Особняк - Игорь Голубев

Через час Краузе с Воронцовым были в опорном пункте общественного порядка, где по вечерам каждый житель участка мог запросто пообщаться с хозяином района по линии МВД.

- Здравия желаю, товарищ майор, - приветствовал Орлова Дым Дымыч.

- Привет, товарищ Воронцов. На дежурство прибыл? А где твои дружинники? С кем будем проституток и фарцовщиков ловить? - засмеялся Орлов, вспомнив прошлое.

Воронцов и Краузе когда-то входили в отряд дружинников, созданный из добровольцев.

- Вот Краузе, остальные дома.

- Как поживаете, мужики? - обнимал участковый старых знакомых. - Видит Бог, давно хотел к вам зайти.

- Вот мы за этим и пришли.

- За чем? - сделал вид, что не в курсе выселения, майор.

- Чтобы ты к нам завтра вечером заглянул.

- Что, бомжи терроризируют или молодежь шалит?

- Хуже, майор. Выселять нас собираются, - ответил Краузе.

Участковый насупился и замолчал. Не нужно было столько лет знать Орлова, чтобы понять - майор недоволен.

- Выселяют нас... Раньше сколько тебе помогали, а теперь вот за помощью пришли. Выручай, -нарушил тишину Дымыч, решив, что майор плохо расслышал его товарища.

Однако Орлов все так же продолжал молчать и только громко сопел, медленно перебирая тощую стопку бумаг на столе. Ну не мог же он, в конце концов, сказать людям, с которыми был знаком около трех десятков лет: мол, шли бы вы отсюда со своими проблемами. Своих хватает. Может быть, и было им о чем поговорить, если бы не недавняя конфиденциальная беседа с Владимиром об этом старом сарае, их доме, и об упрямстве его жителей. Не устоял майор - младшему сыну в институт поступать надо, а у жены сердце слабое, в армию его загребут не перенесет, а уж Чечню тем более. И за то, что про каждого рассказал, словно предатель какой-то, было сейчас Орлову стыдно. Вот он и молчал, не желая обсуждать эту тему. Не настолько, конечно, сокрушался, чтобы пистолет к виску приставлять, но вину за собой чувствовал. Мужики хорошие. И ведь действительно помогали ему, тогда еще зеленому лейтенанту. А сколько с Дымычем, в то время командиром общественного патруля, выпито было здесь, в этих стенах. Молодость, молодость, где ты?.. Хотя, если разобраться, почему бы не взять деньги за информацию и оказание помощи в будущем. Не военную тайну выдавал, да и переселение предстоит согласно постановлению свыше.

- Вот что, мужики, - открыл наконец рот участковый. - Дом ваш старый, есть постановление признать его аварийным, а потому...

- А потому катитесь отсюда, вас все равно выселят, - перебил Дымыч майора. - Это нам уже говорили. И права свои знаем, будь уверен. Мы к тебе как к представителю власти пришли, чтобы сообщить, что завтра на наш дом будет совершено нападение.

- Вы с ума сошли, какое еще нападение?

- Нападение бандитов с фирмы "Кулас". Эта фирма в нашем районе. Ты можешь о ней все быстро разузнать. Вот наше заявление. А на копии распишись и число поставь.

- Значит, завтра вечером, - произнес майор, прочитав заявление. - Бред какой-то. Французы вместе с качками. Ну вы, мужики, даете. Знаете что, я ни на такой хреновине, ни на ее копии свою подпись ставить не буду.

- Не имеешь права! - вскричал Воронцов.

- Остынь. Завтра постараюсь прийти, а сейчас давайте расходиться. Мне еще кое в какие квартиры заглянуть надо...

Простились холодно и разошлись, недовольные друг другом.

- Странная штука жизнь, - с грустью произнес Воронцов. - Ни хрена его завтра не увидим. Не тот стал участковый...

- Если и у Василия так же, то паршивые наши дела, - констатировал Краузе.

- А ты чего молчал, будто воды в рот набрал?

- Я при виде формы цепенею еще с тундры. Дым Дымыч счел оправдание резонным.

Глава 28

- Представляешь, - откинулся на стуле дежурный, - в Подольске мужику ухо откусили.

- Время нынче такое, - невозмутимо отозвался коллега. - Могли и что похуже откусить. Проститутка?

Милиционеры изнывали от духоты. Дверь, подпертая кирпичом, вместо воздуха пропускала в помещение горячую смесь из уличного смога, пыли и запаха рыбы. Шла разгрузка рефрижератора в ближайшем магазине.

- Ну и?.. - лениво и без особого интереса спросил коллега, просматривая рапорт ночной смены о происшествии на вверенной им территории.

- Читаю... "На прошлой неделе офицер МВД в отставке В. П. Круглов, возвращаясь домой, заметил в подъезде своего дома незнакомую парочку молодых людей. Сегодня их называют тинейджеры. Со спины ему показалось, что между подростками осуществляется половой контакт. На замечание отставного офицера подростки ответили нецензурной бранью. Тогда, решив помешать соитию, пенсионер решил разъединить пару, но действовал не столько решительно, сколько грубо, то есть схватил подростка мужского пола за половые органы. Когда подросток закричал, его подруга набросилась на Круглова и откусила ему ухо. Вчера в суде рассматривался иск потерпевшего. Круглов предъявил претензии о н,анесении увечья и потребовал моральной компенсации. Оказалось, что в результате развившегося загноения раны он не смог надеть фуражку и потому не участвовал в ежегодном параде ветеранов МВД. Ухо милиционеру пришьют, а вот парад он пропустил, о чем и вчинил иск за моральный ущерб". Каково?

- Надо было вообще ему яйца оторвать.

- Кому? Круглову?

- Шпане...

Ребров и Вера Дмитриевна уже целый час сидели в полупустом отделении милиции. Здесь на этот час остались только дежурные да один задержанный. Посетителей попросили подождать и больше не замечали, хотя то и дело проходили мимо. От нечего делать Ребров с интересом прислушивался к объяснениям задержанного. Говорил он косноязычно, но Василий Васильевич его сразу понял и уяснил ситуацию.

Николая, так звали парня, пригласила знакомая на деловую встречу в ближайшую кафешку. Взяли-то всего ничего, она шампанского бокал, он - двести коньяка. И тут его знакомая поведала ему о своей беде: разошлась с мужем, год живут в двухкомнатной и никак она не добьется согласия своего бывшего на размен. Остается один выход - создать ему "соответствующие условия". Барышня очень просила своего друга сыграть роль любовника.

- На черта я согласился, зачем мне это все обломилось! - вопрошал пустоту задержанный, потому что оба офицера выслушивали его с отсутствующим видом. С таким же успехом он мог обращаться к египетским сфинксам.

Так или иначе, но Николай согласился, тем более что, по описанию, бывший муж был просто дохляк, так что за свою физиономию лжелюбовник мог не опасаться. Сказано - сделано. Дама прикупила выпивки, чтобы все было натурально, взяла такси, и через полчаса они уже сидели у нее на кухне и неторопливо закусывали.

Спустя какое-то время появился бывший муж, действительно с комплекцией сморчка. Николай пригласил его к столу, надеясь решить вопрос с разменом полюбовно. Сморчок кивал головой, пил купленный бывшей женой коньяк, но твердо стоял на прежних позициях - ему и здесь хорошо.

Женщина была в отчаянии. Надо было доигрывать до конца. Николай позвонил жене, наврал что-то про балансовый отчет и получил индульгенцию на всю ночь. Они ушли в комнату бывшей мужней жены, перетащив с кухни остатки продуктов, и продолжили ужин при свечах. Потом у хозяйки обнаружилась заначка, и оба они времени уже не замечали. В час ночи горе-помощника сморило. Она стянула с него пиджак и ботинки и уложила на диван. Кто же знал, что идиот муж потихоньку покинет квартиру и побежит в милицию жаловаться, что его жену напоили и изнасиловали, а его самого обещались придушить?

- Страсти-то какие, - шепнула Вера Дмитриевна Реброву.

- Какие страсти? Выеденного яйца эти страсти де стоят, но если балбесы дежурные не разберутся, то парню наварят по самое не балуйся.

- Вы думаете?

- Боюсь, что так... Слышь, лейтенант, да отпустите вы его. Видел я этого сморчка, что за дальним столом бумажку час нзад строчил. Доверия не внушает, - миролюбиво посоветовал Ребров.

- Вы по делу пришли?

- По делу.

- Вот и сидите. Нам адвокаты не нужны. Ребров демонстративно отвернулся. Он уже давно уяснил, что у ментов мозги от жары расплавились и они не понимают очевидных вещей. Предложили проверить у жены задержанного, звонил ли он ей вечером. Естественно, бедняга пришел в ужас и тем еще больше укрепил дознавателей в подозрениях.

- И что потом? - терзали беднягу в который раз одним и тем же вопросом.

- Суп с котом, - пробурчал Ребров, и Вера Дмитриевна испугалась, что их услышат и выгонят.

Дальнейшее Николай не помнил, так как уснул. Проснулся он от криков хозяйки и боли заламываемых рук. Наряд выехал по устному заявлению гражданина, который, как оказалось, юридически все еще состоял в браке с его знакомой. Барышня соврала насчет развода.

- Все это хорошо, - лениво проговорил краснощекий старший лейтенант, пристально смотря в лицо задержанному. - Но зачем вы его оскорбляли и хватались за нож?

- Да какой нож, - вскричал задержанный, показывая огромную ладонь. - Да я его, если бы надо было, одним пальцем прибить мог.