Клеопатра - Пьер Декс

Двадцатишестилетний Ирод появился тогда на политической сцене в качестве правителя Галилеи. Од-нахо у него вскоре возникли трения с синедрионом, высшим жреческим собранием иудеев. Несмотря на поддержку римлян и собственный авторитет, ему пришлось убраться в Галилею. Вскоре произошло убийство Цезаря и началась гражданская война. Ирод познал на время участь Клеопатры, ему пришлось искать поддержки у сильной стороны.

Рост влияния помпеянцев в этой части Средиземноморья подбодрил врагов Антипатра и Ирода. Антипатра отравили. Ирод снискал себе расположение Кассия, который дал ему войска, боевые корабли и пообещал престол Иудеи, как только с Антонием и Октавианом будет покончено. Однако после сражения при Филиппах Ироду, вопреки враждебности знатнейших граждан Иерусалима, удалось упрочить власть над страной с помощью своего старого друга Антония. Он усилил свои позиции в глазах традиционалистов-иудеев, ибо посватался к красавице Мариамне, дочери царицы Александры, обретя тем самым возможность приобщиться к древней династии. В начале 41 года Ирод предстает во всех отношениях победителем.

Но вскоре, зимой 40 года, отверженный всеми, он становится беглецом, его принимает у себя Клеопатра. Это объясняется вторжением парфян. Трон захватывает потомок Александры — Антигон. Антигон имел права на престол по своему происхождению, кроме того, поддержка парфян сделала из него своего рода символ иудейской независимости в противовес Ироду, чужаку к ставленнику иноземцев.

Нам мало известно о первой встрече Ирода с Клеопатрой. Они во многом походили друг на друга, оба чужие по крови тому народу, которым правили, однако Иудея — это не Египет, и положение Ирода представляется более сложным и менее прочным, чем положение Клеопатры.

Торжественно приняв Ирода, Клеопатра оказала ему честь. Разве Иудея не была некогда владением Лагидов? Когда-то Клеопатра пыталась снискать расположение красавца-араба и уговорить его отправиться в планируемый поход на Эфиопию. Когда Ирод отказался, Клеопатра стала убеждать его провести зиму в Александрин. Впервые она встретила человека, прошедшего ту же ни с чем не сравнимую школу жизни. Узнав, что Антоний находится в Брундизии, что он заключил союз с Октавианом и готовится вступить в брак с Октавией, Ирод тотчас отвергает все соблазны и посулы Клеопатры и отправляется в морское путешествие. Он высаживается на Родосе, едва не потерпев в пути кораблекрушение, затем прибывает в Брундизий. Он тотчас признан Антонием и вслед за ним Октавианом в качестве царя Иудеи. Это решение вскоре единодушно подтверждено римским сенатом, что вполне понятно в связи с предстоящей экспедицией в Парфию. Если вторжение парфян превратило Антигона в независимого царя иудеев, то оно же сделало из него врага Рима. Так же неизбежно Ирод превращается в признанного Римом монарха, и ему остается лишь подчинить себе свою страну.

Клеопатра поняла: она недооценила идумейского красавца, тем более что тот начинает всюду распускать слухи, якобы Клеопатра пыталась его соблазнить с намерением впоследствии отравить и завладеть Иудеей.

Таковы обстоятельства, предшествовавшие новой встрече Ирода и Клеопатры. Каждый видит другого насквозь. Ирод более не беглец, он полноправный повелитель Иудеи, супруг той самой Мариамны, о которой он так долго мечтал и которую повелит умертвить несколько лет спустя на основании пустых подозрений, что даст в будущем сюжеты многим драматургам от Кальдерона до Вольтера и от Александра Арди до Тристана д’Эрмита, более того, это тот самый Ирод, который, согласно Евангелию от Матфея, устроит избиение младенцев. Но и Клеопатра уже не брошенная любовница, какой она была весной 41 года. На этот раз в Иерихон направляется супруга Антония, женщина, одержавшая верх над Октавией, царица, властвующая ныне над Великим Египтом. Ирод — единственное ее поражение. Ей не разрушить той дружбы, какой дарит его Антоний, и не отменить решение сената, уже воплощенное в жизнь. Но Клеопатра не совсем безоружна. Иерихон был отдан в ее руки, и это признак силы, доказательство ее престижа. Если Ирод проявит достаточно благоразумия, она даст ему возможность вступить в переговоры с супругой автократора Востока и обсудить вопрос, навсегда или не навсегда Иерихон отойдет Египту.

Мы располагаем лишь той версией, которую оставил в своих мемуарах Ирод (да и они дошли до нас в пересказе Иосифа Флавия) и которая превращает Клеопатру в Потифара, а из Ирода делает нечто вроде Иосифа, сумевшего лишь благодаря любви к Мариамне найти в себе силы противопоставить искушениям Клеопатры крепость собственной добродетели. В действительности все это, несомненно, выглядело не столь лестно для Ирода, однако в те времена, когда Иосиф Флавий писал свой исторический труд, Клеопатра в глазах общественного мнения была пожирательницей мужчин. К тому же еще не доказано, что в момент своей первой встречи с Иродом, когда у Клеопатры были все основания считать себя не супругой Антония, а покинутой им любовницей, она и в самом деле не заигрывала с Иродом. Добавим: сколь ни поверхностны наши сведения об интимной жизни Клеопатры, нет все же причин полагать, что в свои тридцать три года она существовала одной только жаждой плотской любви. Остается предположить, что Клеопатра во что бы то ни стало желала спровоцировать инцидент и что наш прекрасный идумеянин сумел от нее отбиться. Клеопатра отдавала себе отчет, что Ирод не из тех, кто легко теряет голову от любви, и что связь с ним может поставить ее в зависимость от этого прожженного интригана.

Исторически засвидетельствовано, однако, следующее: Ирод намеревался умертвить Клеопатру. Для этого у него были все основания. Египетская царица открыто добивалась его свержения с престола. К тому же Иудея превратилась в государственное образование внутри Великого Египта, Долго ли будет Антоний сопротивляться нажиму со стороны супруги? Долго ли будет он считаться с решением римского сената? И еще одно. Раз Ирод вынашивал такую идею, значит, он сомневался в прочности уз, которые связывают Клеопатру с Антонием.

Иосиф Флавий сообщает: «От исполнения замысла Ирода < убить Клеопатру > Ирода однако удержали друзья его < сказав >, что ему, который имеет совершить более важные предприятия, вовсе не подобает подвергать себя такой важной опасности, а затем умоляя его не предпринимать ничего слишком поспешно, ибо Антоний не снесет этого спокойно, даже если ему кто-нибудь наглядно сумеет представить всю пользу такого поступка»[41]. Дальнейшее весьма лестно для Клеопатры: «При этом Ирод не будет в состоянии привести какое-либо достаточное основание того, что он рискнул поднять руку на женщину, обладавшую величайшим значением своей эпохи. А пользу, которая проистечет из этого, навряд ли кто-либо примет во внимание, несмотря на то, что Ирод добьется ее ценою такой смелости и риском потерять расположение < Антония >»[42]. Трудно себе представить, чтобы человеку с умом и политическим чутьем Ирода не казалась сомнительной попытка в 36 году оторвать Клеопатру от Антония. Разумеется, Ирод всем был обязан Риму, разумеется, он готов был услужить Октавиану, но, учитывая географическое положение Иудеи внутри державы Антония, Ирод опасался, конечно, вызвать каким-либо своим действием неудовольствие всесильного автократора.