Вор из шкатулки архимага (СИ) - Орлан Нари

Я покачал головой. Боль в спине растворялась. Как бы уговорить леди подольше полежать на мне? Необычайно приятно. Ярче, чем тогда, когда мы летали обнявшись.

В какой миг в темной расщелине стало жарко, как на песчаном береге днем? Я впился пальцами в камни, лишь бы не накрыть руками Сияну и не начать ее мять.

— Слезь с меня, — прошипел я, зажмурив веки. В штанах становилось опять тесно! Она почувствует! Скинуть ее что ли? Еще стукнется о камни. Но Сияна точно не слышала меня, ибо не шевелилась, между нами волнами расходилось тепло.

— Это нормально.

— Что нормально?!

Сердито я качнулся вперед и поднялся на локтях. Сияна выпрямила руки, но не поднялась — застыла в опасной близости от моего лица. Укушу! За ближайшее мягкое место — за губу, например.

— Сильно хочется? Ты ни с кем даже… не обнимался до меня?

— А зачем мне? Я дракон, а не человек. И чего мне ласкаться с эклерянками? Делать нечего? Слезь с меня!

— Но я не эклерянка. — Она наклонилась ближе и коснулась моей щеки губами, мягкими, нежными. Внутри меня зародился дикий рык — только он выскочит наружу, я за себя не ручаюсь. Буду кусать, сжимать, подминать под себя и выпущу на свободу зверя.

— Слезь с меня, ради своей же безопасности.

— Я тебя не боюсь.

— А следовало бы.

Кажись, слова прозвучали весьма угрожающе, потому что Сияна подскочила и плотно запахнула жилетку. Я пронесся взглядом по бледным голым ногам. Мои ладони защипало — провести бы руками по нежной коже, но нельзя.

Нельзя терять время!

Я не спеша поднялся, силясь не поскользнуться опять. Леди не в себе. Чему удивляться, на чердаке у нее вечный бардак. Драконицей помыслила стать? Ну и безрассудство.

— Высохла? — спросил я, поднимая с камней маску. — Одевайся.

Мне, разумеется, будет проще, если она поплетется за мной по пятам до пещеры, но леди… Это же леди! Я оставил ее у озерца, обулся в проходе пещеры и ждал, созерцая каменные стены. Подправить бы туманом чуток неровности, но лучше поберегу остатки магического резерва.

Когда Сияна, одевшись, догнала меня, я взял ее за руку и двинулся по мрачному тоннелю.

Рука ее, маленькая, холодная, быстро нагрелась в моей. Сияна немного помолчала, шагая со мной плечом к плечу, но потом выдала:

— А как узнать, сможет ли тот, кто тебя обратил, обратить меня?

Я чуть не споткнулся. Сбрендила. Как с ее бардаком управляться? Я остановился, повернул Сияну к себе за плечи, крепко сжимая.

— Ты вообще не понимаешь, что городишь! — встряхнул я ее. — Думаешь, очнешься в драконьем теле и тут же расправишь крылья и полетишь? Дудки! Знаешь, как долго я в новом теле учился ходить, есть и разговаривать? Это были чудовищные муки! Я даже злейшему врагу не пожелал бы такое пережить!

— А остаться единственным человеком и провести жизнь в одиночестве не хуже? — выпалила она. — Лучше какое-то время помучиться, учась летать и говорить по-драконьи!

Фыркнув, я отпустил плечи Сияны и пошел вперед, крепче сжимая ее руку. Она засеменила следом. Если выбирать между одиночеством до смерти и временными страданиями, то первое, по сравнению со вторым, вправду хуже.

Ратрх переколоти. Она права. Ох, как злит!

— Разве я не права? — послышалось из-за спины.

Я подавил горячую волну гнева и зашагал живее. Если леди займется тем, что будет глазеть под ноги и стараться не споткнуться, то авось у нее отпадет охота болтать.

— Туман… — позвала она задыхаясь. — Не беги так, я не успеваю.

— Зато согреешься. Тем более нам немного осталось.

Скоро проход расступился, повеяло запахом свежепойманной рыбы, правда, не посветлело — на черном небе за краем обрыва мерцали мириады звезд, но ночное светило где-то запропастилось. Я отпустил Сияну и пошел к небольшому углублению — месту, где обычно развожу костер.

— Что произошло после того, как ты очнулась на берегу шитого моря?

Да, тревожился я, к тому же тишина сейчас чревата — авось в ней у леди родятся новые сумасбродные идеи.

— Откуда ты знаешь?

— Видать, я там бывал, — ответил я, сооружая пирамиду из сухих веток. — И маску надевал столько раз, что не счесть.

— Маска — это портал? Где я была?

Руки не слушались, ветки не становились как надо. Яд до сих пор журчит в венах.

— Портал, но не совсем, ведь тело осталось здесь, а душа улетела в Скиалир. Мерабадикадилена принесла две маски для того, чтобы мы отправились на церемонию.

Пирамида из веток накренилась — я едва успел поймать. Какой яд? Я просто устал. Глупо вечером улетать в Эклер, как я планировал. Маги-марионетки герцога меня с одного заклинания уложат на лопатки. Отдохнуть в пещере еще немного?

Сияна опустилась напротив, подогнув ноги.

— Помочь? Я умею разводить костер.

Я с усмешкой достал короткий зеленый кинжал и протянул ей.

— Иди рыбу почисть.

Она не скривила носик, а выхватила у меня кинжал и отошла к рыбе.

— Можно возьму? — указала она на чашу, прежде наполненную целебной настойкой.

— Да.

Я напряженно наблюдал, как она потрошила рыбу и счищала с нее чешуйки. Ловко и аккуратно. Но когда Сияна метнула мне изумленный взгляд, вернулся к пирамиде.

— Тебя не сильно потрепали стражи Скиалира?

— Ты имеешь в виду огромных соломенных монстров? Знаешь, в какой ты момент меня разбудил? Когда я доказывала им, что я, вообще-то, ни разу не захватчица. Впридачу носилась как угорелая по берегу, спасаясь от летящей в меня соломы, — которая, кстати, жуть как больно бьется, — и от морских нитей, сошедших с ума. Они расплелись и умудрялись накатывать на меня на хрустящей траве!

Леди так живо и забавно рассказывала, что я от души захохотал. Уморительная леди.

— Тебе смешно, а монстры твердили: я обворовала триира шаманки, ведь за последнюю сотню кмефрунов масками никто не пользовался, кроме тебя!

— Правда. Скиалир редко зовет гостей.

Яд от смеха истаял? Чуток полегчало — и пирамида сложилась вполне ровно. Я отцепил Красный, и верным движением превратил в меч. Сухие ветки вспыхнули от искр.

— Кстати… — робко молвила Сияна, вытирая Черным руки. — Кмефрун, я так понимаю, это один год. Сколько тебе кмефрунов? Не сто, случайно?

— Не знаю, что такое год, но кмефрун — это возвращение трех звезд. Пошли, покажу. Пусть дрова пока горят.

Я поманил леди к краю, но чем к нему ближе, тем медленнее она ступала.

— Не бойся. — Я ухватил Сияну за руку, подвел вперед, а затем дернул к себе, ловко развернул спиной к своей груди и заключил в объятия. Она ахнула, когда остановилась вместе со мной в шаге от пропасти. Боязно? Но отсюда видно лучше всего. Придерживая ее левой рукой, я указал на ночное небо. — Видишь те яркие три звезды? Они медленно, очень медленно, плывут по небу, если наблюдать за ними ночь за ночью. С каждым сезоном дождей положение заметно меняется. Раз в четыре сезона они тонут в море. Пропадают на четыре сотни ночей, а когда выныривают — наступает новый кмефрун.

— В моем мире не так считают года… — Сияна повернула лицо ко мне и спросила: — Сколько же ты прожил кмефрунов?

— Двадцать один. Маловато для дракона. Мы можем прожить до трехсот кмефрунов.

— То ты маленький дракончик? — улыбнулась она.

— Маленький? Куда там! Как я понял, у вас двадцать кмефрунов — это взрослый человек, который в самом расцвете сил и имеет самую большую форму. Если судить с этой точки зрения, у нас взрослым дракон становится кмефрунов в тридцать. Мне довелось повзрослеть раньше. И нет, я не маленький дракончик, — скривился я. — После двадцати кмефрунов драконы начинают брачные игры.

Сияна не моргая уставилась на меня. Я ляпнул что-то не то?

— О, забыл соорудить вертел для рыбы.

Так себе я сменил тему и отшвырнул неловкость, но оставил леди у края и двинулся к костру. Среди вороха деревяшек я торопливо отыскал крепкие ветки.

— И когда ты собираешься уйти? После ужина или утром?

— Отужинать не помешает. Но спать некогда.