Прямая дорога к свету - Лууле Виилма

А. Люди, которые не ценят свою жизнь, делятся на тех, кто

– искупает свою вину,

– желает уберечься от вины.

Б. Люди, которые ценят свою жизнь, отрицают свою вину и делают это

– либо из страха,

– либо из чувства злобы.

«Все люди устают», – говорим мы. Так оно и есть. С той лишь разницей, что нормальная усталость проходит во сне. Усталость, рожденная чувством вины, является ненормальной и во сне не проходит. Ото сна либо ничегонеделанья она лишь усиливается. Наибольшая усталость возникает оттого, что человек решает проблемы за других, то есть тревожится за ближних. Тревожащийся человек делает все с душой, а нужно делать от души, от любви. На первый взгляд разницы как будто нет. Но если вникнуть, разница большая.

Кто вынуждает себя отдыхать, поскольку знает, что отдых необходим, тот не отдыхает. Он обманывает себя. Если чувства умерщвлены страданиями, человек делается уже эгоистом, способным спать по приказу. Он говорит себе: а теперь ты будешь спать 15 минут! И ровно столько спит. Просыпается бодрым, без малейшего следа усталости. Все дивятся его способности, считают его едва ли не героем и не подозревают, что смерть подкралась к нему вплотную. Стоит ему раз взбунтоваться против собственной доведенной до автоматизма жизни, как автомат тут же сломается.

Эгоизм – это еще не самая страшная беда. Гораздо хуже апатия, возникающая оттого, что человек обожествляет исключительно работу, которой доказывает всем свою ценность. Если эгоизм можно назвать абсолютной бесчувственностью, то апатия – это тотальная бесчувственность. Для самого человека она не смертельна, зато может оказаться убийственной для окружающих. Причем убивает без устали. Откуда берется апатия?

У ЧЕЛОВЕКА, БЕЗМЕРНО УСТАВШЕГО ОТ ЧУВСТВА ВИНЫ, НАРУШАЕТСЯ СОН.

По вечерам человеку не дает заснуть страх оказаться виноватым. Страх словно укоряет: «Ишь разоспался, а у самого дела не сделаны». Если человек и спит, то тяжелым сном, полным кошмаров, – так называемым старческим сном, который, кажется, длится целое столетие. Просыпается в испуге, думая, что проспал все на свете, а на самом деле прошел лишь час. Каждое подобное пробуждение говорит: «Не заставляй себя снова заснуть, займись-ка лучше высвобождением чувства вины, тогда сам собой придет нормальный живительный сон, и утром ты проснешься бодрым. В лежачем положении тело отдохнет от физической усталости. На душе становится легче от ушедшего чувства вины. Ты отдохнул духовно».

Человек, спящий мучительным сном виноватого, готов обвинять каждого, кто всю ночь напролет спит, заливаясь храпом, беспробудным сном праведника. Обвинять в том, что душа его ничем не терзается и позволяет ему спать, а также в том, что своим храпом он мешает спать другим. Чем сильнее распекать храпуна за храп, тем громче он будет храпеть. И самое плохое – то, что в своем храпении храпуну некого обвинить, кроме самого себя. Храпит тот , кто устал от обвинений со стороны недовольного ближнего и утратил надежду на то, что обвинения в его адрес когда-нибудь прекратятся. Знай об этом сам храпящий, он бы высказал это вслух и поссорился с обвиняющим.

Недовольный ближний, которому мешают спать, не знает и знать не желает, что в храпящем он видит себя. Если сам он пока еще не храпит, то очень скоро начнет. И возможно, будет храпеть еще хуже. Станет выводить рулады даже в сидячем положении, когда ненадолго задремывает. А уж лежа – непременно. Если при мысли о несделанных делах у бодрствующего человека от страха перехватывает дыхание, во сне с ним происходит то же самое. Свойства характера человека проявляются и тогда, когда он спит. Поэтому у него и во сне перехватывает от страха дыхание. Наутро он уже не помнит, что произошло это от кошмарного сна, где его обвиняли во всех грехах, ибо возникающая во время задержки дыхания кислородная недостаточность вызвала повреждение в мозговой ткани, которое стирает память. Если проблема не ликвидируется, нарушение обмена веществ в головном мозге оборачивается заболеванием, которое разрушает мозговые клетки. Это состояние будет продолжаться, покуда человек не станет высвобождать из себя чувства вины. Покуда не начнет по достоинству ценить свою жизнь.

Благодаря пережитым страданиям люди, прежде не ценившие свою жизнь, все же начинают мало-помалу ее ценить. К этому их приводит страх смерти, дающий о себе знать и в том случае, когда гибнет некая клетка мозга. Житейский опыт подсказывает, что незачем себя губить. И тогда люди начинают ценить свою жизнь. Этих людей характеризует столь категорическое отрицание какой-либо вины, а также чувства вины, что они даже не удосуживаются доказывать свою невиновность. Пусть это делают другие, если им хочется. Когда человек не испытывает никаких чувств, то есть когда им овладевает апатия, он становится безучастным даже к проблемам, затрагивающим его лично.

Яркость восприятия, свойственная уравновешенности,

через душевные переживания, то есть

через повышенную чувствительность,

превращается в апатию,

в состояние безучастности вплоть до

полной невосприимчивости.

Апатия является стрессом, сопутствующим эгоизму, но он страшнее

эгоизма.

Эгоист делает себе хорошо за счет других.

Апатичный человек делает другим плохо во имя собственного

благополучия.

Эгоизм становится апатией, если человека постоянно обвиняют.

Давайте сделаем из этого соответствующий вывод

и

прекратим всякое обвинение, осуждение, пристыжение.

Отождествляя постыдный поступок и чувство вины, человек делает все для того, чтобы не испытывать никаких чувств. Вернее говоря, ничего особенного для этого делать и не надо. Надо лишь стыдиться – самую малость, либо изрядно, либо безо всякой меры – и чувство вины оказывается скрытым, заглушенным либо умерщвленным на неопределенное время. Теперь человек может похваляться перед окружающими, что он и делает безо всякого стеснения – либо самую малость, либо изрядно, либо безо всякой меры, – а в самом разрастается страх, как бы не обнаружилась истина.

Ухабистый путь в духовный ад

Всякий раз, когда человек испытывает хорошее или плохое чувство, когда его посещает хорошая либо плохая мысль, когда он произносит доброе или недоброе слово, совершает хороший либо плохой поступок, в человеке по капле прибавляется чувство вины. Ибо человек этот не сознает, что и хорошее и плохое не существуют в чистом виде, а имеют оборотную сторону. Он не говорит себе: «В этом есть что-то еще, в чем я пока не разбираюсь, но со временем разберусь».

Испытывая перед собой стыд за свои поступки и мысли, человек подавляет чувство вины, пока оно не замолкает. Ему кажется, что это избавит его от лишних хлопот. Каким образом? Как известно, за чужих людей переживают меньше. Когда человек отчуждается от самого себя под воздействием растущих стрессов, он перестает за себя переживать. Вот и стало как будто легче жить. Появляется больше времени, чтобы беспокоиться об окружающих и изображать из себя хорошего человека.

Приглушение чувств можно сравнить с наркозом, который бывает разной степени – легкий, средний и глубокий. Различие состоит лишь в том, что при общем наркозе, вызванном средствами медицины, человек ко всему прочему лишается сознания. При местном наркозе, как и при отрицании стрессов, сохраняется разум, сознание и способность восприятия.

У человека, одолеваемого чувством вины, жизнь катится под гору, и происходит это ступенчато:

I. скверное чувство, оно же ПЛОХОЕ САМООЩУЩЕНИЕ;

II. плохое настроение, она же удрученность, она же ДЕПРЕССИЯ;

III. скверный поступок, она же полная безучастность, она же АПАТИЯ.

Между этими ступенями встречаются к тому же ступеньки в виде плохого самочувствия, усталости (усталости от жизни, пресыщенности жизнью), лени (нежелания что-либо делать, состояния заторможенности), комфортности, массы разных оттенков удрученности, состояния душевной опустошенности. Полнейшей апатии способствует негативный эгоизм – непоколебимая уверенность в том, что меня считают плохим, ибо знают, что я виноват. Одним словом, в человеке крепнет двойная уверенность: я знаю, что люди знают о моей отрицательной стороне, хотя сам я ее не ощущаю. Чувство вины вызывает плохое самочувствие, которое провоцирует плохое мнение окружающих. Хотя объективной причины для этого и нет, человек, желающий слыть хорошим, принимает чужое мнение близко к сердцу, а значит, соглашается с ним. Если суждению, высказанному посторонним, предшествовал приступ жуткого страха, оно воспринимается как обвинение, воспринимается трагически, и потому каждое последующее суждение, сравнение, указание на ошибку усиливает в человеке ощущение трагизма. На малейший раздражитель он реагирует так, словно наступил конец света. Его самочувствие ухудшается, и наступает день, когда он сам называет себя плохим человеком. Был плохим в одном, а вскоре становится плохим и в другом, и в третьем, и в четвертом, покуда ничего хорошего в нем уже не остается.