Маг. Новая реальность - Вячеслав Железнов

– Здорово, мужики! – отвечаю миролюбиво, приближаясь к их столу.

Здоровила со свернутым носом молча сует мне литровую глазурованную кружку. В кружке булькает и пенится.

– У нас нынче праздник, тюрбан, – считает нужным пояснить второй. – Страда кончилась, грыщ весь убрали. И вообще, сегодня День Света Пречистого. Вишь, как сияет? – и тычет толстым пальцем в небо. Облаков там и впрямь нет, солнышко разошлось вовсю, отчего мужики сидят в одних чистых свежих штанах и праздничных расшитых рубахах.

Света Пречистого, значит… Причем – «и вообще», что означает внешнее, а не исконное происхождение Дня. Похоже – это раз.

– А! – пробую пиво, одобрительно крякаю и длинным залпом заливаю его вовнутрь. – За это, значится.

Кружка тут же наполняется вновь. Пиво неплохое, не слишком крепкое, вкусное, не та дрянь, разъедающая алюминиевые банки, что я пробовал в последнем мире. А уж какие там были сосиски… сплошь опилки и соя, мяса днем с огнем не сыщешь. В ответку достаю из-за пазухи фляжку, делаю символический глоток и передаю здоровиле. Тот глыкает, кадык его уходит вниз… и там застывает. Спустя секунд пять мужик кое-как переводит дух и отдает фляжку дальше.

– Ядрен мутон! На чем настаивал?

– На дрике и хаване, бабка моя делает. Вся деревня к ней бегает. А пиво у вас хорошее, давно такого не пробовал.

Кто-то не выдерживает крепости замкового самогона, для маскировки действительно приправленного пряными травками, и давится, а затем прыскает на товарищей и начинает кашлять. Опрысканный ржет, как конь, следом закатываются все остальные, показывая пальцами то на первого, то на второго.

– И не попробуешь нигде больше, такое только у нас варят. По особому рецепту, на соке грыща, на заячьем помете и на медвежьей моче, – гордо заявил польщенный лесоруб. В его глазах плавала хитринка, от века присущая такого рода деревенским. Не стоило обманываться простой внешностью и непритязательной одеждой – под этой прочной черепной коробкой прятался своеобразный, но по-своему острый ум. Просто у них совершенно другая жизнь и другие интересы, а в житейской сметке и находчивости эти люди не уступят никому.

При словах вожака все остальные навострили уши. Им было интересно, не вывернет ли пришельца от перечисленных с самым серьезным видом ингредиентов. А уж если вывернет – значит, не уважает. А раз не уважает… Но это мы уже проходили. Делаю восхищенное лицо и снова прикладываюсь к кружке. Выдыхаю.

– О! Отлично!

Мне даже не требуется притворяться – пиво на самом деле вкусное, а уж из чего оно там сделано, то дело десятое. На Земле в Африке некоторые народы действительно производили «напитки» из верблюжьих и человеческих экскрементов. Хоть сам и не пробовал, гадать об их возможном вкусе не приходится. Ну а при подготовке нам приходилось бывать в самых разных местах и есть самые разные штуки, от муравьев и сусликов до червей и личинок. Так что излишней брезгливостью не страдаю.

– «Спробуй заячий помет! Он – ядреный. Он – проймет…» – Адекватно перевести забористые строчки на хумму оказалось непросто, да и рифма кое-где не сохранилась, но селянам и этого хватило.

– Дык это ж про наше пиво! – обрадовался здоровяк. – Слышь, ребя, что бает! Давай еще!

Было бы спрошено… Царь превратился в шуна (с Бхаг-шуном я решил не рисковать), ружье – в лук, а все остальное было им в общем понятно. Народ ржал и хохотал, сгибался пополам и хватался за животы… Из домов подтянулись женщины и дети, даже пара согбенных стариков, один из которых приковылял сам, а второго вообще принесли на закорках. Закончив с Филатовым, перешел на другие истории, потом на анекдоты…

– А он ему, значится, говорит: «Ну что это за угроза: «Смотри у меня!» Сам у себя смотри!»

– Ух-х, ух-х, у-ха-ха-ха-а! – закатывались мужики. – Сам, сам у себя смотри! Ой не могу! Сам смотри!

– А вот еще слушай: заходит в Брагане ак-уз в кабак, а на нем рубаха с вышивкой «У менгров три проблемы». К нему тут же подходит менгр и орет: «Ты чего? Проблем ищешь? Ты оскорбить нас хочешь?» Ак-уз отвечает: «Это ваша первая проблема – агрессивность. Вы всегда пытаетесь создавать проблемы на пустом месте». Когда он выходит из кабака, то его уже подкарауливает группа менгров. «Сейчас ты ответишь за свои слова!» – говорят они. «Это ваша вторая проблема. Вы не можете решать свои проблемы сами, в одиночку, и сразу собираете толпу своих по любому поводу». – «Да как ты смеешь с нами так говорить? – Менгры выхватывают ножи. – Сейчас мы тебя!..» Ак-уз вынимает из-под плаща два арбалета и говорит: «Это ваша третья проблема: вы всегда приходите с ножами на перестрелку…»

В общем, хорошо погуляли. Утром следующего дня я тронулся в путь после плотнейшего завтрака, снабженный изрядным мешком припасов на дорогу. Каждый, принимавший участие во вчерашних посиделках, считал своим долгом сунуть что-нибудь вкусненькое. Впереди было следующее селение, Невестин Кулак. Согласно легенде, могучая прародительница после долгих поисков некогда обосновалась в этом месте, да стала жить-поживать, благо и жирной дичи, и ключевой воды имелось в достатке. Но вот незадача – глянулась она, красавица, мимохожему охотнику. Тот был родом из горных ак-узов, что с той стороны перевалов живут, а у них спокон веков высшей доблестью считалось невесту свою скрасть, притом желательно из-под носа у многочисленных братьев и дядьев. Вот и скрал – вернее, попытался. Невеста-то, к которой посватались столь оригинально, неспроста в лесу одна жила да не тужила.

Тут повеяло чем-то родным. Девушка шутя разрывала руками пасть голодному коргу, небрежно тормозила скачущего лайде, а уж погреться в горящем домике для нее было – что в баню сходить. И женишок тоже отхватил. Пасть ему, правда, не порвали, но кулаками отходили основательно. Потом любовь, дети, внуки… С тех пор в селении власть держали женщины в своих нежных и твердых загребущих ручках. Поначалу я был весьма удивлен тем фактом, что в двух рядом расположенных селениях столь различны формы общественного устройства, но потом дошло. Грыщи-то основали Торры, сравнительно недавно, попросту заслав лесорубов на деляны за натурпродуктом, а в Невестином Кулаке люди жили еще задолго до них. Их обычаи и традиции – отголоски еще тех времен, когда волосатые предки вставляли кремни в дубины и шли дергать мамонтов за хоботы.

Разумеется, там уже ждали. Должно быть, поутру какой-нибудь шустрый малец домчался до селения и все рассказал в лицах большухе и всем остальным. Нет, стоп, не сходится. Либо он вышел еще затемно, ломать ноги на горной дороге, либо вообще вчера. Это у меня путь от селения к селению занимает полдня, а вообще-то он составляет полноценный переход для каравана. Голубей вчера я тоже не заметил. Ладно, что гадать, просто спрошу потом.

Стайка востроглазых мальчишек сгрудилась за большим валуном и «незаметно» наблюдала, как путник идет мимо них, замаскировавшихся будущих охотников, как вдруг путник повернул голову, встретился взглядом с предводителем стайки… и весело подмигнул ему. Младшие мальчишки спугнутыми воробьями порскнули в стороны, протопотали по разбросанным тут и там камням и схоронились каждый за своим. Застигнутый врасплох атаман лет десяти остался на месте, помялся немного, затем все же подошел, глянул исподлобья:

– Мне большуха сказала провести тебя к нам.

– И тебе поздорову, волчок.

Парнишка покраснел. Потом церемонно чуть поклонился и произнес:

– Здравствуй, путник. Я Никкель Майо из рода Майо, что в Невестином Кулаке. Прошу тебя отведать нашего гостеприимства, свежие новости нечасты в наших краях.

Оп-ля, вот это да! «Из рода Майо», надо же. А ведь они сохранили свою самобытность, несмотря на то что все время находились под рукой шунов. Больно лица интересные у мальчишек, совсем другая кровь, нежели у грыщевцев. И как много уместил в паре предложений – продемонстрировал, что хоть и селянин, но не из простых, должно быть, выводит свой род через сто поколений прямиком от Невесты-прародительницы, затем обещал кров, тепло и безопасность, намекнул, что за это нехудо бы поделиться свежей информацией, благо свежими тут считались новости и полугодичной давности, ну и на товарищей нужное впечатление произвел, те аж рты пораскрывали. Далеко пойдет атаман – коли раньше не прибьют. Ну что ж, можно и зайти. В общем-то мне все равно, откуда начинать.

– Я Карадмир-озан из Ялчина, приглашение твое приму с радостью.

Глава 9

Невестин Кулак был примерно втрое больше, чем Большие Грыщи. Немудрено – здесь земля позволяла прокормить и еще большее количество народу, но хозяйство жители вели без фанатизма, пополняя рацион охотой и собирательством, то есть тем, что давал лес. В этом можно было убедиться с первого взгляда – вышедшая навстречу женщина, зрелая, в летах, была одета в весьма колоритный костюм, в котором органично сочетались ткань и красивые кожаные вставки. Тисненый ровдужный[15] пояс с бахромой оттягивали ножны небольшого ножа, подобного же толка кожа пошла и на изумительные сапожки, от которых пришли бы в восторг все модницы Каракола[16]. Держалась женщина уверенно и доброжелательно, безо всякого следа настороженной подозрительности.