Величайшая подводная битва. «Волчьи стаи» в бою - Рафаэль Халхатов

Те «корабли» «хулиганского флота», экипажи которых воспользовались этой «штуковиной», еле добирались потом до берега и немедленно становились на ремонт. Но команда яхты «Эдлу» относилась к своей задаче серьезно и один раз даже смогла установить контакт с вражеской субмариной при помощи самодельного примитивного гидролокатора. Исбрандсен вспоминал: «Мы доложили, что имеем контакт с подводной целью. И только через два дня к нам подошел эсминец. „Ну и где ваши немцы?“ — спросили нас, а нам ничего не оставалось как ответить, что они уже давным-давно смылись…»

Не всем «хулиганам»-противолодочникам повезло при встрече с «у-ботом» так, как команде «Эдлу». Адмирал Борис Никитин, бывший в США в то время, писал в своих мемуарах: «Мак-Даниел… с большой душевной болью вспоминал о своем друге, командовавшем большим прогулочным катером, наскоро приспособленным для обнаружения гитлеровских подводных лодок. Катер вышел в море и не вернулся. Коммандер (Мак-Даниел. — Р. Х.) сам пошел на его поиск. Катер удалось найти: он качался на волне, без хода. Вся команда его была расстреляна. Катер гитлеровцы не потопили, видимо, „в назидание“. Я вспомнил, что видел его изрешеченный пулями корпус на стенке, он стоял там, точно памятник погибшим морякам. Кстати, на таком же катере вел поиск подводных лодок знаменитый американский писатель Э. Хемингуэй».

Для германского подводного флота вновь наступили «счастливые времена». Охота в январе-феврале 1942 года около берегов Америки оказалась столь удачной, что командование подводным флотом решило перебросить на восток Атлантики все имевшиеся в его распоряжении подводные лодки. Союзникам еще повезло, что неоднократные попытки Дёница убедить Берлин в необходимости сконцентрировать «у-боты» в Атлантике, а не распылять силы по разным театрам военных действий, не были услышаны. В марте 1942 года «фюрер подводных лодок» смог послать к американскому побережью лишь 20 средних субмарин VII серии и 6 крейсерских IX серии.

Первой в поход отправилась U-123 кавалера Рыцарского креста Рейнхарда Хардегена: «Направляясь в Америку, я решил начать с мыса Гаттерас и был весьма удивлен, когда добрался туда, поскольку американцы уже приступили к созданию противолодочной обороны: некоторые корабли соблюдали светомаскировку, а берег ярко освещался лишь в тех местах, где находились крупные приморские курорты. Летало здесь и немало гидросамолетов: они вели воздушную разведку, а кроме того, несли на борту бомбы. Стоило потопить корабль, как к этому месту тут же слетались гидросамолеты. Похоже, американцы наконец-то проснулись».

Когда U-123 достигла побережья США, на ее счету уже было два уничтоженных транспорта. Вечером 26 марта появилась третья цель, маленький сухогруз водоизмещением всего 3 тысяч и тонн: «Я торпедировал сухогруз, и он, похоже, стал тонуть. Команда покинула корабль, я видел, как над ним вьется дымок. Но судно по-прежнему оставалось на поверхности. После того как спасавшаяся в шлюпках команда скрылась из виду, я приказал добить корабль из пушки. Когда мы приблизились к судну, что-то в нем показалось мне странным. Мало того что корабль не тонул, он вдобавок еще и изменил курс, явно направляясь нам навстречу. Как такое могло случиться? Ведь команда покинула судно. Внезапно на палубе открылись люки, корабль открыл огонь, а затем стал забрасывать нас глубинными бомбами.

Я развернулся и дал полный ход. Мне повезло — наши дизели так дымили, что противник просто не мог нас толком разглядеть. И тем не менее в нас несколько раз попали. Фендрих Хольцер рухнул рядом со мной — ему оторвало правую ногу, она висела на куске кожи. Слава богу, прочный корпус не пострадал, пробоины были только в ограждении боевой рубки. Не помню, сколько раз они в нас еще попали, прежде чем я ушел под воду. Хольцер умер. Врача в этом походе не было, и я лично дал ему морфий…

Через некоторое время мы снова подошли к этому кораблю и из подводного положения торпедировали его еще раз. На этот раз торпеда попала в машинное отделение. Когда судно стало тонуть, я увидел, как из него посыпались бочки, бревна и пробка. Это был корабль-ловушка для подводных лодок, судно набили этим хламом, чтобы оно как можно дольше оставалось на плаву».

Да, Хардеген подвергся атаке корабля-ловушки «Атик», замаскированного под торговое судно, чтобы спровоцировать германскую подлодку на нападение из подводного положения. Для «Атика» этот бой стал первым и последним. Никто из его экипажа не спасся.

Среди прибывших к американскому побережью германских подлодок была и U-522 Эриха Топпа. Он действовал у мыса Гаттерас и рассчитывал добиться выдающихся успехов. За неделю ему удалось потопить 6 транспортов, в том числе 2 крупных танкера. В этом походе средние субмарины VII серии поддерживал подводный танкер, или «дойная корова», как называли немецкие подводники крупную (водоизмещением 1700 тонн) лодку снабжения U-459 XIV серии. Она не имела торпедного вооружения, зато принимала 700 тонн горючего, большой запас продуктов, пресной воды, торпед. Всего этого хватало, чтобы обеспечить 12 средних подлодок и продолжить срок их пребывания на позиции в акватории Западной Атлантики и Карибского моря.

Заправка с «дойной коровы» считалась делом рискованным: в течение двух часов лодкам приходилось оставаться на поверхности в неподвижном состоянии. В этот момент они были особенно уязвимы для атаки с воздуха. Однако изменение радиокодов германского подводного флота делало возможность такого нападения чистой случайностью. Весной 1942 года существование подлодок снабжения немцам удалось сохранить в тайне. Роджер Винн из военно-морской разведки, впрочем, догадался: Дёниц каким-то образом дозаправляет свои «у-боты». Некоторое время британские разведчики предполагали, что немецкие субмарины получают топливо с надводных танкеров, действующих в Карибском море. И они были близки к истине — в марте 1942 года «мальчики» Дёница получали горючее и продовольствие с испанских судов в открытом море. Испанский диктатор Франко «отрабатывал» военную помощь Гитлера во время гражданской войны в Испании 1936-1939-х годов. Конечно, если бы союзники имели доступ к немецким «секретам», они приняли бы меры противодействия.

В ходе второго «нашествия гуннов» направление их атак сместилось с побережья Новой Шотландии в воды Карибского моря. Таким образом Дёниц добился распыления сил противолодочной обороны, а кроме того, он поставил перед своими подводниками задачу уничтожения танкерного флота, пресечения ввоза в США нефтепродуктов, бокситов (руды, необходимой для производства алюминия) и другого стратегического сырья с Антильских островов и из Латинской Америки.

Статистика марта 1942 года ужаснула и Морское министерство Соединенных Штатов, и британское Адмиралтейство. На всех морских театрах военных действий потери составили 273 судна общим водоизмещением в 834 тысячи тонн! Причем более трети кораблей составляли танкеры. Положение казалось премьер-министру Черчиллю настолько критическим, что он не совсем дипломатично стал требовать от президента США самых решительных действий. В ответном послании Рузвельт сделал вынужденное признание: «ВМС США оказались слабо подготовленными к противолодочной войне». В донесении вышестоящему начальству Роджер Винн 30 марта 1942 года отметил: «Есть свидетельства тому, что немцы презрительно относятся к противолодочным мерам по ту сторону Атлантики и считают, что единственным серьезным ограничением для действий подлодок остается количество торпед на их субмаринах».

Немцы действовали почти безнаказанно, дерзко до наглости. Дело дошло до того, что командиры некоторых «у-ботов» стали подумывать об артиллерийском обстреле береговых объектов. Еще в феврале 1942 года U-156 корветтен-капитана Вернера Хартенштейна пыталась обстрелять побережье острова Аруба. Единственное, что помешало немцам это осуществить, — неисправность их 105-мм пушки.

А вот U-130 успешно обстреляла нефтеперерабатывающий завод в Кюрасао.

Чуть позже, летом 1942 года, немецкая подлодка, ничего не опасаясь, вошла средь бела дня в порт Лимон (Коста-Рика), где стоял под погрузкой торговый пароход, и потопила его двумя торпедами. Действительно, надо совершенно презирать противника, чтобы проделывать такое.

Американский берег по-прежнему сиял огнями, а в нескольких милях от него полыхали огромные костры — горели торпедированные «у-ботами» танкеры.

С. Морисон писал: «Детали гибели… особенно танкеров, больно вспоминать». То, о чем не захотел рассказывать профессиональный историк флота, описал известный английский литератор Алистер Маклин: «Для человека, очутившегося в воде, нефть — сущее бедствие. Она связывает его движения, жжет глаза, разрывает легкие и выворачивает наизнанку желудок, вызывая мучительные безудержные спазмы. Но горящая нефть — это орудие дьявола, медленная, страшная смерть под пыткой. Человек захлебывается, горит, он задыхается, потому что пламя пожирает весь кислород над поверхностью моря. И даже в суровой Арктике несчастному не суждена милосердная смерть от холода, так как человек, пропитанный нефтью, защищен от переохлаждения, и ему уготованы бесконечные крестные муки, длящиеся до тех пор, пока жизнь не погаснет в страдальце».