Чемпионы Черноморского флота - Greko

— Собирайтесь, друзья! Давайте съездим к убыхам! — просительным тоном заявил Лаван, а мне пояснил. — Местные. Давно живут. Уже пять поколений. Чуа их уважают.

— Не спеши хозяин. Не все с тобой обсудили.

— Ой-йо-йо-йо-йой! Ты на самом деле меня хочешь не облапошить, а обогатить?

— Еще как хочу! — я поплевал в каждую ладонь поочередно и потер руки. От такого страшного колдунства все вокруг замолчали. — Узнай мне, где содержат всех офицеров. Награжу серебром! А потом поедешь далеко в горы на границу убыхов и абадзехов. Найдешь аул, где держат лейтенанта Зарина. Запомни это имя! И договорись о справедливой цене. Тысячу рублей серебром — и ни абазом больше! Комиссию получишь за сделку. Сторгуешься еще ниже этой цены — все твое!

— Сегодня мой самый счастливый день! Я куплю себе золотые часы!

[1] Г. И. Тамамшев уже в ранге почетного гражданина города Тифлиса появился в Ставрополе еще в начале 30-х годов. Уже в 1841 году сделал столько для города, что и в нем получил звание почетного гражданина.

[2] Куба каспийская, район Азербайджана в северо-восточных предгорьях Большого Кавказа. До середины XIX в. там проживало много евреев-татов, как и в Дагестане. Кюринское ханство — Южный Дагестан.

Глава 12

Вася. Тифлис, конец июля 1838 года.

После того, как Бахадур прекратил жмуриться и улыбаться, словно кот, наевшийся сметаны, он принял серьезное выражение лица, уперся локтями в стол и наклонился к Васе. По всему его виду можно было предположить, что у него важный разговор к ученику. Вася даже напрягся, не понимая, чего ожидать от прославленного метателя ножей. Это, во-первых. Во-вторых, он прекрасно понимал, что предупреждение Тамары — «не шалите», — высказанное прежде всего Бахадуру, с последующей конкретной и недвусмысленной угрозой «убью» в адрес пирата, были не случайны. Тамара явно знала, что способности алжирца заключаются не только в метании холодного оружия. (Вася, уже имевший кое-какое представление о Бахадуре, был готов биться об заклад, что, как это обычно и бывает у мужиков, оставшихся наедине, речь пойдёт о бабах). Ну, и, в-третьих, самая малость, пустяк по сравнению с первыми двумя доводами: напротив сидел человек без языка, который собирался начать долгую беседу и жаждал понимания!

Разговор начался! Вася аж взмок от напряжения, а вовсе не от уже набросившейся на город жары. Может, времени заняло бы и меньше, если бы Бахадур так часто не «срывался в крик», понося Васину бестолковость. Вася, в свою очередь, тут же посылал Бахадуру ответку, призывая его понять, что он не Тамара, которая с ним нянчится уже год и поэтому все ловит на лету, понимает все его жесты. И русский словарный запас у нехристя слишком невелик, чтобы строить сложные беседы! Алжирец успокаивался, признавал правоту Васи, набирал воздуха и продолжал объяснять. В общем, шли маленькими шажками. Буквально по слову. Бахадур показывал, Вася говорил, что именно, по его мнению, пират хотел сказать этим жестом. Вскоре беседа, практически потекла! Вася оценил свою проницательность: речь, действительно, пошла о бабах, точнее, об одной.

Бахадур бил себя в грудь.

— Я.

Алжирец кивнул. Указал на солнце.

— Светлый? Жаркий? — удивлялся Вася.

— Идиот! — был понятен гнев Бахадура.

— А что⁈

Пират опять показал на солнце. Потом начал опускать руку.

— Вечером? На закате?

— Да! — обрадовался Бахадур.

Потом поставил два пальца на стол, стал ими перебирать.

— Пойду?

— Отлично!

Потом изобразил волнообразное движение, отмечавшее контуры весьма широкобедрой и грудастой дамы. Ошибиться было трудно. Вася так и тянуло сказать: «не показывай на себе — дурная примета».

— К бабе?

— Молодец!

Вот примерно так и протекала беседа. Дальше выяснилось, что сейчас Бахадур пойдет на разведку, чтобы договориться о времени. Потом вернется, будет ждать Васю после его встречи с Дороховым и Лосевым. Потом они вместе пойдут к этой женщине.

— А я тут каким боком⁈ — справедливо удивился Вася.

— Опасно. Прошу, постой на стрёме. Мало ли. Муж может вернуться.

— Так она ещё и замужем⁈ — вскричал Вася.

— И что такого⁈ — пират недоумевал.

— Как что? Бошки нам поотрывают! И правильно сделают.

— Не ссы! — именно так можно было воспринять легкую отмашку Бахадура, сделанную с самодовольным выражением на лице.

— Ага! Не ссы! — Вася покачал головой.

Честно говоря, Васе совсем не нравилась ни эта идея Бахадура, ни его роль в кобелином походе пирата. Но отказать не мог никак. Очевидно, идти придётся. Чтобы все-таки заставить одуматься нетерпеливого алжирца, Вася привел железный, по его мнению, довод против.

— Тамара⁈

Тут пират вздохнул. Довод, действительно был из разряда самых-самых.

— Предупреждала же, — продолжал ковать железо ученик, — чтобы не шалил. Сказала, что убьёт! А я под её горячую руку попасть не хочу. Мне лучше десять атак на черкесов, чем разборки с ней.

— Боишься? — не удержался пират и рассмеялся.

— А ты, можно подумать…

— Нет, не боюсь, — пират говорил серьезно. — Очень люблю. Больше всех на свете. Не хочу расстраивать.

— Ну, так… — Вася внутренне ликовал, думая, что сейчас дожмёт алжирца.

— Нет! Я все рассчитал! Она не узнает!

Сорвался пират с крючка. Вася вздохнул.

— Хорошо. Договорились!

Бахадур похлопал его по плечу.

— Пошли!

Вышли из дома. Пират напоследок мигнул Васе, похлопал по плечу еще раз и быстрым шагом удалился. Вася выдохнул, привёл мысли в порядок.

«Кому на бабах здоровье расходовать, а кому поправлять, чтобы потом на бабах расходовать!» — подумал.

Хинин. Вот его цель! Пока не достанет, об удовольствиях можно и не думать. Уже было сделал шаг, чтобы двинуться, потом остановил себя простым и естественным вопросом: а, собственно говоря, куда он намылился? Не знает же ни черта. Тут же по привычке остановил быстро идущего мимо горожанина в цивильном костюме, вежливо извинился, попросил указать, где тут поблизости есть аптека. Васе несказанно повезло: он нарвался на грузина, понимавшего по-русски. Но не сильно ему это помогло. Дальнейшие действия кавказца Милова несколько удивили. Тот сначала внимательно осмотрел Васю, будто намеревался таким рентгеновским взглядом понять причину, по которой ему нужна аптека. Потом взглянул на дом, возле которого они стояли. Потом опять на Васю. Наконец, сподобился открыть рот.

— Ты здесь живешь?

— Да, — ответил Вася, — снимаю комнату.

— У немцев? — грузин