественном транспорте, утешала саму себя. Просто придётся немного раньше вставать и свыкнуться с толкучкой по утрам.
Кто-то снова посигналил, но на этот раз намного ближе. От неожиданности я даже подпрыгнула на месте, одновременно переводя взгляд влево.
Медленным ходом за мной катился Артём на своём чёрном кроссовере, который я не заметила за дорожным шумом и отвлечёнными мыслями.
— Ты чего не реагируешь? — мужчина приоткрыл окно со стороны пассажирского сидения и попытался перекричать бурное
