Если у меня тебя заберут - Виолетта Роман

Не помню, как долго сидела там, на кладбище, в полном одиночестве. Очнулась, когда уже солнце клонилось к горизонту. Поднялась, и отряхнувшись, только сейчас поняла, что продрогла до самых костей.

Замерзшие кисти рук спрятала в карманы худенькой куртки и направилась к воротам кладбища.

Стоило мне выйти на проезжую часть, прямо у моих ног притормозил кроссовер. Черный, огромный, устрашающий на вид. А когда открылась дверь, я замерла на месте… Арслан. Тот самый хозяин тусовки, на которой все случилось. Он сидел за рулем. Я попятилась назад, желая убежать, скрыться. Но он выскочил из салона и больно схватил меня за плечо.

– Подожди. Я хотел показать тебе кое-что, – он бы огромен. Старше меня на пять лет, а казалось, между нам пропасть. На висках была седина и взгляд такой – закаленного жизнью, одичавшего волка.

Едва ли не трясясь от страха, я кивнула. Понимала, что с таким, как он, спорить бесполезно. Возьмет ведь свое.

Тогда он подошёл к багажнику и открыл его. Опустив глаза, замерла в ужасе.

– Все, кто обидел тебя, поплатились за свои действия, Алена, – его голос был тихим и спокойным. – Меня не было в ту ночь там, позвонили братки, нужно было решать срочные вопросы. По приезде узнал о случившемся.

Я словно и не слышала его. Смотрела на ужасающую картину, представленную моим глазам. Меня замутило. В его багажнике лежало двое связанных мужчину. Их лица и тела были обезображены, словно их пытали перед смертью. Я узнала их, это те самые насильники, которые издевались над нами с Катей.

– Я хочу, чтобы ты знала. Никому в своем окружении я не позволяю такого поведения… Они поплатились за содеянное, умыли кровью могилу твоей сестры. Они заслужили этого и не нужно их жалеть…

В моих глазах стояли слезы.

– Что… что вы хотите от меня?

Он закрыл багажник. Мужчина долго молчал, все это время прожигая меня взглядом своих черных глаз.

– Тебя, Алена. Ты давно нравилась мне, просто не было подходящего момента. Я увидел тебя впервые пару месяцев назад с подругой твоей в клубе. И с тех пор думал о тебе… Я уезжаю через пару недель. В этом городе больше нечего ловить. Поехали со мной, и у тебя будет все…

Наши дни

– Где ты была? Где ты шлялась всю ночь? – он бил без разбора. Отвешивал пощечины, толкал в стену. Я закрыла лицо руками, я пыталась убежать, но разве скроешься от разъяренного зверя?

– Сколько можно позорить меня?! Забыла, из какого дерьма я тебя вытащил?! – он кричал так громко, что у меня глохли уши.

– Из какого? А? Из какого дерьма? – я всхлипнула от очередной оплеухи.

– Я была с твоей сестрой. Прости, села батарейка, не смогла предупредить, – процедила сквозь зубы. Он смотрел на меня так, словно готов был в любой момент придушить. Казалось, мои слова взбесили его еще больше. Потянувшись к поясу, он стал расстегивать ремень

– Не надо, Арслан, пожалуйста, – подбородок задрожал.

Он уже делал это со мной однажды. Тогда он был пьян. Потом просил прощения и клялся, стоя на коленях, что больше никогда не повторится этого. Он стал наступать на меня. По спине пробежал озноб. Я знала, что это снова закончится больницей…

Внезапно раздался стук в дверь. Громкий, наглый. Арслан замер на месте. Не дождавшись ответа, Олег прошел внутрь.

– Арслан, прости. Но у тебя срочный звонок. Твой зам, там какие-то неприятности…

Водитель протянул ему телефон. Арс замер. Словно грозовая туча, он нависал над нами.

– Из дома ни ногой, – процедил сквозь зубы, повернувшись ко мне. – Вечером продолжим разговор.

Затем он посмотрел на Олега.

– А ты следи за ней. Если выйдет куда, отвечать головой будешь.

Мужчина кивнул. Я прикрыла лицо ладонями, содрогаясь от рыданий. Сползла по стенке… Казалось, за последний час он вытянул из меня все силы. Дикая слабость разлилась по телу. Не знаю, насколько меня хватит, я просто устала…

Внезапно почувствовала чужие рук на своих плечах. Только сейчас поняла, что Олег все еще со мной в комнате.

– Ален, сбежала бы ты от него. Совсем ведь с катушек слетел… – в голосе парня звучала жалость.

Я усмехнулась горько.

– Куда сбежать, Олег? Найдет ведь. Потом еще хуже будет.

* * *

Я боялась вечера. Боялась его возвращения. Знала, что Арслан вряд ли успокоился за это время.

Я сидела у зеркала и старательно замазывала тональным кремом синяк на правой скуле. Было так плохо… казалось, я в беспросветной тьме и выхода просто нет. Спасали только мысли о Ваньке… Вспомнила, как он про Арслана сказал… о синяках и побоях. Так много знает обо мне, неужели следил? Хотя с Ваньки станется.

Снизу послышались звуки работающих двигателей. Бросилась к окну: три машины въехали во двор. Я спряталась за шторой, усиленно всматриваясь в темноту. Из первой вышел Арс, следом Петька. А из последнего кроссовера появился Чиж.

Озноб пробежал по спине. Нет-нет. Только не это. Зачем Ваня здесь? Если он увидит меня в таком состоянии, все пропало. Уверена, он сорвется, и тогда плохо будет всем.

Закрыв на замок дверь, я забралась в кровать. Решила притвориться больной. Лежала, укрывшись с головой одеялом, и ждала… Но никто не пришел. Время шло, я слышала со стороны первого этажа голоса. И когда уже было успокоилась, в дверь постучали.

Вздрогнув, поднялась с кровати. С колотящимся сердцем подошла к дверям.

– Ален, это Митя Дикий. Открой… – прошептал мужчина с той стороны двери.

Я была удивлена. Но послушно открыла дверь.

Он прошел в комнату. Взгляд мужчины прошелся по мне. Я закуталась посильнее в халат. Он вдруг приблизился и, схватив меня за руку, развернул ее внутренней стороной предплечья вверх. На бледной коже красовались синяки от хватки пальцев Арслана. Мужчина нахмурился.

– И давно так?

Я не видела смысла скрывать правду. Тем более Дикий казался мне спокойным и рассудительным мужчиной.

– Все время.

Он кивнул.

– Я хотел тебе спасибо сказать за то, что Чижа не подставила.

Я кивнула. В глазах появились слезы. Дикий подошел к окну, выглянул во двор. Мне было зябко. Я не знала, зачем он здесь. Но вряд ли Митя хочет сказать что-то радостное.

– Ален… он до сих пор только тобой и бредит, сколько бы лет не прошло, – произносит мужчина, а у меня ком поперек горла от его слов. Не надо. Не хочу… так еще больнее.

– Сколько смертей у него