Клич Айсмарка - Стюарт Хилл

Одна беда: с заходом солнца ударил такой трескучий мороз, что кожаная одежда путников встала колом и дышать сделалось тяжело. Они продержались только четыре часа, а потом Фиррина приказала устроить привал, и солдаты не мешкая принялись разбивать лагерь. Они достали из вьюков длинные гибкие шесты и собрали из них каркасы шатров. На них во много слоев уложили толстые плетеные коврики и звериные шкуры. Снег в шатрах застелили циновками, а у входов зажгли жаровни, и вскоре внутри стало достаточно тепло. Даже для лошадей поставили отдельный купол, щедро устлав его внутри соломой. Фиррина еще и поэтому не хотела брать с собой много людей: чтобы путешествовать с большим отрядом среди зимы, пришлось бы тащить с собой очень много всяких необходимых в пути вещей. К счастью, ее сопровождающим не впервой было странствовать в мороз, и каждый отлично знал, что нужно делать.

Королева по-прежнему опасалась снежных бурь, но Оскан заверил ее, что сейчас метели бушуют на юге Великого леса, а к тому времени, когда они доберутся на север, отряд уже выйдет к Волчьим скалам. А оттуда, по расчетам Фиррины, останется уже не слишком далекий путь до Кровавого дворца вампиров.

Они с Осканом поужинали в королевском шатре, прислушиваясь, как в палатке неподалеку хором распевают дружинники. Поначалу оба испытывали неловкость из-за недавнего спора, но потом Оскан заявил, что во всем виноваты «магические миазмы», которые ветер якобы донес из Призрачных земель, и беседа понемногу наладилась.

— А что еще это могло быть? Нахлынуло ни с того ни с сего, довело нас до полного помутнения рассудка и исчезло, стоило нам взяться за ум, — рассуждал он.

— Стоило мне взяться за ум, — въедливо уточнила Фиррина. — Ты-то уже надулся, как мышь на крупу, и собрался топать обратно к себе в пещеру.

— Ладно, кто старое помянет… — Оскан подумал немного и вкрадчиво предложил: — У тебя, конечно, врожденный дар к дипломатии, ты ведь королева… но, может, стоит до прибытия в Кровавый дворец слегка отточить его? Нам ведь не нужна еще одна война.

Фиррина уже набрала воздуха в легкие, чтобы дать нахалу должный отпор, но быстро передумала. Оскан прав. Только лучший дипломат на всем белом свете сможет заключить мир с Призрачными землями, так что лучше начать практиковаться прямо сейчас.

— Хочешь еще жаркого? — мягко спросила она и подозвала слугу.

Они принялись более подробно обсуждать миссию, перебирая трудности и препоны, пока не рассмотрели все возможные исходы.

— Говорят, они увертливые, как угри в свином жире. Не дают связать себя обязательствами, — сказал Оскан. — Скрепляй любой уговор только так, как у них принято.

— Это как же?

— Кровью, разумеется.

— Ах, да. Конечно.

— Любые клятвы не на крови для них — пустое место, так что смотри: пойдешь на войну с надеждой на их помощь, а твой союз не будет стоить и гроша.

— И чьей кровью надо скреплять соглашения? — спросила Фиррина.

— Их… и твоей, естественно. В случае удачи тебе придется подписывать договор, а в Призрачных землях подписаться кровью — все равно что дать священную клятву.

— А ты откуда знаешь? — спросила Фиррина. — Так говоришь, будто уже заключал сделку с их кровососущими величествами.

Оскан покачал головой.

— Пока ты строила планы по обновлению армии, мы с Маггиором хорошенько перерыли гиполитанское книгохранилище. Маггиор думал найти что-нибудь полезное, ведь марка граничит с Призрачными землями. И мы откопали настоящий клад…

Юноша обернулся позвать слугу и, когда им снова наполнили кружки, продолжил:

— В самой глубине дворцового хранилища мы наткнулись на сундук, на котором была табличка с именем короля Айсмарка Теобада Смелого. В нем лежали записи четырехсотлетней давности, когда гиполитане только пришли в Айсмарк. Оказывается, тогда разразилась война, Магги пришел в такой восторг и все твердил как заколдованный: «Ах, это многое объясняет!» или «Вот почему гиполитанская культура так отличается! Они же с Южного континента!». Кстати, я этого тоже не знал, а ты?

Фиррина покачала головой. Как жаль, что ее мать умерла так рано — может, она бы рассказала дочери историю своего народа.

— Нет, я об этом не слышала. Но у них имена очень отличаются, а правят женщины… Напрашивается, что они не здешние.

— Вот именно, — согласился Оскан. — А в старых летописях говорится о войне между королем Теобадом и гиполитанами. Они так долго и упорно сражались, что в конце концов прониклись уважением друг к другу. Но ни в одной летописи не упоминается, что Теобад подписал договор о ненападении с Призрачными землями, и это развязало ему руки в борьбе с гиполитанами. Если задуматься, в этом есть смысл. Не заключи он это соглашение, их кровососущие величества наверняка воспользовались бы тем, что Айсмарку пришлось туго, и вторглись бы в эти земли.

— Почему ты раньше об этом не сказал? Я-то думала, что мы пытаемся совершить невозможное, а теперь выясняется, что Айсмарк и раньше договаривался с Призрачными землями! — рассердилась Фиррина.

— Я как раз собирался, — поспешил объясниться Оскан. — Хотел сказать раньше, но со всеми сборами и подготовкой не до того было.

— Не до того?! Да это же как раз то, чего мне не хватало, чтобы убедить их кровососущие величества заключить с нами мир! А ему, видите ли, не до того было!

Оскан пожал плечами.

— Бывает. Я всего лишь человек… ну, почти.

Фиррина досчитала до десяти и вспомнила о том, что собиралась отточить дипломатические способности.

— Ладно, рассказывай дальше! И попробуй только что-нибудь еще упустить!

Оскан глотнул из кружки, чтобы успокоиться, и продолжил:

— Итак, как мы знаем из летописи, Теобад и гиполитанская басилиса в конце концов заключили мир. Басилиса согласилась признать владычество короля Айсмарка, а тот взамен разрешил ее народу жить на землях нынешней Гиполитанской марки. С тех пор басилисы всегда приходили на помощь королям, если Айсмарку грозили враги. Гиполитане — наши главные союзники. Но в летописях говорится и про тот самый договор Теобада с Призрачными землями. Там сказано, что союз был скреплен кровью короля и их кровососущих величеств.

— А там случайно не сказано, как именно король Теобад уговорил упырей пойти на это соглашение? — с большим интересом спросила Фиррина.

— Гм… нет.

— Нет?!

— Нет. Там только говорится, что договор был заключен и подписан. — Оскан смущенно пожал плечами.

— Что ж, прелестно! — взорвалась Фиррина. — Теперь мы знаем, как следует скрепить соглашение с вампирами, хотя понятия не имеем, как его добиться! Много проку от твоей истории, должна заметить!

— Зато мы можем напомнить им, что когда-то наши страны уже заключали союз. Мы ничего не изобретаем и не нарушаем никаких запретов.

— Верно, — согласилась Фиррина. Да, все-таки в находке Оскана и Маггиора было кое-что полезное. — Что еще более важно, мы можем сказать им, что точно знаем о существовании договора. Они и сами наверняка помнят о нем, только предпочитают делать вид, будто забыли за многие века. У бессмертных долгая память, Оскан, просто они никогда не спешат выдавать свои тайны всяким короткоживущим ничтожествам вроде нас с тобой.

Они обсуждали планы до глубокой зимней ночи, пока наконец Оскан не ушел в свою палатку, чтобы поспать хоть несколько часов. Его голова гудела от вопросов и сомнений, но юноша так устал, что сразу же заснул. А когда начал погружаться в царство сна, его разум вновь вернулся к недавней странной размолвке, что произошла между ним и Фирриной. Действительно, очень странная это была ссора: нагрянула ни с того ни с сего, как буря в горах, и миновала, оставив какие-то загадочные ощущения, в которых Оскан никак не мог разобраться. И прежде чем он успел всерьез задуматься над этим, его поглотил крепкий целительный сон.

Отряд двинулся в путь за два часа до рассвета. Ехать было намного холоднее, чем сидеть в палатке, и Фиррина даже подумывала спросить, нет ли у Оскана лишней пары теплых наушников. Для лошади, разумеется. Но так и не спросила. Не дождется. Ну, разве что если будет риск, что лошадь обморозится…

Когда солнце во всей своей огненной красе поднялось над горизонтом, они остановились позавтракать. Как-то непривычно было вдыхать домашние запахи жареного бекона и оладий среди суровой красоты зимнего утра. Зато еда казалась вкусной, как никогда. Фиррина жадно жевала, озираясь по сторонам. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралось чистое поле, пологие снежные барханы там и тут отражали лучи низкого солнца, отбрасывая маленькие радуги. На небе не было видно ни облачка, и Фиррине с большим трудом верилось в предсказание Оскана, что к завтрашнему вечеру начнется метель. Однако она постаралась отбросить сомнения. Главное, чтобы отряд успел добраться до границы прежде, чем погода испортится.