Франко. Краткая биография - Габриэлла Эшфорд Ходжес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Испании восставшие с нетерпением ожидали прибытия генерала Санхурхо из Португалии, куда был послан транспортный самолет «Быстрый дракон», чтобы переправить генерала через границу, после чего он смог бы повести войска на штурм столицы. Но Санхурхо — «рифский лев» — пришел в восторг от знаменитого воздушного аса, Хуана Антонио Ансальдо, который прибыл, чтобы засвидетельствовать свое глубочайшее почтение новому «главе испанского государства». Взволнованный и польщенный генерал предпочел лететь на небольшом самолетике Ансальдо «Ночной мотылек». Вполне возможно, что комбинация из тяжеловесного генерала и его чемоданов, набитых под завязку парадной формой, орденами и медалями, заготовленными для триумфального въезда в столицу, не позволила самолетику набрать высоту — он зацепился за верхушки деревьев. Генерал Санхурхо погиб мгновенно. Это случилось 20 июля. У Франко теперь осталось только два потенциальных соперника: Мола, «дирижер» восстания, и Хосе Антонио Примо де Ривера, отбывавший заключение в тюрьме в Аликанте. Поскольку Франко с африканскими частями застрял в Марокко, переворотом непосредственно в Испании руководил Мола.
Объявив о введении военного положения в Памплоне, 23 июля в Бургосе Мола создал Хунту национальной обороны из семи членов под номинальным руководством генерала Кабанельяса при некоторой поддержке гражданской монархической группы «Испанское обновление». Франко был назначен главой вооруженных сил Хунты на южном фронте. Поскольку на деле умеренный Кабанельяс являлся подставной фигурой, не обладавшей никакой властью, оставалось неясным, к кому из Хунты следовало обращаться по серьезным вопросам. И между главными фигурами, в частности Франко и Кейпо де Льяно, вскоре вспыхнула вражда.
Через десять дней после начала противозаконного восстания его лидеры объявили защиту Республики преступлением — «военным мятежом», караемым смертью. Поначалу, чтобы расстрелять человека, не устраивали официальные суды, но со временем учредили военные трибуналы специально для того, чтобы отправить на смерть огромное количество людей за подобного рода «преступления». Только за первые шесть месяцев были казнены свыше пятидесяти тысяч испанцев. Наиболее печально известным и лишенным всякой логики стал расстрел Гарсии Лорки, находившегося в то время на пике своей поэтической славы.
По словам Хью Томаса, репрессии «являлись политическим актом, на который решилась группа отчаявшихся людей, которые поняли, что их первоначальный план провалился». «Нам необходимо, — громогласно объявил все более терявший голову Мола, — создать повсеместно атмосферу террора. Мы должны всем показать, что именно мы являемся хозяевами положения… Любой, кто тайно или явно поддерживает Народный фронт, должен быть расстрелян». В деревнях и поселках по всей Испании группы фалангисгских экстремистов, обычно по ночам, вытаскивали людей из домов — зачастую соседей или родственников, расстреливали их большими группами и поспешно закапывали в общих могилах. Все пути были отрезаны. Когда в конце июля 1936 года французская пресса заговорила о мирных инициативах Прието, чтобы положить конец бойне, генерал Мола взревел: «Переговоры? Никогда! Эта война должна закончиться полным уничтожением врагов Испании».
Стремление Франко обеспечить себе главную политическую и военную роль в то время серьезно ограничивалось невозможностью перевезти его войска на материк, прорвав республиканскую блокаду. Эта проблема была решена лишь частично, когда генерал Кинделан — бывший начальник Рамона в военно-воздушных силах Испании, — которого Франко назначил главой своего весьма хилого воздушного флота, предложил перевозить войска в Севилью на имевшихся в его распоряжении четырех самолетах. Дело оказалось очень трудным и продвигалось страшно медленно. Франко четко сознавал, что для перевозки всех его частей через Гибралтарский пролив решающим фактором могла стать иностранная помощь.
И он, и Мола принялись обхаживать фашистские державы. Но просьба последнего о поставке патронов для винтовок впечатлила немцев гораздо меньше, чем нахальные требования Франко к тем же немцам и итальянцам предоставить ему самолеты для перевозки африканских войск на Пиренейский полуостров. Когда итальянцы убедились, что французы не будут поддерживать Республику, они предоставили в распоряжение Франко двенадцать бомбардировщиков. Правда, два из них разбились по пути, а один сбился с курса из-за сильного ветра. Франко предпринял также дерзкую попытку добиться помощи от немцев, направив своих эмиссаров к самому фюреру в Байрейт. 25 июля они передали ему письмо, в котором в нескольких строках просили винтовки, боевые и транспортные самолеты, а также зенитную артиллерию для дела националистов. Разгоряченный просмотром вагнеровской оперы и сам взвинченный неистовым антибольшевизмом, Гитлер отбросил всякую дипломатическую осторожность. Вопреки мнению своих советников, которые опасались, что вмешательство в испанские дела приведет к конфликту с Великобританией, он согласился послать Франко двенадцать самолетов. Секретная операция получила название «Волшебный огонь». Как писал Хью Томас, почти все немцы, отправившиеся в Испанию, были молодыми нацистами, считавшими, что «нашими врагами являются красные и вообще все большевики в мире».
Ободренный положительной реакцией немцев, 27 июля Франко радостно заявил одному американскому репортеру: «Я возьму столицу и избавлю Испанию от марксизма во что бы то ни стало». А когда ужаснувшийся репортер заметил, что для этого придется «расстрелять половину Испании», Франко холодно повторил: «Я же сказал, любой ценой». К тому моменту тринадцать миллионов испанцев находилось в республиканской зоне и одиннадцать миллионов — в зоне, контролируемой мятежниками. Цена была действительно высокой.
Даже с фашистской помощью переброска войск по воздуху заняла довольно много времени. К ужасу своих советников, 5 августа Франко решил отправить часть африканских войск морем из Сеуты, придав им, правда, воздушное сопровождение и назвав все это «победоносным конвоем». Франко вполне оправданно посчитал, что, не располагая опытными офицерами, республиканские корабельные экипажи не выдержат атак с воздуха. Начиная с этого момента контроль националистов над проливом обеспечат восставшим регулярные поставки оружия и боеприпасов от Гитлера и Муссолини. Передав Оргасу командование в Марокко, полный энтузиазма Франко 6 августа прилетел в Севилью, где и развернул свой штаб в великолепном дворце. К нему присоединились Пакон, генерал Кинделан и генерал Мильян Астрай, который, узнав о восстании, немедленно прилетел из Аргентины. Обустроив свой генеральный штаб, Франко занялся изучением военной ситуации.
Положение республиканцев стало выглядеть тревожным после опубликованного 9 августа коммюнике, в котором главные европейские державы заявили о политике «невмешательства», в результате которой запрещался экспорт в Испанию любых военных материалов. Когда потенциальные союзники законного испанского правительства, Франция и Советский Союз, поставили свои подписи под этим документом вместе с другими
