Правило параллельных (СИ) - Райс Алиса

— Клянусь, — и этого слова было достаточно, чтобы заставить Гордея сменить курс на его квартиру. — Я ни о чем не пожалею.

Злата с силой сжимала ручку двери в ожидании того, к чему так долго шла. Между ног было горячо и все ее естество снова требовало вернуть опытные мужские руки, но отвлекать их от дороги было бы не только неправильно, но и опасно.

Они нарушили кучу правил дорожного движения и только чудом их не остановили гаишники — видимо сама судьба расчищала для них дорогу на пути к удовольствию.

Поднимались они на лифте в напряжении. Гордей только сейчас понял, как медленно тот работает. Обычно ему не было до этого никакого дела, но сейчас, когда все его нервы были натянуты словно тетива на луке, а внешние раздражители еще больше заводили его и, казалось, еще немного, и его крышу точно снесет.

Они шли до квартиры все в том же молчании и никто не решился его нарушить первым, но стоило зайти в квартиру и закрыть за собой дверь, как Гордей буквально напал на девушку, срывая с нее пальто и сумку. Даже не разуваясь, повалил ее себе на плечо и отправился в свою комнату, гадая, а не слишком ли он пугает Злату своим поведением. Через пару секунд он отмел ту мысль из своей головы, стоило услышать заливистый смех девушки, да и к тому же, она сама дала слово, что не пожалеет ни о чем.

— И что же тебя так рассмешило, девочка? — спросил он, звонко шлепая ту по аппетитной ягодице.

Гордей остановился у кровати и, недолго думая, кинул на в меру мягкий матрас девушку. Она отпружинила от него, подпрыгивая, и от этого ее волосы тут же разметались по кровати. Она словно ангел, который потерял ориентир и здравый смысл, добровольно плыла в руки к Дьяволу, предлагая себя на блюдечке с золотой каемочкой. Мужчина и подумать не мог, что сейчас еще остались в этом мире девушки, которые знают себе цену, которые не торопятся как можно скорее переспать с мужчиной, чтобы почувствовать себя зрелыми. Несовершеннолетние еще, возможно, но те никогда не интересовали его, а вот чтобы такого возраста, как Злата…

— Запомни, я не принц на белом коне, каким показался тебе изначально. Я не добряк, а хмурый фрик, каким меня постоянно называет Виталина, — он тяжело дышал, но продолжал говорить, пытаясь не сорваться. — Местами даже грубый, агрессивный, но я такой, какой есть и меняться не собираюсь.

Только Злата уже давно знала, какой он на самом деле, и даже не думала убегать после такой пламенной речи.

Почему он это сказал? Неужели дает девушке последний шанс избежать участи быть с ним связанной? А что будет, если она все же передумает и сбежит? Просто так возьмет и отпустит ее? Ну уж нет! С этим Гордей был в корне не согласен, потому что после того, как она добровольно переступила порог его квартиры, все пути к отступлению были перекрыты. Навсегда.

Он быстро разулся и помог Злате избавиться от сапожек. Медленно, словно в замедленной съемке Гордей ладонью исследовал ножку Златы от хрупкой ступни, поднимаясь все выше. Дыхание девушки участилось и ее стоны стали музыкой для его ушей. А рука тем временем уже была на колене, сгибая его, затем переместилась на заднюю часть бедра. Несмотря на то, что порою движения мужчины были дерганными, а его самого потряхивало, торопиться никуда не хотелось, тем более, что для Златы это был первый раз и он должен был сначала сосредоточиться на ее удовольствии, и только потом уже думать о своем.

— Ты ведь понимаешь, что кроме платья на твоем теле только трусики, а те и вовсе ничего не прикрывают?

Он хотел говорить с ней пошло, грязно. Так, как любил. Надеялся, что не спугнет Злату, а наоборот, приручит.

Гордей вцепился в кружевную ткань, сдирая ее с девушки. Было заметно по ее глазам, что та немного напугана его поведением, но ничего не сказала и лишь притянула его ближе к себе за ремень. Первая поцеловала, зарылась рукой в его волосы, а он поплыл, ловил ртом ее стоны и пытался держаться до последнего, но когда Злата расстегнула молнию на его джинсах, проникла через тугую резинку его боксеров и сжала в своей ручке его член, она окончательно порвала все шаблоны о девственницах в понимании Гордея.

— Черт! — выругался мужчина.

Такими темпами он быстрее дойдет до края и получит удовольствие, чем она. Пришлось прибрать слишком шаловливые ручки и сомкнуть их над головой девушки, чтобы не мешала ему доставить ей наслаждение.

— Хочу прикасаться к тебе, — захныкала Злата и попыталась впутаться из плена, но мужчина, как назло, не позволил ей это сделать.

— Не в этот раз, милая.

Его хитрая улыбка стала для нее началом чего-то нового, неизведанного и приятного. Она снова прильнула к нему, давая понять, что больше не хочет ждать и не может. Сейчас больше всего на свете она хотела Гордея. Всего и без остатка.

Из-за того, что на ней кроме платья больше ничего не было, чувства обострились и она уже чувствовала себя голой перед мужчиной. Что же будет, когда на ней не будет и платья?

Мучительно медленно, Гордей поднимал низ блестящей ткани, любуясь такими совершенными видами. Впитывал каждый сантиметр, пытался запомнить, впечатать в свое сознание, чтобы, даже если он когда-нибудь потеряет память, в его голове всегда были эти образы нагого тела Златы. Светлая и шелковистая кожа была приятной на ощупь. Мужчина оценил то, какой гладкой на была и там, а это значит, что готовилась она к такому случаю очень тщательно. Правду говорят, что если девушка надела идеальное нижнее белье, сделала шугаринг или что еще там всего тела, то это еще не значит, что ты уломал ее на секс. Все с точностью да наоборот.

— Ты очень красивая, — сделал он комплимент, целуя ее внутреннюю часть бедра.

Мелкая дрожь сотрясла все тело Златы, стреляя в самый низ живота. Она хотела свести ноги вместе от смущения, закрыться, но мужчина быстро пресек такую вольность с ее стороны и настойчиво раздвинул их в стороны так широко, что теперь он сам помещался между ними.

— Ты готова к приключениям, пока еще девочка? — лукаво спросил он.

Злата в таком состоянии смогла лишь только смущенно кивнуть. Говорить она пока что не могла, или же просто не хотела.

— Тогда ни в коем случае не пытайся меня остановить, поняла?

Злата понимала, что это был скорее риторический вопрос и он не терпел каких-либо возражений, поэтому снова кивнула. Мужчина отпустил ее руки и опустился ниже, прямо туда, где его так отчаянно ждали. Она почувствовала себя девочкой подростком, которая впервые была на приеме у гинеколога, но помимо неловкости она сейчас ощущала желание, которое разливалось по всему ее телу, разогревая.

Гордей сначала очень осторожно, чтобы не спугнуть, раскрыл ее губы и стал массировать уже налившийся кровью бугорок. От пронзившего тело девушки удовольствия пришлось свободной держать ее за талию, чтобы не мешала. Давление усилилось и теперь мужчина припал к такому манящему месту ртом. Злата не понимала, от чего она вскрикнула больше — от неожиданности его поступка или все же удовольствия. Рационально думать в такой ситуации было невозможно, поэтому она просто отдалась опытным рукам и забыла про смущение. Одна ее рука непроизвольно потянулась к собственной груди, сжимая, в то время как вторая с силой комкала белоснежные простыни. Гордей не мог не заметить этот жест. Не сдержался, накрыл ладонью ее вторую, обделенную вниманием грудь. Они оба зашипели от таких острых ощущений. Злата из-за того, какой горячей была ладонь мужчины по сравнению с ее кожей, а он от мягкости и полноты груди, что терлась о поверхность его большой шероховатой ладони своими набухшими горошинками.

Глаза девушки были плотно сжаты, но она и без этого могла представить у себя в голове, как выглядела сейчас со стороны, и это ей, черт возьми, дико нравилось. Очень сильно нравилось.

Гордей не забывал поглаживать внутреннюю сторону бедер Златы, успокаивая ее и тем самым еще больше возбуждая, делая ее еще более влажной. Чем больше она выделит своей смазки, тем проще и безболезненнее у нее пройдет первый раз, поэтому Гордей старался на славу, но как же ему самому было тяжело терпеть такую сладкую пытку. Казалось бы, просто взять и удовлетворить свои желания и расслабиться, но нет, так он поступил бы с любой другой, но не со Златой. Каким-то непонятным образом судьба сплела его пути с этой чистой и непорочной девочкой. С ангелом, отзывчивым и таким покорным, по сравнению с ним — дьяволом во плоти.