Согровища негуса - Жерар Вилье

– Не страшно. У нас нет больше времени.

Ценность вещей больше не имела для них значения. Следующая африканка, которая придет бросить свой челе в расщелину, найдет золото. Это будет означать, что со времени сотворения мира ее деревне впервые выпала удача.

Элмаз рухнула на правое сиденье, покрытая пылью. Изможденная, она дышала как паровоз. Плюхнулась и тут же уснула. Ветеринар и его жена с трудом перелезли через борт грузовика и растянулись на мешках золота вместе с Сарой. Малко собрал всю волю в кулак и повернул ключ зажигания.

Мотор покорно зафырчал. Но от толчков руля ему хотелось выть, – настолько онемели его окровавленные руки. В них горел огонь. Осторожно он включил первую передачу. Но он плохо рассчитал свои силы. «Вольво» подскочил, рванул вперед по узкой тропе и чуть было не свалился в ручей.

Дик грязно выругался.

– Сдурел, что ли!

Малко нервно рассмеялся. Дальше некуда. Осталось только увязнуть с несколькими тоннами золота. Конец приключениям. Ему удалось справиться с тяжелой машиной и на первой скорости он стал спускаться с холма.

С первыми лучами солнца порозовело небо. Они уезжали вовремя. Когда они проезжали через деревню сидамо, африканцы с удивлением смотрели на грузовик, спрашивая себя, откуда он мог взяться: дорога заканчивалась тупиком. Малко чувствовал себя лучше, хотя от тряски нестерпимо болели спина и руки. Он немного прибавил скорость, и грузовик буквально полетел по дороге. 90 километров в час, вполне достаточно... Лишь бы не встретить преград. Но преграда возникла через триста метров, после поворота: стадо зебу спокойно разгуливало по самой середине дороги.

Малко нажал на клаксон. Вожак встал на самой середине, опустив голову. Он был полон решимости не уступать дорогу. Малко резко нажал на тормоз и тут же почувствовал, как тяжелая машина пошла юзом. Если он затормозит, девять шансов из десяти, что они свалятся в ручей.

– Держитесь! – крикнул он.

Он нажал на акселератор, крепко держась за руль. Обезумевший босоногий пастух выскочил из-за бананового дерева. Он размахивал палкой, пытаясь спасти свое стадо. Черно-белый бампер врезался, как стальной клинок, в гущу животных, стоящих на дороге. Небольшой толчок – и жуткий рев. Обезглавленный вожак покатился в ручей, другие разбежались, все израненные, но некоторые остались лежать на дороге, убитые наповал.

Малко ничего не чувствовал. Только огромную усталость и удовлетворение, что не сошел с дороги... В зеркало заднего вида он заметил, что за грузовиком бежит пастух, размахивая палкой. Через километр начиналась дорога на Мояле. Малко повернул на нее, и грузовик бесшумно заскользил по асфальту. Дик Брюс нагнулся к нему и, сверкая глазами, сказал довольным голосом:

– У нас ровно одиннадцать тонн золота.

Глава 17

Малко открыл дверцу «вольво» и спрыгнул на землю. Спина разламывалась от усталости, глаза покраснели от бессонницы, руки распухли. Было только шесть часов утра, а солнце уже сильно припекало. У них был в запасе еще час. По дороге на Мояле они встретили лишь старый автобус да бессчетные стада. «Вольво», груженный золотом, стоял в укрытии позади большой банановой плантации, метрах в ста от дороги. Это место выбрала Сара Массава. Как раз после развилки Малко высадил ветеринара Джека и его жену. С четырьмя мешками золота. Это было вдвое больше, чем им было обещано. Но они заслужили этого. Джек весь позеленел, под глазами появились черные круги, ладони кровоточили. Они настолько устали, что едва могли пробормотать «спасибо», прежде чем сесть в свой «лендровер» вместе с обретенным состоянием.

Дик Брюс и Сара спали на кушетке. Элмаз дремала на правом сиденье. Малко потянулся. В голове не укладывалось, как это они смогли перенести золото по склону холма... Сара спрыгнула на землю, зевая во весь рот, и прислонилась к огромному бамперу, рядом с ним.

– Что вы теперь собираетесь делать? – спросил Малко. – Когда вы получите оружие?

Сара запустила свои маленькие руки во взлохмаченную шевелюру и вымученно улыбнулась.

– Попытаем удачу. ВВАС не пользуется народной поддержкой. Он обездолил всех и каждого. У меня ость знакомая кормилица. Она всю жизнь экономила, чтобы купить маленький домик, а его национализировали. Теперь у нее ничего нет, и она должна платить государству квартплату! Из пятидесяти эфиопских долларов, которые она зарабатывает.

– А не боитесь Огненной дивизии? – спросил Малко.

Эритрейка покачала головой.

– Она переброшена в Эритрею. Воздушный флот настроен против ВВАС, десантники тоже. Если мы захватим Старый Гебби, министерство информации и казармы Четвертой дивизии, то все рухнет.

Малко задавал себе вопрос, не слишком ли она оптимистично настроена. Жестокость ВВАС привела общество к равнодушию... Люди не раскачаются так быстро, как на это надеются повстанцы.

Он посмотрел на часы: без четверти семь. Еще пятнадцать минут. Вскоре должен появиться грузовик-цистерна. Чтобы обуздать свое нетерпение, он прошелся до дороги, огляделся вокруг: мимо него проехали три грузовика и один автобус. В душе начинала зарождаться смутная тревога. Он вдруг подумал о пастухе, бежавшем за ним. Только бы он не поднял шум! Он дорого бы дал, чтобы узнать, где находится сержант Тачо. Когда он вернулся к «вольво», Дик Брюс уже проснулся. По выражению его лица он понял, что американец разделяет его тревогу... Элмаз все еще спала. Чтобы скрыть тревогу, Малко поднялся в кузов и стал проверять мешки с золотом. Сара взобралась следом:

– Он не опоздает, – сказала она уверенным тоном.

Но Малко не смог поймать ее взгляд. Ей тоже было страшно.

– Ну и дела.

Никто не ответил Дику Брюсу. «Сейко» Малко показывали половину десятого! Сара, несмотря на усталость, непрестанно выбегала на дорогу.

– Но я же сказал ему: семь часов, – уточнил Малко.

– О боже! Вы сказали семьчасов? – взорвался Дик.

– Ну да. А что?

Подавленный американец покачал головой.

– Очень скверно. Вы не знаете, что в этой стране время измеряется по-другому. У них все не как у людей: год состоит из тринадцати месяцев, а начинается он 23 сентября.

– Как по-другому?

Малко упал с небес на землю. Элмаз испустила стон, перешедший в рыдание.

– Да, это правда! – закричала она. – Я не учла этого. Здесь день начинается не в полночь, а в шесть часов утра. Следовательно, то, что для вас семь часов, для эфиопа час пополудни!

Малко был удручен. Это было ужасно, просто невероятно. Он повернулся к Элмаз.

– Но вы... вы же знали?

– Конечно, – признала молодая женщина. – Но я не подумала об этом. Я решила, что вы имеете в виду час пополудни.

Лицо Сары Массава резко напряглось. Малко почувствовал, что с ее губ готовы слететь упреки, но она сдержалась. Он был пьян от злости на самого себя. Это напомнило ему другую ошибку во времени, допущенную ЦРУ. Во время высадки в Заливе Свиней[19]военно-морскому флоту и авиации было указано разное время...

– Нужно ждать, – сказала Элмаз. – Теперь, когда Тачо рыщет в наших краях, мы не можем разъезжать на этом грузовике. Он слишком приметный. Будет ужасно, если нас схватят с золотом.

– Подождем, – согласился он.

В конце концов, оставалось ждать всего лишь три часа. Они надежно спрятались, но их могли видеть с дороги.

– Пойду следить за перекрестком, – предложила Сара.

– Я пойду с вами, – тут же отозвалась Элмаз.

На этот раз она взяла «Калашников». Обе женщины пошли через банановую плантацию. Малко хотелось биться головой о дверцу «вольво». Дик закурил сигарету, чтобы успокоить нервы.

Услышав, как кто-то бежит через плантацию, Малко выхватил «магнум». Но это была Элмаз. С растрепанными волосами, горящими от ужаса глазами, задыхающаяся.

– Мы видели его! – выпалила она разом. – Тачо, на белом «мерседесе». С ним несколько человек. Он направился в сторону Мояле. Он отыскал нас. Сара осталась там.

Малко отправился вместе с ней. Это была катастрофа. Он увидел эритрейку, спрятавшуюся за бананом, растущим около дороги. Казалось, что ее карие глаза блестят ярче, чем всегда.

– Они ищут нас, – сказала она, – я уверена в этом.

Машина неслась на полной скорости, словно они хотели нас догнать. Следующая деревня находится в пятнадцати километрах. Там им скажут, что мы не проезжали. Они вернутся и...

Малко посмотрел на дорогу. На развилке были отчетливо видны следы шин, где он тормозил, и отпечатки десяти колес на грязном латерите. Это не могло укрыться от внимательного взгляда. Они были в тупике. Если сержант Тачо обнаружит их здесь, путешествию придет конец.

– Надо уезжать, – сказал он. – Идемте.

Они побежали к «вольво». Кататься по дорогам на их желтом грузовике, напичканном золотом, было самоубийством, но другого выхода не было. Дик Брюс, поразмыслив, предложил: