Самый лучший демон. Благословлённые Тьмой, проклятые Светом - Катерина Снежинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да нет, показалось…
Девушка дёрнула былинку, утёрла лоб предплечьем и, глянув на свою гостью, тоже улеглась по другую сторону грядки. Арха выразила своё одобрение её действиями ещё одной порцией мычания.
— И долго ты на лорда Нашкаса дуться будешь? — помолчав, поинтересовалась блондинка. — Нет, я поняла, что это в воспитательных целях. Но все же как-то… Неужели тебе его совсем не жалко?
— До соплей жалко, — неохотно призналась ведунья. — Как представлю его слепым… бр-р-р! — лекарка действительно передёрнула плечами, словно в ознобе. — Для него, наверное, проще было кастрированным оказаться. Или действительно мёртвым. Но бойкот я ему всё равно устрою. Ибо нефиг! Ну вот скажи, нормально так поступать? Ладно бы сказал, мол: «Я живой, но вы мне тут не нужны, видеть вас не желаю и, вообще, пошли все во Тьму!». А то пропал, кот помоечный!
— А вы послушались и оставили его в покое?
— Нет, конечно, — фыркнула Арха. — Ну, я точно не оставила. И, между прочим, не маялся бы он тогда с повязкой больше недели. Да и сразу стало бы понятно: ослеп он или нет. Ну, и кому это надо?
— Да, это здорово, наверное, сразу знать, — протянула Ллил.
И как она не старалась, в голосе девушке зависти звучало больше, чем положено гостеприимством.
— Ну а кто тебе мешает? — лениво удивилась лекарка. — Это же неврождённый дар. Да и глаза для ведовства не нужны. Могу научить, мне не жалко. Правда, я сама далеко не всё знаю, да и где второй кристалл достать, понятия не имею. Но, думаю, придумать что-нибудь можно.
— Я Свет чту, — тихо призналась блондинка.
Арха нервно дёрнула ухом и медленно села.
— Чего? Нет, скажи, что я ослышалась, ладно?
Ллил на это ничего не ответила.
— Нет, ты скажи, — настаивала ведунья. — Совсем сбрендила или как?
— Обычно деревенские отвечают: «А сама-то?», — улыбнулась блондинка.
— Ты сравнила! Мать просто ересь, а Свет, прости, исконный враг империи и веры.
— И в чем разница? — безмятежно отозвалась хозяйка. — В способе казни?
— Интересная точка зрения, — согласилась Арха и опять улеглась, сочтя, что чужие верования — это ещё не повод проявлять чрезмерную активность. — И вот это твоё: «Доброта мир спасёт!» — оттуда, из Света?
— Нет, моё личное убеждение. А ты так не считаешь?
— Не знаю, честно говоря, я как-то не задумывалась. Нет, приятно, конечно, когда все вокруг счастливы. Кстати, о счастье. Давай, я глаза твои посмотрю? Ничего обещать не могу, сама понимаешь, врождённые пороки — дело такое. Но посмотреть-то никто не мешает. Может, ещё один кусок счастья Мать подарит и тогда…
Но изложить свою концепцию доброты и всеобщего счастья ведунья не успела. Её прервал крик, больше смахивающий на предсмертный вопль — потому что он был не только громким и истошным, но ещё и задыхающимся.
— Госпожа! Госпожа Ллил!..
Обе девушки мгновенно вскочили на ноги. И, что самое странное, хозяйка оказалась у стены, отгораживающей усадьбу от поля, на пару секунд раньше Архи.
Пареньку, судя по одежде крестьянину, недостало сил даже калитку открыть — так и повис на ней, дыша, словно загнанная лошадь. Кажется, от деревни он бежал, что духу хватало.
— Что случилось? — блондинка, совсем не нежно, тряхнула парня за плечо, проводя ладонью по его лицу. — Мараш, что случилось?
А Арха и сама уже все поняла. Из сада-то дыма не видно было, деревья его загораживали. Зато сейчас клубы, тянущиеся щупальцами к небу и словно растворяющиеся в нём, неспособные справиться с бесконечной голубизной, не заметила только Ллил. Впрочем, запах-то она учуяла ещё раньше.
— Светлые? — отрывисто спросил невесть когда подоспевший Дан.
Арха обернулась. Подошёл не только рогатый — все тут были. Даже слуги у деревьев маячили. Кричал парень действительно громко.
Мальчишка, испуганно глянув на лорда — видимо, не ожидал он тут увидеть никого чужого — только головой помотал. И утёр нос грязной ладонью.
— Не, господин, малдёры. Тобишь, Тьма их знает, какие оне. Может, светлые, может, наши. А, скорее, и те и другие — вперемежку.
— Малдёры? — озадачился хаш-эд.
— Мародёры, — перевела Ллил, озабоченно хмурясь. — Они уже в деревне?
— Не, госпожа, — парень хлюпнул потёкшим от слишком рьяного бега носом и снова вытерся кулаком. — Оне мельницу подожгли. А ещё до того сам мельник вместе с семейством к старосте прибежали. Оне их издали рассмотрели. Вот и побёгли. А сейчас все остальные сюды подтянутся. Чтоб, значит, прятаться.
— Сюда? — приподнял бровь Дан и сложил руки на груди. — Зачем?
— Так, ить, прятаться… — изумился лордской недогадливости парнишка.
— Где? — поинтересовался Шай.
В его голосе скепсиса было ещё больше, чем у Дана.
— В башне, — быстро пояснила Ллил. — Мы запираемся в башне. Там двери крепкие, мародёры их обычно не трогают. Они стараются добычу попроще взять. Хорошо, поля сырые — пшеницу не подожгут.
— Я смотрю, вы к таким ситуациям привыкли, — заметил Дан.
— Нечасто, но случается. Все же, на приграничье живём, — рассеянно бросила хозяйка, явно думая о чем-то своём.
— А мародёры тоже существа по природе своей добрые? — хмуро поинтересовался Ирраш, стоявший в стороне от всех.
— Несомненно, — вскинула голову Ллил, повернувшись в сторону шавера. — Не их вина, что война идёт. И многие не по доброй воле в солдаты попадают.
— Зато по доброй воле становятся дезертирами. Предпочитая жечь мельницы, разворовывать всё, что плохо лежит, и насиловать баб, — хмыкнул Ирраш.
— Мне ли вам объяснять, что таковы законы войны? Этим занимаются все — и регулярные войска, и бандиты.
— Ну да, исключительно по доброте своей.
— Простите, мы обязательно продолжим наш спор, но не сейчас. Нужно многое успеть.
И блондинка, сноровисто подхватив подол, поспешила к слугам, на ходу отдавая распоряжения: загнать животных в башню, вынести из кухни продукты, сколько успеют, спрятать садовый инструмент. Успеть, судя по всему, им предстояло действительно многое.
— И чего ты к ней прицепился? — не слишком дружелюбно поинтересовался Арха.
Ирраш в ответ только плечами пожал. То ли действительно не знал, чего это ему в дурную голову взбрело. То ли обозначил, что отвечать нужным он не считает.
— Ладно, мы то чего делать будем? — спросил Шай. — В принципе, можно и слинять. Но как-то это…
— В принципе, можно, — не стал спорить Дан, задумчиво, прищурившись, разглядывая единственную уцелевшую башню.
Адин усмехнулся и щёлкнул мальчишку, так и продолжающего висеть на калитке, по подбородку, заставив паренька с лязганьем захлопнул челюсть.
— Садовый инвентарь — это интересно, — глубокомысленно сообщил крестьянину синеглазик.
Мальчишка в ответ только недоуменно носом сопнул.
* * *Переспорить Дана и в спокойной-то обстановке дело нешуточное и практически безнадёжное. А уж когда вокруг гвалт стоит такой, что уши закладывает, свои доводы можно смело оставлять при себе. Хаш-эд великолепно умел не слышать, когда это ему нужно было. Сейчас же он наверняка действительно половину сказанного Архой не расслышал. И все её убеждения, что лекарь в данный момент им тут пригодится больше, чем в лазарете, пропали впустую. Сказано: отправишься в ставку — значит, отправишься. Только Его Лордство ещё не решил, кого в качестве провожатого послать. Дел у него и без того хватало.
Осмотрев двери в башню, Дан определил, что они не настолько прочные, как выглядят. А, значит, врага нужно встретить на подходе. Для этого, мобилизовав всех подоспевших мужиков в возрасте от послемолочного до ещё ходящего, демоны принялись сооружать баррикаду. На весьма справедливое замечание старого слуги, что «мардёры», в отличие от лордов, заборов и оград не разбирают и мебель не портят, внимания обратили не больше, чем на увещевания лекарки.
Будущее войско не испытывало энтузиазма ни по поводу строительства баррикад, ни по поводу грядущего сражения. Но что-то Архе подсказывало, что желание биться «во славу» и «за» когда нужно появится. Что-что, а находить аргументы для вдохновения демоны умели.
Крестьян оказалось не так уж и много — всего душ двести. Причём больше половины из них были женщинами, детьми и стариками. Но учитывая ещё и скот, который предприимчивые пейзане пригнали вместе с собой, обстановка меньше всего напоминала порядок. Башня мгновенно провоняла хлевом. Козы мекали, овцы блеяли, свиньи хрюкали, дети орали. Все: и бесенята, и поросята, и ягнята. Хорошо, что коров с лошадьми отогнали куда-то на болота. Бабы, привычно и споро раздавая тумаки, успокаивая и одновременно умудряясь помогать местным слугам, причитали. Мужики матерились.
В Бездне, наверное, было поспокойнее.
И во всём этом бардаке абсолютно уравновешенными оставались только демоны. Которым все происходящее откровенно нравилось.