Коварные игры судьбы (СИ) - Гущина Яна

— Пообещай мне, что не возьмёшь грех на душу. Иначе небеса не пощадят нашу семью и не даруют счастья и детей.

Видя, как он подобрел, я с облегчением вздохнула. Кажется, мне удалось замаскировать тревогу за Ника под заботу о нас с Шоном.

— Главное, чтобы он больше не лез к нам, — отметил Шон уже совсем другим голосом, в котором не было ненависти и желания убивать.

— Где Артур? — спросила я, чтобы совсем уйти от разговоров о Нике.

— С Мэри у нас дома, — ответила мама и, многозначительно посмотрев на меня, добавила: — Не переживай за него. С ним всё в порядке.

Значит, Ник не добивается общения с сыном. Оно и к лучшему. Так всем спокойнее.

Мысленно отмахнувшись от Ника, свернулась калачиком и обхватила живот, нянча свою невосполнимую потерю. Я любила ещё не рождённое дитя и теперь ощущала душевную боль и немыслимую скорбь.

Шон склонился и обнял меня. Это горе было одно на двоих, и я знала, что Шону так же тяжело, как и мне. Ощутила единение с мужем и расплакалась в его объятиях. Он гладил меня по голове и утешал, что-то бормоча.

И тут я вспомнила то, что до этого момента почему-то выветрилось из моей головы. Перед моим внутренним взором вспыхнул образ черноволосого смешливого малыша, как две капли воды похожего на моего сына. Как могло случиться, что Катрина родила Нику копию Артура? Никакие силы магии и воля небес не способны воспроизвести на свет столь схожих детей, рождённых от разных матерей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Все события минувших дней пронеслись передо мной, обретя новые краски. Многое, о чём раньше я даже не догадывалась, теперь стало очевидным. Мысли толкались в моей голове, словно им было тесно. Я часто задышала, чтобы не потерять сознание и, глянув на Шона, а затем на маму с сёстрами, заявила:

— Ричард — мой сын. Я родила близнецов, но одного из них забрали!

Глава 36

Судя по выражению лиц окружающих, они догадались об этом намного раньше меня. Так что моё открытие не стало ни для кого шоком. И только Шон тяжело вздохнул, предвкушая новые проблемы.

— Так вот почему королева сама лично принимала роды! — заговорила я, будто произнесённое вслух, должно стать для меня понятнее, чем, если бы я просто подумала об этом. — Она выгнала Мэри и стражу, велев им уйти как можно дальше от моей комнаты. Королеве нужен был мой ребёнок! Поэтому она не убила меня, узнав о беременности, и из темницы переселила в красивую комнату! Получается, что Катрина либо не смогла забеременеть от Ника, либо потеряла ребёнка на ранних сроках.

Я схватилась за голову, осознавая, на что пошла мачеха Ника, лишь бы упрочить положение своей дочери в королевской семье. Ведь если бы Катрина не смогла бы родить наследника престола, то Ник имел право расторгнуть их брак и жениться на другой. И я даже знала, на кого пал бы его выбор, узнай он, что я жива! Поэтому королева инсценировала мою смерть! Она не хотела, чтобы у Ника возникали соблазны и продолжали жить те чувства, которые связали нас с ним.

Шон неуютно заёрзал на стуле, видимо, ощущая свою непричастность ко всем моим тревогам. Теперь до меня дошло, почему он настолько сильно хотел сейчас устранить Ника. Ведь с потерей не рождённого ребёнка ничто, кроме брачных клятв не объединяло нас с мужем, а вот с Ником у нас оказалось двое детей, а в придачу — накрепко связанные судьбы и всё ещё живая любовь.

Я с тревогой глянула на Шона, боясь, что он прочтёт мои мысли. По взгляду мужа поняла, что его собственные мысли дублируют мои. Было видно, что Шон боится потерять меня и напряжённо вглядывается в моё лицо, выискивая признаки грядущих перемен.

— Даже не думай, что я позволю тебе искать встречу со вторым сыном, — не сдержался он и, встав, попросил моих родных: — Оставьте нас одних.

Но вместо того, чтобы уйти, мама подбоченилась и с вызовом заявила:

— Ты что удумал? Выяснять отношения с ослабленной женщиной, только что потерявшей ребёнка? В могилу решил свести её? Я не позволю донимать мою дочь ненужными разговорами. Поэтому никуда не уйду.

— Но это мой дом! — взревел Шон, раздувая ноздри. — И только я имею право решать, кто может в нём находиться!

— Решать будешь позже, — холодно бросила мама, продолжая защищать меня. — А сейчас позволь мне позаботиться о моей дочери. Мне всё равно, что ты переживаешь и считаешь нужным сказать Виктории. Она слаба и нуждается в уходе и покое. Так что не заставляй меня ругаться с тобой. Дай Виктории окрепнуть, а потом можешь выяснять с ней отношения.

Не ожидая подобного отпора, Шон уставился на маму. Я чуть ли не физически ощутила его негодование. Думаю, они бы поссорились, но тут Белла встала между ними и заявила:

— Спорить тоже будете позже. Виктории нельзя волноваться.

Шон вздохнул и сел на прежнее место. Его лицо застыло в скорбной маске. Видимо, он боялся, что наш брак рухнет под натиском новых обстоятельств.

И тут я вспомнила, как он помог Мэри увести меня и Артура из дворца, как проложил портал, чтобы спасти меня и моих близких. Он дал нам вторую жизнь, вместо той, которую Ник превратил в развалины. Чувство безмерной благодарности нахлынуло на меня. Этот человек сделал всё возможное, чтобы защитить меня от злобной семейки Ника. Так почему же я заставляю его нервничать?

— Вместе мы со всем справимся, — произнесла я, беря Шона за руку. — А сейчас нам надо пережить временные трудности.

Его синие глаза наполнились теплом. Было видно, что мои слова вселили в него надежду на хорошее будущее. Я слабо улыбнулась, чтобы дать понять: я с ним, я не уйду к Нику, я не сделаю ничего, что ранит его. Ведь только благодаря Шону живы мои родные, да и я сама вместе с Артуром.

— Я люблю тебя, — прошептал он, сжимая мою ладонь.

Мне бы в ответ тоже сказать эти же слова, но они застряли в горле, и я лишь кивнула. Разговоры утомили меня, и я откинула голову на подушку, уставившись в потолок. Чувство благодарности, испытываемое к Шону, никак не могло перерасти в пылкую любовь, которая всё ещё жила во мне по отношению к Нику. Я закрыла глаза, чтобы никто не увидел, как они предательски засверкали слезами.

Мысленно ругая себя, уговаривала забыть Ника. Этот человек нёс в мою жизнь только проблемы. Почему я до сих пор люблю его, хотя должна ненавидеть? Что со мной не так?

Горько осознавать свою глупость и никчёмную влюблённость. Я не находила оправдания своим чувствам и поступкам. Мне бы выкинуть Ника из головы, а я же, вопреки здравому смыслу, постоянно думаю о нём. Это не порядочно по отношению к Шону. И до добра подобные душевные метания не доведут. Надо бы как-то отстраниться от Ника. Только вот как? Как сделать это, когда его живая копия воплотилась в нашем сыне, и когда моё сердце рвалось на части от желания обнять второго сына? Ну почему вся моя жизнь — череда сложностей и разочарований? Почему кто-то живёт спокойно, не зная бед, а на меня они сыплются, как из рога изобилия?

Все эти вопросы не находили ответа, и я устала от их количества и неразрешимости. Мама права: вначале мне надо окрепнуть. А потом я подумаю, что делать. Пока я не знала, как смогу отвоевать Ричарда, но была уверена, что сделаю всё возможное, чтобы объединиться с ним. Не думаю, что Шон захочет помочь мне в этом. Да и Ник тоже не союзник в подобном предприятии.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я ощутила себя одиноким бойцом, стоящим на поле рати перед строем вооружённых рядов противника. На долю секунды моё сердце дрогнуло от страха, но следом пришла смелость. Я знала, что пойду на всё, лишь бы забрать Ричарда у Катрины и её змееносной мамочки. Я не позволю этим желчным женщинам воспитывать моего сына! Он — мой, и только мой! И нет на свете такой силы, что сможет помешать мне!!!

Глава 37

Несколько дней пришлось провести в постели. За это время я окрепла телом и духом. Боль утраты притупилась, хотя всё ещё саднила. Чтобы справиться с потерей, приходилось думать о чём угодно, лишь бы не вспоминать страшную трагедию. Поэтому я не придумала ничего лучше, чем разрабатывать план похищения Ричарда. Я уже мечтала о том, как дождусь открытия портала, проберусь через него в столицу, а потом — во дворец, отыщу сына и уведу за собой.