Последнее прощай - Фиона Лукас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тереза на мгновение задумалась, лениво поглаживая пушок на макушке младенца:
— Дело в том, как ты это воспринимаешь. Без Гейл Скотт не был бы моим Скоттом. Он гораздо больше похож на нее, чем на своего отца, — только в разбавленном виде. Он спокойный, решительный, не слишком напористый, но именно из этого он черпает свой драйв.
Анна отхлебнула чай.
— Наверно, ты права. Я всегда думала, что Спенсер пошел в отца: спокойный, любит повеселиться, но у него тоже есть этот драйв, который и сподвиг его рискнуть и последовать за своей мечтой.
Анна вдруг осознала, что, будь Спенсер в точности как его папа, он мог бы до самой пенсии преспокойно просидеть в середнячках на одной должности, как и Ричард. По-видимому, свои амбиции, свой творческий потенциал он унаследовал от матери — хоть это и не так очевидно. Неужто Гейл тоже мечтателиница? Едва ли.
Тереза приподняла сонного малыша так, чтобы его подбородок оказался у нее не плече, и хорошенько потерла его по спинке. Через пару мгновений он издал булькающую отрыжку.
— Интересно, каким вырастет этот маленький человечек? Как я или как Скотт? Или просто унаследует что-то от нас обоих, составив свое, ни на кого не похожее сочетание? — она смотрела на сына с такой любовью — Анна едва могла удержать слезы. — И оно уже в нем, — добавила Тереза, — все необходимое в нем уже заложено, но пройдет еще много лет, прежде чем все это проявится и даст свои плоды.
«Как прекрасно, — подумала Анна, — наблюдать за тем, как человек постепенно раскрывается».
Тереза перехватила взгляд Анны. В ее голосе послышалась хрипотца:
— Я столько раз ловила себя на мысли, что хотела бы, чтобы он был как его дядя.
Анна ничего не ответила. Она лишь слабо улыбнулась и подошла обнять свою невестку. На всякий случай, чтобы не разводить девчачьи слюни, маленький Спенсер предпринял самый мужской поступок, какой смог придумать, и разразился громкий пуком. Анна с Терезой переглянулись и прыснули от смеха.
Тереза приподняла его и расстегнула пару кнопок на его ползунках, чтобы заглянуть и проверить масштабы бедствия.
— Вот дерьмо! — с досадой заметила она. — В буквальном смысле. Все выплеснулось из подгузника и вытекло чуть не на половину спину, — она скривилась. — К этому я пока совсем не привыкла, — добавила она, вставая и презрительно глядя на сына. — Дай-ка я сменю ему подгузник. Это уже третий раз за сегодня, а еще даже не полдень!
Только Анна снова присела, раздался звонок в дверь.
— Открой, пожалуйста, — попросила Тереза, поднимаясь по лестнице. — Наверно, очередная доставка цветов.
Но за дверью Анну ожидал вовсе не букет — открыв ее, она лицом к лицу столкнулась со своей свекровью.
— Ого! Это ты? — озвучила Гейл мысли Анны. — Где Тереза? Где малыш?
«И вам здрасьте», — подумала Анна, провожая взглядом проследовавшую мимо Гейл, но промолчала, вспомнив слова Терезы. Возможно, склони она голову под нужным углом и приглядись повнимательнее, она бы смогла заметить в Гейл тот самый отголосок Спенсера. Тогда желание ее придушить несколько бы поутихло.
Ричард вошел следом, как обычно обвешанный сумками. Приветствуя Анну, он приобнял ее одной рукой — осторожно, чтобы не ударить пакетом, очевидно хранившим какой-то приличный улов из детского бутика.
— Дорогая, — обратился он к затылку своей жены, — думаю, ты хотела сказать: «Анна! Какой прекрасный сюрприз!»
— О да, конечно, — машинально бросила Гейл по пути в гостиную. Ричард и Анна не отставали.
— Я ненадолго заскочила их проведать, — объяснила Анна. — Тереза только что ушла поменять ему подгузник.
Словно в подтверждение этих слов, ее невестка уже спускалась обратно.
— А вот и мы, красивые и свежие встречаем бабулю, — объявила она, передавая малыша в руки Гейл, которая, чуть заслышав голос Терезы, мгновенно обернулась и протянула руки вперед.
Светясь от счастья, Гейл принялась убаюкивать внука у себя на руках.
— Он уже так подрос! — изумилась она, оборачиваясь к Ричарду.
— Мы же только вчера его видели. Как тут вообще можно судить о росте?
Но его жена уже вновь сосредоточилась на малыше. Она прошла в гостиную и села в уголок дивана.
— Он так похож на Спенсера, — едва ли не шепотом заметила она.
У Ричарда вырвался один из его усталых, тяжелых вздохов, который, казалось, один лишь и выручал, когда жена начинала немного раздражать.
— Потому что он и есть Спенсер.
— Нет, — возразила Гейл, щекоча малыша под подбородком, отчего тот открыл ротик и широко распахнул глазки, — я говорю про своего Спенсера.
Ричард бросил взгляд на Анну:
— Ты имела в виду «нашего» Спенсера?
И тут Гейл сделала самую странную вещь. На несколько секунд она оторвалась от ребенка и захихикала. По-настоящему захихикала.
— Вот я балда! Ну конечно, я имела в виду нашего Спенсера, — она улыбнулась мужу ничего не подозревающей улыбкой, а затем произошло совершенно невероятное — все ту же улыбку она вдруг обратила к Анне, как бы приглашая присоединиться к общему веселью: — Ну ведь похож, тебе так не кажется?
В этих глазах было столько надежды, что Анна покорно пересекла комнату и вновь оглядела своего племянника. На ее взгляд, на Спенсера он был похож не больше любого другого малыша. Светлые волосики (хоть и с легким намеком на персиковый пушок), голубые глаза и четкое понимание того, как заставить себя слушать и завладеть всеобщим вниманием, где бы он ни находился.
— Наверно, да.
Гейл вновь расплылась в улыбке. Анна уже начинала думать, что этот малыш не человек, а неведомое магическое существо. Казалось, одно его присутствие оказывало на его бабушку просто удивительный эффект. Анна улыбнулась Гейл в ответ. Это оказалось приятно. Обнадеживающе.
Ей просто не терпелось поделиться всем с Броуди. Что касается Габи, то она, при всей ее лояльности к людям, после случая с волованами считала Гейл врагом номер один. Пришлось бы долго ее уговаривать, доказывая, что идея восстановления близких отношений с Гейл имела право на существование.
А вот Броуди… Броуди бы сразу все понял. Он бы просто тихо ее поздравил. Тихо — потому что она просто не могла себе представить, чтобы он мог делать что-нибудь шумно или наспех. Он всегда казался ей таким сдержанным, таким спокойным.
За последнее время она вот уже в который раз задавалась вопросом, кем он был, если не считать тех моментов, когда выполнял роль ее жилетки. Чем, к примеру, он занимался на работе? Она знала, что он любил природу и жил
