Хранитель чаек (СИ) - Анастасия Разумовская

«Как же ей идёт мой голубой костюм, — вдруг подумал Ларан. — Как будто она — мой брат… Тот, что не был рождён… Так, стоп. Табань-ка давай».

Герцог знал, что женщины — его слабость. Он был влюбчив. И никогда бы не причинил женщине зла. Но не хватит ли? Нельзя поддаваться слабости, если от неё зависит не только твоя жизнь. Ларан и так практически прямым текстом дал ей понять, что узнал её, и предложил ей свою помощь. Вот только Джие не нужна помощь. Она не за ней пришла.

Ларан встал. Нужно срочно охладиться. Открыл потайную дверцу и отправился на крышу.

Небо строго взглянуло на него всеми своими звёздами. В темноте он увидел Джию, которая сидела на краю крыши и смотрела вниз, на костры. Медные волосы трепетали на ветру. Девушка накинула на плечи голубую куртку, а подол разноцветной юбки расправила по черепице.

Ларан присвистнул, чтобы сообщить о себе и не испугать, а затем подошёл и сел рядом. Княжна обернулась. Серые глаза казались огромными на бледном лице.

— Пойдём, — вздохнув, сказал он.

— Куда? — безжизненно отозвалась девушка, и Ларан вдруг осознал, что темные полосы под глазами это не тени, а следы слёз.

Вопреки доводам рассудка, на сердце защемило. Герцог не привык, что его женщины плачут. Разве что от счастья. Но счастья на лице Джии не наблюдалось.

Он притянул девушку к себе.

— Хочешь расскажу тебе, как открываются Радужные ворота?

— Шутишь?

— Ты же спрашивала меня, как их открывают в мое отсутствие. Ответ прост: есть надёжные люди, которые могут это сделать. Те, кому я верю. Нам завтра предстоит бой. Ты — моя женщина, Джия, и же могу на тебя положиться, верно? Грядёт тяжёлая битва и, как знать, возможно, мне понадобится твоя помощь…

Она напряглась в его объятиях, и он почувствовал, как колотится её сердце.

— Не надо! — пискнула.

И тут же услышала плач Айяны. Далёкий и душераздирающе-горький. В конце концов, если Ларан хочет умереть, почему нет? В отличие от сестры, он делает свой выбор сам.

— Почему? — шепнул он, не отводя глаз с её лица.

Джия опустила ресницы. Капризно надула губки.

— Ты мне скажешь, а потом меня вздёрнут на дыбе за твои тайны.

Ларан рассмеялся. Получилось как-то зло.

— Ну что ты, милая. Никто ж не узнает… Даже в голову никому не придёт, что я раскрыл тебе мою тайну.

Она с беспокойством заглянула в его лицо.

— Ларан, я…

— Да-да, я знаю. Я тоже люблю тебя, девочка. Пошли.

Он рывком поднял её, увлекая с крыши. И тут вдруг раздался жуткий рёв. Ларан замер.

— Что это? — прошептала она, прижимаясь к нему.

— Рапан войны. Медведь. Он всё же решил идти ночью, — отозвался Ларан.

Герцог развернул Джию к себе, заглядывая в глаза.

— Иди к Ювине, — бросил резко. — Оденься парнем, обрежь волосы. И… перекрась их, что ли. Прости, но сейчас мне приходится бросать тебя. В самый душевный момент… Я умру за тебя, о моя любимая! Я отдам за тебя жизнь свою, о песня сердца моего.

Джия захлопала глазами, но он уже скакал вниз по лестнице, перепрыгивая ступеньки. Она подхватила юбку, задрав её выше колен, и бросилась за ним.

— Я буду с тобой!

Герцог обернулся в дверях кабинета.

— Нет.

— Тогда я пойду на корабль Берси! — зло выкрикнула девушка. — Я не буду сидеть под юбкой Ювины, даже не рассчитывай!

Ларан выругался. Джия поняла, что он уступил.

Во дворе уже никого не было: все подданные солёного короля словно испарились, сметённые рёвом. Море вздыбилось парусами, ощерилось вёслами. В окнах замка загорались огни, бегали люди с факелами. Джии было непривычно, что не звучит лошадиного ржания.

Вдруг Ларан снова привлёк её к себе.

— Я не сказал вчера… Королева потребовала тебя. Если Солёный замок будет захвачен, ты попадёшь в плен к Эйдэрду. Он не будет с тобой добр. Требуй совета щитов. Ври, что хочешь, но добейся, чтобы тебя выслушали на совете.

Он снял браслет с левой руки, надел ей на запястье, затянул шнурки.

— Мой герб — портал в мой кабинет из зала совета. Проскочишь, сразу сними и больше никто не войдёт. Промедлишь — за тобой шагнёт Эйд. Но и в моём замке у тебя мало шансов спастись. Ювину, думаю, заберут. Защитить тебя будет некому. Но это уже твоя забота.

— Ещё не началась битва, а ты её уже проиграл! — возмутилась Джия.

Ларан пожал плечами:

— До сих пор Медведь не знал поражений. Мы должны быть готовы ко всему.

Глава 15

Победы и надежды

Рандвальд стоял на носу корабля, вглядываясь в тёмные очертания скалистых островов на фоне луны. Он улыбался.

Прославленный в боях Эйдэрд был против выступления ночью: скалы, рифы, возможная непогода. Королева не стала настаивать. А вот он, Рандвальд, смог. Пока медвежьи войска спят, корабли Серебряного щита под предводительством Южного герцога почти вплотную подошли к мятежным островам. Леолия предоставила честь командовать своему Медведю, хотя Рандвальд трижды просил её о милости лично возглавить карательную экспедицию. Завтра королева узнает, что ошибалась, что зря не оценила таланта нового герцога. Недаром Рандвальд год прожил у Ларана, выходил с ним в море и наматывал корабельную науку на ус.

На многочисленный флот серебристо мерцающих кораблей надвигались светлые паруса, казавшиеся длинной волной. Внезапно вперёд выскочил небольшой кораблик. Рандвальд сразу узнал его и ухмыльнулся: Ларан не изменяет себе.

— Он врежется в нас, — обеспокоено заметил Инрэг, Серебряный щит.

— Нет, — фыркнул Рандвальд. — Это флагман Ларана. Преступник хочет с нами поговорить.

— Но его корабль несётся прямо на нас…

Южный щит фыркнул, чувствуя своё превосходство. Закатил глаза.

— Я с ним год ходил…

Он не понял в какой момент палуба ушла из-под ног, корабль, насаженный на таран, вздрогнул и накренился. Борта сошлись, жутко хрустя, матросы посыпались за борт. Дикая орда в банданах запрыгнула на палубу и засвистели сабли. Всё это, казалось, длилось всего миг, и вот уже вражеские паруса скользят мимо, а нос родного корабля погружается в чёрные волны.

Рандвальд заорал, бросился на корму, хватаясь за такелаж и планширь. Вот так глупо погибнуть, едва приблизившись к цели⁈ Кто-то схватил его за руку, подтащил к шлюпке, которую спускали на воду. А где-то слева взметнулся язык пламени.

Шлюпка упала на воду, и Рандвальд прыгнул в неё первым. Она быстро заполнилась моряками, и тех несчастных, кто цеплялся за неё руками, в надежде спастись, били вёслами по голове. Корабль тонул медленно, величественно затягиваясь в образующуюся воронку. Гребцы отчаянно работали вёслами.