Цена времени. Книга 4 (СИ) - Шайх Роман

— Ну нет, уходить надо красиво. — Злобно оскалился он и снял с себя пояс с полудюженой чугунных бомб, собранных со всех бойцов отряда. Подпалив о рядом стоящий факел несколько из них, Мурат что есть силы швырнул всю связку обратно в комнату и, оттолкнувшись от карниза, стал спускаться вниз, попутно подметив полыхающее зарево на востоке. И это было вовсе не восходящее солнце. Он преодолел большую часть пути, когда за его спиной раздался мощный взрыв и крюк, прицепленный к ограде балкона, сорвался вместе с разлетевшимися кусками камня. До земли оставалось всего несколько метров и лейтенант, успев сгруппироваться, безболезненно приземлился на утоптанный грунт, смягчив падение отработанным кувырком.

Весь отряд быстро добрался до ворот, у которых развернулся неравный бой трёх десятков стражников с группой Бьëрна. Гвардейцы вместе со здоровяком-финном активно отбивались, однако тяжело вооружённые солдаты их постепенно теснили. Ударившая в тыл и фланг атакующих группа Мурата подоспела как раз вовремя. Бойцы в упор разрядили свои дробовики и арбалеты, после чего похватали шпаги и без раздумий вклинились в строй противника. Ситуация перевернулась и теперь уже шведские латники, теряя одного солдата за другим, стали отходить, а после и бежать прочь от одетых во всё чёрное, будто вестники смерти, гвардейцев.

— Рад тебя видеть, дружище. — Тяжело дыша и держась за кровоточащее плечо, с улыбкой проговорил Бьëрн.

— Потери есть? — Озираясь по сторонам и не глядя заряжая свой арбалет, спросил Мурат.

— У меня два двухсотых. — Раздосадовано буркнул он. — И ещё пятеро трёхсотых. Гады застали нас врасплох, пришлось давать открытый бой.

— Всё нормально, ты сделал, что смог. — С пониманием произнёс Мурат. В этот момент к воротам подъехали три крытые повозки. Дверцы в задней части были переделаны под одну аппарель, а в верхней части разместили углубление с кучей навоза и прочих отходов. Внешне эти повозки мало отличаются от простых крестьянских телег, а стража навряд-ли захочет копаться в неприятной массе в поисках преступников. Внутри же повозка мало чем отличалась от тех, что производили на мануфактурах в Новгороде.

— Грузите раненых и убитых. — Громко скомандовал Бьëрн. — Мы никого здесь не оставим!

Через час конвой, который разделялся на время, чтобы выехать из города без подозрений, наконец объединился и направился к побережью южнее всполошённого Стокгольма. Солнце уже несмело выглядывало из-за горизонта, когда вдалеке показалась галера. На передней мачте у неё развевался флаг нейтральной Дании, а на второй — синее полотно.

— Это наш корабль. — Облегчённо выдохнул Мурат, сидящий рядом с возничим.

Ещё через пол часа весь взвод Бьëрна погрузился на галеру. Лишь двое гвардейцев-сержантов остались вместе с Муратом и похищенной девушкой на берегу.

— Уверен, что не хочешь отправить её с нами? — Ещё раз спросил Бьëрн.

— Уверен. — Твёрдо ответил Мурат. — По воздуху будет надёжнее, а до зоны посадки едва ли больше версты отсюда.

— Ну ладно. — Кивнул финн и протянул другу единственную здоровую руку — вторая была забинтована и безвольно висела у груди.

— Увидимся в Новгороде. — Ответил на рукопожатие Мурат.

Галера отчалила, а Мурат вместе с охранением и целью всей операции побрёл вдоль побережья по хвойному лесу, иногда бросая взгляд на стремительно удаляющееся судно.

— Как Вы себя чувствуете, Ваше высочество? — От скуки поинтересовался лейтенант на ломанном шведском языке.

Глава 18. «Почти морской почти флот»

20 апреля 1507 года.

Селение возле границ Федерации и Московского княжества.

В этот тëплый весенний день жизнь в средних размеров деревушке шла своим чередом. Земля уже полностью избавилась от снега и крестьяне постепенно готовились к посевному сезону. Тишину сельской жизни оборвал топот множества копыт. Дюжина всадников приближалась к деревне с севера. Люди заметили их достаточно рано и когда одетые все как один в чëрное люди вошли в деревню их встречал не один десяток крестьян, испуганно толпящихся по краям главной улицы села.

— Чем дальше на юг, тем хуже. — Негромко, так, чтобы услышали только свои, проговорил идущий первым всадник.

— Так это ж хорошо. — Чуть слышно усмехнулся второй. — Чем беднее народ, тем больше он хочет жить лучше.

— По уставу мы ко всем относимся одинаково.

Они прошли ещё с десяток метров, после чего первый всадник поднял руку в локте и весь отряд остановился.

— Слушайте, слушайте! — Громким голосом начал командир. — Мы прибыли к вам из земель Новгородских, дабы избавить вас от помещичьего произвола, рабского труда и плохого отношения! — В этот момент отряд спешился и все солдаты стали доставать из наплечных сумок большие прямоугольные листы бумаги с напечатанными на них простыми и понятными рисунками практически без текста. — Вас заставляют трудиться на чужой земле. Заставляют отдавать свой хлеб и честно заработанные трудом деньги. — Часть листовок отработанными движениями оказались прибиты к заборам, а другая часть пошла в руки людей. Не умеющие читать крестьяне легко понимали недвусмысленные рисунки, на которых богатые дворяне всячески издевались над бедными крестьянами. — Но если вы хотите жить, а не выживать. Если вы хотите сытой жизни себе и своим детям. И если не желаете кормить жирные рты каких-то царских свиней. — Говорящий выдержал небольшую паузу, чтобы толпа как бы подалась поближе к нему, дабы услышать волнующий их ответ. — Тогда собирайте вещи и идите на север. Совсем не далеко отсюда стоит полевой лагерь княжеской гвардии. Там вы получите еду, тëплую одежду и защиту от всех угроз. Но что самое главное — вам предоставят честную работу. В кузницах, на полях или лесопилках. Кто где горазд. Но за свой труд все будут щедро вознаграждены.

Растущая толпа заволновалась. Казалось, вся деревня высыпалась к гостям с севера. Всё больше листовок разошлось по рукам людей и всё чаще слышались радикальные выкрики. Но вот открылись со скрипом ворота поместья в сотне метрах от собравшегося митинга. Со двора местного дворянина выехала ещё одна группа всадников. Все в толстых сюртуках и меховых шапках с саблями на поясе и копьями за спиной. И лишь сам дворянин вышел в блестящей на солнце кольчуге и таком же сверкающем шлеме. Гвардейцы в одно мгновение вернулись по сëдлам и выстроились полукругом в сторону предполагаемого неприятеля. В руках показались пистолеты и оголённые шпаги.

— Что на это говорит устав, сержант? — Взводя курок, спросил рядовой.

— Уставе всё чëтко прописано, — Улыбнулся командир отряда. — В случае угрозы для жизни солдат в праве применять все возможные средства для защиты.

— Ну средств то у нас в достатке. — Он одним движением вынул из ножен шпагу и поудобнее уселся в седле. Между двумя кавалькадами осталось не более полусотни метров.

— Отделение, приготовиться к огневой атаке! — Раскатистым басом приказал усатый сержант. Отряд развернулся прямой линией к неприятелю. — В огневую атаку, строевой рысью, марш! — Отряд синхронно двинулся вперёд, медленно набирая скорость. — Готовьсь! — Гвардейцы согнули левые руки с пистолетами на уровне лица. — Цельсь! — Стволы всех двенадцати пистолей разом взглянули на набегающий отряд помещика. Те, видимо, заподозрили неладное и уже взяли в руки сабли с копьями. Дистанция не превышала скромных пятнадцати метров, когда сержант отдал финальную команду. — Пли! — Слитный звук дюжины выстрелов разлетелся по округе. Окутанный дымом отряд тут же вылетел из облака и едва не налетел на в панике разбегающихся лошадей, лишившихся своих хозяев.

Интерлюдия. Новгород.

Наконец-то город начал оживать. В порту вновь стало шумно и тесно от множества людей на земле и такого же множества кораблей на воде. Да уж, похоже с месяцем карантина я явно погорячился. Но лучше уж было перестараться и временно лишиться денежного ручейка из торговли, чем после разгребать многочисленные жертвы самой смертоносной болезни прошлого. Вести, приходящие из Пскова, не внушали оптимизма: в крупных селениях люди вымирали сотнями. В деревнях всё было спокойнее, однако и там были жертвы.