Волчонок на псарне (СИ) - Анна Чарова

— Скажи, брат, какой у тебя интерес в этом деле? Я же вижу, как ты переживаешь.

Дарий имел право промолчать, но не стал. Какая теперь разница?

— Пропала девушка, которую я… Хорошо отношусь. Подозреваю, что ее похитили работорговцы.

— Сочувствую, — вздохнул Йергос. — Все будет хорошо, мы постараемся ее найти.

В его словах не было притворства, они не унижали жалостью, Дарий просто почувствовал, что не брошен наедине со своей бедой, у него есть большая семья, готовая прийти на помощь.

К Йергосу приковылял грузный бочкообразный Антоний, подергал седые бакенбарды и сказал со значением:

— Девушка говорить не может, женщина свидетельствует, что сначала она была одна, ее поймали в лесу, когда она собирала ягоды, а потом несколько дней использовали для утех. Затем появилась девушка, и стало попроще. Как я понял, — он крякнул. — Кроме троих покойных тут никого не было. Девочек, хвала Спящему, они не тронули.

Йергос поджал губы, покосился на трупы, сложенные на земле возле землянки, сплюнул в сердцах:

— Жаль, что смерть их была легкой, — он хлопнул в ладоши и прокричал: — Всем подойти сюда!

Когда десять прибывших на задание магов собрались, он еще раз изложил им суть дела, обратил внимание на заговоренный перстень и распорядился:

— Двое зрячих остаются здесь. Остальным — выяснить, где жили преступники, чем занимались. Больше чем уверен, что они — уроженцы Дааля. Допросите их жен, сестер, родителей. Скорее всего, следов не будет, но попытаться стоит. Дарий, мы с тобой едем в город, пришла пора поднимать людей, пусть проверят каждый подозрительный дом и подвал. Надо перекрыть дороги, потому что преступники попытаются вывезти невольников. Пожалуй, это единственный шанс на них выйти. Ты станешь старшим братом, каким бы ни был исход дела…

— Неужели работает кто-то из наших? — поинтересовался Дарий, мысленно подозвал Ворона и запрыгнул в седло.

— Увы, и этот кто-то очень силен. Беззаконного мага на наших землях мы бы почувствовали, — сказал Йергос уже верхом, его золотисто-рыжий конь нервничал и ходил по кругу. — Хотя… Он может работать через третьих лиц и делать свои черные дела за Драконьим Хребтом.

— Надо усилить морские патрули, — посоветовал Дарий и хлестнул Ворона.

По дороге он думал, что зря Йергос собирается поднять людей: если невольники в городе, преступники их попусту убьют, чтобы не рисковать. Да, это наиболее вероятный исход, ведь Дарий обречен терять всех, кого любит — такова его плата за магический дар. В очередной раз он погубил любимую женщину, которая ему даже взаимностью не ответила.

Его нельзя выпускать к людям, он смертельно опасен. В голове проскользнула преступная мысль: "Будь ты проклят, Спящий!", но Дарий отогнал ее. Он сам виноват, что принял правила игры.

Глава 9. Джерминаль. Тайна графского замка

Графский замок венчал вершину пологого холма, будто корона — голову, утопал в зеленых волосах деревьев, поблескивал стеклами, словно драгоценными камнями. К небу тянулись серые башни, башенки и трубы печей, похожие на горлышки бутылок. Раньше Джерминаль видела замки лишь издали и мечтала побывать хотя бы во дворе, теперь она едет в золоченой карете, и платье у нее, как у настоящей бэрри, но ей было все равно. Казалось, что все это — не с ней, скоро странный сон закончится, она проснется, обнимет папку, и они пойдут играть для почтенной публики. Стоило посмотреть на колдуна, сидящего напротив, и тело цепенело, аж начинали болеть плечи. Этот страшный чужой дядька с темными, посеребренными сединой волосами и бородкой клинышком сказал, что его зовут Айро Дельфи, они будут жить в замке, и он постарается заменить ей отца, взамен она должна будет играть, когда придет время.

Все в нем — и темно-зеленые штаны с черными вставками по бокам, и зеленый кафтан с белым воротом, и тонкие пальцы с перстнями — было настолько чуждым, настолько высоким и благородным, что Джерминаль опять ощутила себя маленькой никчемой: и руки грубые, грязные, с обгрызенными ногтями, и башмаки уродливые, платье — страшный пузырь. Не место ей рядом с этим бэром, сейчас бы к папке, и переодеться в простое платье, но папка отказался от нее. Сначала хотелось плакать, несколько слезинок все-таки выкатилось из глаз, потом она перестала чувствовать и смотрела на себя будто бы со стороны.

Увидев замок, граф Айро оживился, прищурил черные, как угли, глаза, указал вперед:

— Это мой дом, ты будешь там жить. Нравится?

— Да, — уронила Джерминаль и потупилась, деревенея под его взглядом.

— Ничего, — сказал он ласково. — Это сейчас обидно, потом привыкнешь, и будет хорошо.

Еще раньше он говорил, что спас Джерминаль, если бы ее нашли маги, то убили бы, а так она будет жить в достатке и радости. Даже если он и не врал, верилось с трудом, вообще не верилось в хорошее.

Ехали вдоль кустов шиповника, из-под колес летела белая пыль, а замок рос, рос, и если раньше он казался короной на голове великана, то теперь, когда перед каретой стражники в блестящих кирасах распахнули ворота, он навис серым исполином, грозя растворить в себе, поглотить, и Джерминаль невольно втянула голову в плечи. Жаль, даже Кукуню с собой не взяла, так обняла бы ее, и стало бы не так бесприютно.

Карета миновала ворота и въехала во двор, выложенный плоскими серыми камнями в середине, а по краям цвели розы, чередующиеся с круглыми, квадратными кустами… О, а вот куст в форме птицы. Женщина с корзиной! Красиво!

Двор замка напоминал колодец, с одной стороны была крепостная стена, с других — будто бы обнимающие его стены замка. Та, что прямо, была старой-престарой, камни от времени почернели, кое-где вода пробила желобки, и укоренился мох. Остановились ближе к более светлой стене — квадратной, тяжелой, с прямоугольными колоннами, узкими бойницами, а вот противоположная стена замка была светлой и какой-то воздушной, что ли, с широкими арочными окнами; своими тонкими башенками с остроконечными крышами она будто бы стремилась взлететь. Джерминаль хотелось бы жить там.

К остановившейся карете подбежал нарядный толстый дядька в белых обтягивающих штанах и кафтане, который сзади длиннее, чем спереди. Открыл дверцу:

— Добрый вечер, бэрр Айро, добро пожаловать домой!

Граф вылез, подал руку Джерминаль, она спрыгнула на землю и чуть не упала, наступив на платье. Папка на месте графа отвесил бы подзатыльник за неуклюжесть, и она съежилась, но маг промолчал, взял Джерминаль за руку и повел к блестящей деревянной двери. Серебряная ручка имела форму изогнувшейся ящерицы и цеплялась к дереву раскрытой пастью и хвостом. Джерминаль не удержалась, провела по ней рукой.