Записки важняка - Сергей Громов

Дождавшись, когда вся эта информация до меня дошла, Прут многозначительно произнес:

- Этому товарищу удалось выяснить, что к организации схронов в штабе нашей армии имели прямое отношение только три человека... и один из нихкапитан интендантской службы Цветков. Как тебе это нравится?

Потом он склонился над картой района, в котором мы пребывали, заостренным концом карандаша указал село, от которого Цветков сбежал, а вот... и он прочертил прямую... тот поселок, где никто теперь не проживает и где был этот схрон. До него не более 10 километров. Все ясно.

Такого оборота дела я не ожидал. Между тем Прут продолжил:

- В политотделе знали, куда его направить.

- Все неожиданное учесть нельзя, - одними губами произнес я и громко заверил: - Готов возобновить следствие!

- Иного решения не придумать, - согласился Прут.

Все остальное уже было общим обсуждением ситуации. Никто из нас не сомневался в том, что Цветков где-то затаился поближе к линии фронта. Стало очевидно, что он надумал перекинуться к немцам, но не с пустыми руками, а располагая сведениями о партизанах. Перебазировать схроны в другое место было не под силу, к тому же большая часть их уже оказалась за линией фронта.

Только теперь я понял, какова цена его побега.

Исправить дело можно было одним - поймать Цветкова. И, конечно, взяться за это, несмотря на прошлую неудачу, должен был я. К тому же я уже многое о нем знал. Понимая это, я сразу обратился к Пруту с просьбой разрешить мне организовать, как принято у нас - следователей - говорить, "свободный поиск".

Прут не возражал. Только сказал:

- Придумай подходящую легенду. Сними с петлиц юридические эмблемы. И помни, что времени в обрез, не увлекайся. Обстановку на фронте ты знаешь. Выедешь завтра!

10

Итак, я начинаю свободный поиск. Иными словами, я должен найти и задержать того, кто скрывается неизвестно где и занимается неизвестно чем. Я могу лишь предположить, что он притаился и поджидает немцев где-то совсем рядом с линией фронта. Возможно, даже пристроился работать по своей гражданской специальности - учителем биологии в средней школе либо кем-то в колхозе или МТС.

Если мои предположения верны, то практически из числа местных жителей предстоит перебрать несколько десятков тысяч человек. В том, что он теперь проживает не под своей фамилией, тоже сомневаться не приходилось. Разумеется, проверить столько человек было невозможно. Тем не менее задача представлялась не такой уж безнадежной, поскольку метод исключения позволял сузить круг подозреваемых почти до минимума. Отпадали старики, женщины, молодежь и дети. От падали и старожилы. Так что я должен был искать Цветкова среди мужчин тридцати-сорока лет, приехавших недавно, а таковых в районе было не так уж много. Ведь время военное...

Открыто выслеживать преступника я, конечно, не мог. В небольших шахтерских поселках и в сельской местности слухи о появлении нового человека обычно расходятся быстро. Цветков бы услышал обо мне прежде, чем я о нем. Поэтому и потребовалась легенда, которая, не возбуждая никаких подозрений, объясняла бы, почему я кочую в прифронтовой полосе и кого-то ищу. Перебрал в уме несколько вариантов, а остановился на следующем:

"Я приехал с передовой, в краткосрочный отпуск. Ищу младшего братишку, который жил с родителями на шахте. Родители погибли при бомбежке, а братишку взял с собой какой-то командир, отчисленный из армии по ранению. Об этом я слышал от людей, фамилии командира не знаю. Говорят только, что поселился он где-то в этих местах".

Подобной историей в те времена было трудно кого-нибудь удивить. И заранее получив в штабе соответствующие документы о предоставленной мне краткосрочной командировке, я мог свободно появляться всюду, не привлекая особого внимания.

И вот - поезда, покинутые автомашины, щербатые шоссейные дороги, полуразрушенные поселки...

И вот - кирпичные с выбитыми окнами здания райисполкомов, дома сельсоветов, хаты, землянки, времянки...

- Вы директор МТС?

- А коли я, так шо?

- Понимаете, у меня такая история... Родители жили тут неподалеку на шахте и братишка с ними... Бомбежка, сами понимаете...

Директор слушает, сочувственно причмокивая. Думает вслух:

- Командир? Агроном по специальности? Ни, такого нема. Петро приехав в отпуск, так то не агроном и вообще хлопец девятнадцати рокив, може, двадцати. Ни, чого нема, того нема.

Километр за километром, день за днем. Пошли уже четвертые сутки.

- ...Простите, вы заведующий районо?

Немолодой, грузный мужчина, в гимнастерке с открытым по-граждански воротом поднимает голову.

- Я.

- У меня такая история получилась. Родители жили тут неподалеку, на шахте, с ними мой младший брат...

За несколько дней я совсем сжился со своей "легендой". Она обросла подробностями и звучала так правдиво, что я почти стал верить в нее.

Я уже был готов в пятнадцатый или шестнадцатый раз услышать виноватое "нет", как вдруг заведующий пододвинул к себе железный ящик, заменявший сейф, достал какое-то личное дело и углубился в анкету.

Я следил за ним, почти не дыша. Неужели?..

- Вот этот товарищ принят к нам на работу всего с неделю назад. Временно принят. Фронтовик, по профессии педагог, имеет отпуск по ранению. Стал работать завучем в Куземовской средней школе. Гуськов Андрей Владимирович, тридцати шести лет. Впрочем, есть ли с ним мальчик, я не знаю. В анкете об этом ни слова.

Я взял это дело, проще говоря тонюсенькую папку с обязательными анкетой, автобиографией, заявлением о поступлении на работу. Без каких-либо других подлинных справок или официальных документов.

- И это все? - удивился я.

- Что ж вы хотите, молодой человек, - ответствовал заврайоно. - Он в заявлении указал, что справку об отпуске по ранению направил для регистрации в облвоенкомат, а свое педагогическое образование может подтвердить лишь устно, с последующим запросом в Московский педагогический институт. У нас должность завуча вакантна целый год, станешь выбирать упустишь и такого кандидата.

Нет никаких сомнений в том, что анкета, заявление и автобиография написаны одной и той же рукой. Строчки в заявлении и характеристике имеют тенденцию забираться справа вверх, у буквы "ц" прочно укоренившийся щеголеватый крендель, такой же крендель над буквой "б". В автобиографии приведены с небольшими вариациями и все цветковские заслуги.

Он, никаких сомнений - он!

- Скажите, где находится Куземовская средняя школа?

- В Куземовке. Отсюда до этого села километров пятнадцать. Рано утром будет рабочий поезд, с ним и доберетесь...

Ничего и говорить, что я готов был немедленно отправиться в этот Куземовск, хоть пешком. Но теперь, когда я понял, что моя версия подтвердилась, я вдруг засомневался, есть ли у него еще какой-то план. Неужели только расчет на быстрое наступление немцев? До этого ему надо где-то продержаться. Вот он и нашел эту лазейку. Передо мной встал и другой вопрос: как задержать Цветкова? В одиночку это уже представлялось авантюрой.

Конечно, любой герой модного детектива поступил бы совершенно определенным образом. Одного из своих агентов он бы обязательно поселил в доме напротив школы, другому - переодетому местным кузнецом - поручил бы следить за дорогой, третьего упрятал бы еще куда-нибудь на этаже школы. Сам же, с основным своим помощником, вышел на Цветкова, что называется открыто, с оружием в руках... Увы, я так действовать не мог. Ведь в моем распоряжении имелась только одна активная сила- я сам. Ограничился только тем, что зашел к секретарю райкома.

Первый секретарь, от которого я, конечно, ничего не скрыл, самым внимательным образом просмотрел все мои документы, в том числе и постановление с санкцией прокурора на арест Цветкова. Почесал переносицу, вздохнул.

- Все ясно. А людей нет. Просто не знаю, что и придумать. Все в колхозах хлеб вывозят, скот эвакуируют. Прокурор тоже там. Удивляюсь, что вы застали меня. Милиционеры? Есть двое, да их трогать нельзя. Хоть какой-то порядок на станции и на дорогах поддерживают... - Он устало улыбнулся. - Милицейскую форму люди уважают. Так что же мне с вами делать? Минутку...

Он потянулся к телефону.

- Папакина! Степан Кузьмич, зайди!

А минут через пять зашел уже знакомый мне заведующий районо.

Ввести его в курс дела труда не составило. Папакин выслушал меня спокойно, только головой покачивал.

- Как, Степан Кузьмич, поедешь с ним в Куземовку? Сам понимаешь, чем дело пахнет. Обращаюсь к тебе как к проверенному нашему активисту.Секретарь райкома пристально посмотрел на Папакина.

- Куда ж деваться, - Папакин развел руками.- Надо ехать. Машина у тебя, Игорь Иванович, на ходу?

Секретарь райкома потупился.

- На ходу-то на ходу, да мне сейчас в Гуляево ехать нужно, там меня ждут...

- Тогда утром поездом, - предложил Папакин.

Только я, конечно, настоял на своем - идти на станцию. Вдруг подвернется оказия.