Леонардо да Винчи и Братство Сиона - Линн Пикнетт

Значение факта насыщения толпы связано не со сверхъестественным характером этого события. Не исключено, что авторы Евангелий придумали связанную с чудом часть этой истории, поскольку ощущали, что какое-то объяснение этому эпизоду надо дать, но не знали почему.

Суть этого события в том, что по Евангелию там были пять тысяч мужчин — там могло присутствовать и необозначенное количество женщин и детей, но к этой истории они отношения не имеют.[267] Сказано сначала, что присутствовало там пять тысяч человек народу, но впоследствии разъясняется, что это была толпа мужчин. В этом и заключается особое значение эпизода: специально подчеркивается, что Иисус заставил их всех сесть вместе. Как говорит А. Н. Уилсон:

«Пусть мужчины сядут! Пусть ессеи сядут! Пусть фарисеи сядут! Пусть сядет Искариот… и пусть сядет Симон Зилот с его патриотической шайкой террористов! Сядьте, О мужи Израиля!».[268]

По сути, Иисус собрал вместе враждующие фракции, заставил их сесть вместе и устроил ритуальный совместный обед. По А. Н. Уилсону, выглядит этот эпизод как конференция кланов — встреча старых врагов, по меньшей мере временно объединенных Иисусом, бывшим учеником Иоанна Крестителя.

Сам язык, которым воспользовался Марк (6:39–40), позволяет предположить, что событие имело военизированный оттенок:

«Тогда повелел им (ученикам) рассадить всех отделениями на зеленой траве. И сели рядами, по сто и по пятидесяти».

По Евангелию от Иоанна (6:15), то, что народ захотел, чтобы Иисус стал царем, есть прямой результат «хлебов». Ясно, что это было великое событие, но в нем заключено больше, чем кажется очевидным, — оно произошло немедленно после того, как Иоанну отрубили голову. Вот как развивались события по Матфею (14:13):

«И, услышав, Иисус удалился на лодке в пустынное место один; а народ, услышав о том, пошел за ним из городов пешком».

Иисус был настолько поглощен горем при новости о смерти Иоанна, что ему требовалось побыть в уединении, которое вскоре было нарушено прибытием толп народа, которые хотели услышать его проповедь. Возможно, они хотели убедиться, что идеалы Иоанна не умерли и дело будет продолжено через Иисуса.

В любом случае смерть Иоанна имела большое значение для Иисуса. Освободилось место, и он мог стать лидером группы, может быть, даже встать во главе всего народа. Не исключено, что он уже возглавил движение Иоанна после его ареста, и люди, узнав о казни Крестителя, ринулись ко второму по рангу — к Иисусу.

Эпизод казни Иоанна ставит много вопросов, на которые нет ответа. Снова это выглядит так, что Евангелия что-то от нас скрывают. Там сказано, что Иоанн был арестован за то, что он высказал осуждение незаконному браку Ирода с Иродиадой, а Флавий утверждает, что он был взят под стражу как реальная или потенциальная угроза существующей власти. Флавий не сообщает подробностей, связанных с обстоятельствами его казни, и того, каким способом он был умерщвлен. Затем следует резкое изменение мнения Иоанна о мессианстве Иисуса: возможно, уже находясь в темнице, он узнал об Иисусе что-то, бросившее на него тень. И, как уже было показано, есть что-то совершенно недостоверное в описании причин его смерти: судя по Евангелиям, Иродиада при посредничестве Саломеи фактически обманом вынудила Ирода принять это решение.

С евангельской историей смерти Иоанна связано несколько проблем. Нам говорят, что Саломея, действуя по наущению своей матери Иродиады, просит у Ирода голову Иоанна, и он соглашается на это, хотя и неохотно. Этот сценарий выглядит маловероятным: учитывая то, что мы теперь знаем о популярности Иоанна, вряд ли Ирод был настолько недальновиден, чтобы убивать его по столь извращенному капризу. Иоанн Креститель представлял собой угрозу, когда был живым, но можно себе представить, что он стал бы еще большей угрозой в качестве жертвы. Конечно, Ирод мог решить, что игра стоит свеч, и воспользоваться своей властью, каким бы большим ни было движение Крестителя. В таком случае он не поколебался бы сделать это напрямую по своему собственному приказу; но нет никаких сомнений в том, что он не стал бы в столь серьезном деле всего лишь удовлетворять садистскую прихоть своей падчерицы. Учитывая обстоятельства, вызывает удивление отсутствие широкомасштабных волнений или даже восстания. Мы уже упоминали, что, по Флавию, люди сочли причиной последовавшего вскоре сокрушительного поражения армии Ирода божественное возмездие за смерть Иоанна. Это свидетельствует о том, что трагедия по меньшей мере оказала мощное и продолжительное воздействие на настроения народа.

Однако восстания не произошло. Вместо этого напряженность была снята Иисусом, который, как мы видели, сразу после случившегося председательствовал на обеде пяти тысяч человек. Успокоил ли он людей? Сумел ли он утешить их горе из-за смерти Крестителя, которого они возлюбили? Может быть, так оно и было, но Евангелия об этом не упоминают. Тем не менее очевидно, что многие ученики Крестителя считали, что Иисус взял теперь на себя роль их лидера.

Таким образом, евангельская история смерти Иоанна мало похожа на правду. Почему же оказалось необходимым выдумывать затейливую историю? Если они собирались преуменьшить размеры движения Иоанна, то было бы достаточным вывести Иоанна как первую христианскую жертву. А они выставили его смерть банальной дворцовой интригой: Ирод вполне удовлетворен тем, что Иоанн находится под стражей, но ему ставят ловушку, и он вынужден его убить. Почему авторы изо всех сил стараются представить Ирода честным человеком, пойманным интриганкой и вынужденным отдать роковой приказ? По-видимому, все-таки была дворцовая интрига, связанная со смертью Иоанна, слишком хорошо известная авторам Евангелий, чтобы полностью игнорировать ее. Но переписывая историю в своих собственных целях, они, сами того не желая, сотворили глупость.

Ирод Антипа ничего не выиграл от смерти Иоанна — осуждение его брака Иоанном уже было широко известно, вред репутации уже был нанесен. Справедливо противоположное: со смертью Иоанна ситуация для него ухудшилась.

Но кто выиграл от смерти Иоанна? По данным австралийской исследовательницы, теолога Барбары Тиеринг, в то время ходили слухи о причастности движения Иисуса к этому деянию.[269] Каким бы шокирующим этот слух не казался, ни одно другое известное сообщество не было столь заинтересовано в устранении Иоанна. Только по этой причине последователей Иисуса не следует сразу выводить из крута подозреваемых, если — как мы думаем — смерть Иоанна была результатом хорошо спланированной интриги. В конечном итоге нам известно имя соперничающего с ним лидера, в котором он засомневался в темнице, причем это было его последнее публичное высказывание.

Однако подозрения — это одно, а поиск доказательств — совсем другое. По прошествии 2000 лет, конечно, невозможно найти новые и прямые доказательства истины в этом деле, но восстановить косвенные обстоятельства можно, и это может послужить поводом для размышлений. В конечном итоге, как мы неоднократно упоминали, должна существовать особая причина, по которой еретики иоаннитского толка проявляют — в лучшем случае — прохладное отношение к Иисусу, а в крайнем случае — мандеяне — открытую враждебность к нему. Причины могут быть связаны с обстоятельствами, окружающими смерть Иоанна. Любопытно, что в отношении одного из наиболее известных эпизодов Нового Завета мы знаем имя дочери Ирода — Саломея — только благодаря Флавию. Авторы Евангелий тщательно избегают упоминания ее имени вообще, хотя приводят имена всех основных действующих лиц эпизода. Не скрывают ли они ее имя намеренно?

У Иисуса была ученица по имени Саломия. Хотя она упомянута как одна из женщин, стоявших у подножия креста и отправившихся вместе с Магдалиной к гробнице, как сказано у Марка, в Евангелиях от Луки и от Матфея, которые использовали Евангелия от Марка в качестве источника, — она таинственно исчезает. Более того, как мы видели раньше, есть любопытное упущение в явно невинном эпизоде Евангелия от Марка, которое вскрыто в книге Мортона Смита «Тайное Евангелие»:

«Затем он вошел в Иерихон. И сестра молодого человека, которого любил Иисус, была там со своей матерью и Саломией, но Иисус не принял их».

В отличие от вычеркивания эпизода с воскрешением Лазаря, явной причины, чтобы не упоминать об этом, нет. Видимо, у авторов Евангелий были свои причины утаить от нас имя Саломии. (Она тем не менее фигурирует в Евангелии от Фомы — одном из текстов Наг Хаммади, — где она возлежит на ложе вместе с Иисусом[270] — и в почти полностью утраченном Евангелии Египтян,[271] а также в Pistis Sophia, где она изображена как ученица и законоучитель Иисуса.) Следует признать, что имя Саломия было достаточно широко распространенным, но сам факт того, что авторы Евангелий считали столь необходимым вычеркнуть его, привлекает внимание к Саломии, которая была ученицей Иисуса.