Клетка. Нечеловеческий приём (СИ) - Грозд Евгения

— Джилл! Джилл…

Кастер бился в истерике, метался возле неё, дёргал руки и голову.

— Убери его! — рявкнул я Вайлету, понимая, что мужчиной владеет явная паника, которой, в данном состоянии, он управлять не в силе.

Напарник скрутил несчастного и припечатал к полу. Кастер в бессилии начал подвывать.

Я тем временем опрокинул девушку лицом вниз, зачистил от земли нос и рот насколько смог. Послушал пульс — есть, но слабый. Не дышит. Снова перевернул на спину и принялся за искусственное дыхание, надеясь, что грязь не станет столь жёсткой помехой. Явна асфиксия инородным телом, в данном случае, чёрная земля. Послушал сердце. Очень низкие тоны, пытающиеся уйти в небытие.

— В больницу живо, — скомандовал и, завернув жертву в свою куртку, понёс в машину.

Пока Вайлет гнал авто, я продолжал делать искусственное дыхание и непрямой массаж сердца.

Кастер на переднем сидении панически ёрзал, задавал глупые вопросы, молил и умолял, чтобы девушка выжила, обращаясь к ней.

Вся гонка до больницы была сущим адом. Наконец, достигнув квалифицированных врачей, мы передали несчастную в реанимацию.

— Кастер, — потащили теперь мужчину в приёмную, так как его увечья волновали нас не меньше.

Майерс был сер на лицо, кровь из бока по-прежнему увлажняла его одежду.

— Ты весь в крови, идём. Тебя должны осмотреть. Ну же!

Кастер Майерс, не сводя глаз с дверей, что скрыла девушку, так и рухнул на мраморный пол. Напарник едва успел придержать его голову, чтобы смягчить удар.

— Врача! — орал я в коридор, уже видя, как белые униформы бегут к нам.

Глава 20. Ангел-хранитель

КАСТЕР

После всех потрясений минуло два месяца. Джилл долгое время пролежала в реанимации, а после в палате интенсивной терапии. Разрывы половых органов, перелом правого предплечья, сотрясение головного мозга. Мудрые медики справились с этими проблемами, но вторая оказалось намного сложней — девушка отказывалась говорить. Замыкалась при беседах с психотерапевтом, просто отворачивалась, категорически не идя на контакт.

— Джилл, — однажды, посещая её, настойчиво проронил я. — Тебя могут снова упечь в психушку. А это довольно глупо с твоей стороны, после того, как мы смогли доказать, что ты всё время была вменяема, — подняла на меня глаза. — Знаю, тебя тошнит от них, но, умоляю, постарайся. Это твой шанс на свободную новую жизнь!

Сработало — только после этих слов, она пошла на контакт.

Полиция во главе наших спасителей продолжала безуспешно разыскивать Чейза Ричера и Сэма Льюиса, которые всё же умудрились скрыться. На моего коллегу у копов была лишь одна, к сожалению, действующая улика и то смутно доказанная — отпечатки пальцев на теле девушки и на разбитой бутылке совпадали с отпечатками на пальто доктора Робертс. Но, чтобы основательно доказать прямую причастность Ричера, нужны откаты его пальчиков, которые в данный момент стало не получить, а все свои личные и рабочие вещи, он устранил.

Следовательно, и наши показания против Чейза стали бесполезны, так как улик на него не набиралось.

Мой дядя рыл в Бостоне, поднял все дела, в которых хотя бы отдаленно могло фигурировать имя Диабло, пытаясь найти лазейки к его брату, а также заодно вычислить крысу в его бюро.

В результате, несмотря на многие факты, Джилл всё же продолжала проходить по делу об убийстве Робертс. Начали поднимать когда-то закрытое уже расследование об убитой якобы ею семье, в существовании которой мы, мягко говоря, сомневались, так как исчезли все свидетели и детективы, расследовавшие дело, как по мановению палочки. Дело есть, улики есть, а самих участников громкого убийства — нет.

Убийство охранника, можно сказать, вообще никому не присваивалось из-за полного отсутствия улик, но мы все понимали, что, раскрыв убийство Эммы Робертс, автоматом докажем и другие.

В целом, вся эта суматоха зашевелила спящих детективов и следователей. Стало даже доходить до девушек, чудом спасшихся когда-то из женского рабства и дошедших до правоохранительных органов.

Однажды, Джилл узнали, но встреча этих двух бывших рабынь оказалась неприятной.

— Ты с-сука! — истерично кричала темноволосая женщина, бившись в руках Марка и меня.

Она стремилась к Джилл, чтобы не только ударить, но и даже убить, не побоюсь этого слова.

— Я грохну тебя, мразь. Шалава этого выродка! Ведь ты же тоже женщина! Как ты могла со всеми так поступать?! Тварь! Тварь!

Беснующуюся вытолкали в коридор, а Джилл в ступоре отчаянно мотала головой, пытаясь зачем-то оправдаться. Слёзы рекой вновь текли по её лицу.

— Я не хотела… Правда не хотела. Простите. Простите!

Поспешил к ней и обнял, пытаясь унять её жуткую дрожь.

— Всё нормально, Джилл, слышишь, всё хорошо. Ты ни в чём не виновата.

— Я не могла. Он… Он же требовал… Требовал. Мне было страшно.

— Тш-ш, — сильней прижал к груди и гладил по волосам до тех пор пока девушка не успокоилась.

Джилл было запрещено покидать город и, поэтому, после выписки, детективы включили нас в программу защиты свидетелей, но даже такие оковы не причиняли Джилл неудобств. Она чувствовала свободу и вдоволь наслаждалась ей.

Я с девушкой переехал в квартиру, специально снятую сотрудниками правоохранительных органов.

— Ты можешь выбрать комнату первой, — Марк улыбнулся ей, вручая ключ от входной двери.

Ох, этот недоверчивый совсем детский взгляд сразил наверное всех нас. Джилл неуверенно приняла ключ и неумело открыла дверь.

Квартира оказалась достаточно большой, светлой и просторной. Окна выходили на парковую улицу с детскими площадками.

— Нравится? — Вайлет улыбнулся ей.

Она кивала, светясь восторгом. Прошла в одну из спален, осмотрела шкафы, глянула в окно и, присев на краешек большой кровати, расплылась в улыбке.

— Выбор сделан, — заключил Энджи и поспешил на кухню.

Я сбросил чемоданы с сумками в другую спальню, по умолчанию ставшей моей. Закинул к девушке худенький пакет с её вещами, который заботливо собрала для неё Брит, пожертвовав даже свои вещи для первой необходимости…

Со следователями мне многое приходилось обсуждать. Выпросил защиту для своих родных, хотя моя мать упорно отказывалась и требовала, чтобы я сам вернулся в Бостон и, желательно, без Джилл. Её тревоги я мог понять, но был не менее упёрт, чудом удерживая мать в родном городе.

— Неужели, до сих пор нет вестей? — в надежде смотрел на детективов.

— К сожалению, — ответил Вайлет. — Их или кого-то похожих на них заметили в Канзасе, но след простыл мгновенно. Ричер умный ублюдок и Льюис не менее, боюсь дадут ещё жару. Главное, бдить.

— Враг теперь виден, предсказуем, а мы готовы, — Энди как-то резко его перебил, видно для пущей убедительности в силе блюстителей закона.

Прервал нас шум воды. Точней обеспокоил только меня. Я до сих пор воочию видел перед глазами голое женское тело в душевой и окрашенную кровью воду, стремящуюся в канализацию.

— Простите, — подскочил со стула. — Я на минутку.

Метнулся в комнату Джилл. Не вовремя. Она стояла лицом к дверям, обнаженная, а одежда покоилась на кровати.

Увидев эту картину, невольно врос в пол, замерев. Девушка сочитала в себе возможное с невозможным. Фигура виолончели, каждый изгиб тела на своём месте, высокая талия, небольшая грудь, тонкие стройные ноги. Да, мне приходилось видеть её в неглиже, но раньше это были всегда жуткие и полные адреналина обстоятельства, теперь же она стояла передо мной, и я мог полностью её разглядеть. Но любуясь, просто не мог не испытать жалость к этой восхитительной фигурке — от шеи вниз по левой груди шли чудовищные рубцы от ожогов, шрамы от порезов, частично и в паховой зоне, ноги тоже истерзаны белесыми следами, а на колене зиял след от пули.

Заметив меня, Джилл вскрикнула и метнулась к приготовленному халату. Прикрыла наготу.

— Уйди, Кас! — возмущенно потребовала девушка.

Опомнившись, отвернулся и сконфуженно заблеял: