Клятва королевы - К. У. Гортнер

— Меня не волнует выкуп, — прервала я его. — Что касается соизволения — наверняка его святейшество нам не откажет. А способ, которым я взойду на трон, можно обсудить и позже. Надеюсь, Господу будет угодно, чтобы мне не пришлось в ближайшее время стать королевой.

Уголки рта Каррильо опустились.

— После всего, что он совершил, — бесстрастно проговорил он, — ты все еще даруешь этому бесхребетному червяку право на трон?

— Он наш король, и это право остается за ним до самой смерти. Я не буду воевать с ним, как мой брат Альфонсо, но и игрушкой в его руках тоже не стану. — Я раздраженно взглянула на Каррильо. — Надеюсь, вы понимаете, что я желаю лишь одного — выйти замуж за принца, которого избрала, и поселиться в безопасном месте, где за мной не будет шпионить Вильена.

— В таком случае я бы предложил тебе покинуть Кастилию, — возразил он. — Ибо если ты настаиваешь на том, чтобы подтвердить права Энрике на трон после того, как выйдешь замуж за Фернандо, в этом королевстве безопасного места для тебя не найдется.

Едва сдерживаемая ярость, казалось, обжигала мне горло. Я не могла поверить, что он явился сюда лишь затем, чтобы обругать меня. Неужели ему хватало самонадеянности полагать, будто он сможет запугать меня, подчинить своей воле, словно ребенка? Если так, то он серьезно ошибся.

Мы стояли друг против друга, словно готовые броситься в бой воины, под молчаливыми взглядами Чакона и Инес. Затем, испустив театральный вздох, Каррильо полез в карман своего облачения и достал кожаный футляр для писем.

Я затаила дыхание, а он неловко усмехнулся:

— Нет ничего страшного в том, чтобы сперва немного подождать… э-э… на случай, если ваше высочество вдруг передумает.

Я выдохнула сквозь зубы. Взяла у него футляр, подошла к столу и, открыв крышку, вытряхнула свернутый пергамент со свисающей с него печатью. Я пробежала взглядом длинный текст, едва обращая внимание на витиеватые формулировки соглашений, что описывали всевозможные детали, на которые опирался любой королевский союз, и посмотрела в низ страницы. Там хорошо знакомым мне почерком было написано: «Yo, Fernando de Aragon».[24]

Он подписал нашу помолвку. Он все еще хотел меня.

Я стояла, не в силах пошевелиться. Как только я подпишу этот документ, пути назад уже не будет. Хотя у меня и не было желания узурпировать трон Энрике, он наверняка воспринял бы это как объявление войны; он запретил мне заключать любые союзы без его позволения и, как только он услышит о брошенном мной вызове, не замедлит с местью. Я готова была рискнуть всем ради принца, которого не видела многие годы, — своим местом в очереди на трон, моим будущим королевы, возможно даже жизнью.

Моя рука замерла над пером в чернильнице.

— А соизволение?.. — спросила я.

— Оно будет ко времени свадьбы. Мы с королем Хуаном уже отправили прошение в Рим.

Каррильо смотрел на меня немигающим взглядом. Чакон и Инес стояли возле двери, словно статуи. Казалось, весь дворец затаил дыхание — наступила столь глубокая тишина, что я слышала лай собак где-то в полях за стенами.

Я закрыла глаза, вспоминая Фернандо, каким видела его в последний раз в Сеговии, искренний взгляд его карих глаз, когда он взял меня за руку. «Мы можем сблизить наши королевства, восстановить между ними мир…»

Взяв перо, я окунула его в чернила и тщательно вывела внизу страницы: «Yo, Isabel de Castilla».[25]

Вот и все. К счастью или к несчастью — я стала невестой Фернандо.

Я повернулась к Каррильо:

— Где мне теперь жить? Вряд ли я смогу оставаться здесь и дальше.

— Не сможешь. — Он подошел к столу, посыпал чернила песком и сдул его. — Думаю, Вальядолид вполне подойдет. Город выразил свою лояльность к тебе, и там у нас есть верные друзья. Сперва мы отправимся в Мадригал, где и переночуем. Будем надеяться, что адмирал, дед Фернандо, к нашему приезду соберет свои войска. Вальядолид — его владения; он позаботится о твоей безопасности, пока мы отправим соглашение о помолвке в Арагон.

— Понятно. — Я с трудом сдержала улыбку.

Зря я сомневалась в Каррильо; сколь бы раздражителен и расчетлив он ни был, никто лучше его не знал, как организовать оборону.

Он откашлялся:

— Как я уже говорил, нет ничего страшного в том, чтобы сперва немного подождать. Если бы ты решила отправиться на битву за трон, а не к алтарю, войска адмирала пригодились бы тебе не меньше.

— И впрямь, — ответила я, — если бы все вышло по-вашему.

Он встретился со мной взглядом:

— Но вместо этого все вышло по-твоему, ваше высочество. И теперь остается лишь молиться, чтобы вся Кастилия не обрушилась на наши головы. — Он свернул документ и убрал его в футляр. — Советую надеть плащ. Время не ждет.

Нас уже ждали оседланные лошади. Карденас помог мне сесть на Канелу; накинув отороченный мехом капюшон плаща, я с тоской взглянула на мой дворец. Я прожила здесь недолго, но это был первый дом, который я могла назвать своим, и мне не хотелось его покидать. Устала оттого, что у меня нигде не было дома. С тех пор как покинула Аревало, я ощущала себя потерянной душой в собственной стране.

— Все бы отдала, — сказала рядом со мной Инес, — чтобы увидеть физиономию Менсии, когда она вернется со своего свидания и обнаружит, что нас нет.

Я взглянула на нее, и при виде ее улыбки мне вдруг тоже захотелось рассмеяться.

— Остается надеяться, что ее это опечалит не меньше, чем огорчала нас своим присутствием она сама. — Я в последний раз посмотрела на дворец. — В конце концов, это всего лишь стены, кресла, столы и кровати. Всегда можно купить новые.

Мы двинулись следом за мужчинами. На улицах не было ни души, с черного неба моросил мелкий дождик. Приближаясь к городским воротам, я напомнила себе, что никто не ожидал моего бегства, и уж точно не сегодня и не в такое время. Вильена приказал окружить город и, по его мнению, наделал достаточно шума, чтобы напугать загнанную в угол принцессу и ее слуг. Его стражники наверняка расслабились, думают, что надежно удерживают меня в руках. Но Каррильо предупредил, что, если кто-то попытается нас задержать, я должна пуститься вскачь галопом и не останавливаться, пока не доберусь до Вальядолида.

Возле импровизированного укрытия у ворот стояли вокруг дымящейся жаровни трое часовых с бурдюком вина. Увидев нас, они подняли взгляд, нахмурились.

— Вас же только что впустили? — подозрительно спросил один, глядя на Чакона.

— Да, — ответил мой управляющий, — а теперь мы уходим. Как мы уже объясняли, в нашем монастыре серьезно болен отец этой сеньориты и он хочет ее видеть.

Часовой посмотрел на меня и Инес. Я опустила голову, избегая его взгляда.

— Я вижу двух сеньорит. У них что, у обеих отцы в вашем монастыре умирают?

— Естественно, с сеньоритой ее служанка, — прорычал Каррильо. — Ты что, никогда раньше не видел женщину со служанкой, свинтус невежественный?

Я крепче сжала поводья, заметив, как напряглось лицо часового, и сразу же поняла, что говорить так не стоило. Пытаясь показать свою власть, Каррильо лишь оскорбил его, вызвав лишние подозрения.

— Послушайте, — сказал часовой, — я просто выполняю приказ. Его светлость маркиз де Вильена распорядился никому не открывать ворот от заката до рассвета. А я уже однажды вас пропустил, хотя…

— Тебе заплатили, — прервал его Чакон, — и, насколько я помню, весьма неплохо.

— За то, чтобы один раз открыть ворота.

Часовой перемигнулся с товарищами, те положили руку в кожаной перчатке на рукоять меча. Даже я знала, что вытащить оружие будет нелегко, — на холоде клинки застревали. Однако драться посреди ночи возле ворот желания не было ни у кого, и уж тем более мне не хотелось мчаться напролом по головам часовых, рискуя ранить лошадей.

— Впрочем, если договоримся — с радостью открою и еще, — добавил часовой, и, несмотря на веселые нотки в его голосе, я ощутила угрозу.

Он не собирался даже притрагиваться к засовам, не получив от нас мзду, а может, и готов был вызвать подкрепление.

Неожиданно для всех я пришпорила коня, выехала навстречу часовому. Он ошеломленно уставился на меня, на мгновение сбитый с толку. Подняв руку и не обращая внимания на сдавленный вздох Каррильо, я откинула капюшон. Часовой замер, широко раскрыв рот, будто ему внезапно стало не хватать воздуха.

— Ты знаешь, кто я? — спокойно спросила я.

Он кивнул, все так же не двигаясь с места. Я не могла понять, то ли он действительно оцепенел от изумления, то ли уже оценивает внезапно изменившуюся ситуацию, взвешивает возможные положительные и отрицательные стороны.

— Ты обязан поднять тревогу, — сказала я, — но, как твоя будущая королева, хотя, да будет на то воля Божья, я стану ею еще не скоро, знаю, что ты этого не сделаешь. А взамен, добрый человек, я постараюсь не забыть о том, как ты помог мне этой ночью.