Призраки и пулеметы (сборник) - Вячеслав Бакулин

– И что же будет? – почти завороженно спросил Холмс.

– Вероятно, уже не будет партии большевиков, а следовательно, в конце Первой мировой войны Россия не выйдет из нее, бросив союзников, и не будет сама брошена на произвол судьбы. Это позволит закончить боевые действия примерно на полгода раньше. Германия вновь, как столетие назад, будет разделена на ряд королевств и не сможет начать Вторую мировую войну, еще более кровопролитную, чем первая.

– Но первой войны не избежать?

– Нет, – покачал головой граф Турнин, – однако вы можете помочь своей державе.

– Чем же?

– Этого я вам сказать не имею права, но, уверен, вы сами поймете. А сейчас позвольте откланяться, – граф Турнин поднялся, щелкнул каблуками, печально склонил голову и направился к двери. Через несколько секунд его шаги на лестнице стихли.

Дверь соседней комнаты приоткрылась, и доктор Ватсон быстрым шагом вошел в гостиную:

– Вы отпустили этого странного человека, Холмс?

– Что за нелепый вопрос, конечно отпустил.

– Но он же безумец! Или авантюрист!

– И те и другие вне моей компетенции, Ватсон. Займемся делом насущным. Буква «S» – spy. Шпионы!

Анна Гурова

Подкрадывающийся танк

Скотту Вестерфельду, со всем почтением

Его нашли дети в полях, там, где между двумя лугами пролегала цепочка невысоких холмов, поросших травой, и всегда гулял сильный ветер. Почему его раньше никто не видел? Ведь такую штуку, как шагающий танк, не заметить сложно. Но тогда никто об этом особенно не раздумывал. Может, осыпалась стенка одного из холмов, похожих на курганы, – и явилась на свет ржавая башня, увенчанная, словно рожками, пулеметными стволами. Мальчишки весь день бегали смотреть находку. Конечно, и внутрь пробраться пытались.

– Где у него люк? – спросил маленький Томаш, ковыряя то, что показалось ему приоткрытой крышкой.

– Это не люк, а смотровая щель, – авторитетно сказал Златко. – У меня дед был стрелком на таком же штурмовике! Видите, вот тут он сидел за пулеметом, но наружу не высовывался, чтобы не подстрелили…

Дети, отпихивая друг друга, приникли к щели. Увы – сколько ни заглядывали внутрь, видели только черноту.

– А где люк? – разочарованно спросил Томаш.

– Люк снизу. В него поднимались по лесенке. Когда штука стояла на ногах, она была выше дома!

– Что-то пушки у него маленькие!

– Это не пушки, балда! Это пулеметы. Главное орудие у него торчало из брюха. Вот такенное! Как демон оттуда пыхнет, так и полдеревни нет!

И дети жадно смотрели на холм, под которым где-то скрывалась пушка, и люк, и демон, и все прочее интересное.

На закате, после работ, к кургану потянулись взрослые. Перебывали почти все деревенские, хоть и далеко идти, а многие и не по одному разу. И старики – вспомнить боевую молодость, и молодые мужчины – порассуждать о военных технологиях, совершенно забытых после заключения Вечного мира, и женщины – порадоваться, что ужасы войны давно позади и никогда не вернутся. Приплелась даже древняя, вредная бабка Иванка, у которой полвека назад жениха загребли в имперскую армию, и больше никто его не видел. Кряхтя, взобралась на холм, плюнула на башню и прокляла шагающий танк такими словами, что смутились даже бывалые ветераны.

И только тут заметили, что в самом деле – штурмовик-то вражеский.

– От ведь бабка какая глазастая, – одобрительно сказал староста Никол. – И как я мог забыть эти рогатые башни!

– Когда сидишь в окопе, а строй таких прет на тебя – тут маму родную забудешь! – проскрипел дед Якуб. – Их еще не видно, а уже земля вздрагивает. И вот идут цепью. Двигатели ревут, прожектора, как глазищи, смотрят, кажется, прямо тебе в душу! И вдруг залп! Земля с небом перемешалась, все оглохли, ослепли, не понимаешь, на каком ты свете и жив ли вообще…

– В наших полях и шли самые жестокие бои. Все тут засеяно костями и железом…

– Да, было время…

И принялись вспоминать давнюю войну, страшнее которой не было и не будет. Когда империя разделилась пополам и две половины начали пожирать друг друга. Было одно тело, одна душа, мощная и несокрушимая, – но пошел брат на брата, где были родные – стали чужие. Теперь половины живут сами по себе, скудно, кланяются соседям… Зато нет войны. И никто никого не убивает. И танки не шагают по улицам.

– А славно было бы поддеть заслонки ломиком, – заметил кто-то. – Там небось снарядов полно… Глянем?

– И не думай! – напустился на него дед Якуб. – Не лезь, дурак! Конечно, боекомплект там остаться мог, но и про демона не забывайте! Если демон в котле живой, то и танк живой, а если котел рванет, то не останется ни тебя, ни поля, ни нашей деревни, а твои ошметки до столицы долетят!

Мужики попятились. С помощью какой такой силы двигались механические штурмовики, никто не знал, даже те, кто ими управлял. Сильно подозревали, что нечистой.

– А я слыхала, что эти демоны – души грешников, погибших на войне, – сказала какая-то глупая баба. – Их в котлы сажали, они своими грехами самоходные орудия и двигали.

– Вот грехи-то были у дедов, не чета нашим! – хмыкнул Никол.

Тут все принялись скалить зубы да строить догадки, а потом отправились по домам, даром что солнце уже заходило. Шагающий танк остался спать вечным сном в своем кургане.

А ночью где-то дрогнула земля, но никто не обратил на это внимания.

На следующий день с утра в деревне поднялся переполох. Прибежали косари с невероятными, пугающими новостями. Танка в кургане больше не было. Он лежал посреди поля ржавой железной грудой, похожий на огромного дохлого жука, – брюхом на земле, сочленения механических ног поднялись над башней. Теперь он казался еще больше и страшнее. Даже в лежачем виде чуть ниже дома. Главное орудие размером с молодое дерево зарылось в пшеницу.

Теперь на штурмовик прибежали смотреть все – даже те, кто в прошлый раз поленился. Стояли, ахали, глядя со страхом и изумлением. Почему, как он тут оказался?! Может, земля сдвинулась? В конце концов, не сам же пришел! Подумаешь, пшеница помята, и железные ноги облеплены колосьями – глянешь, и невольно подумаешь, что морок. Но вот он, – можно потрогать и вымазаться в ржавчине и черной вонючей смазке.

– Что ему, извергу, в земле не лежится? – озвучила общее мнение бабка Иванка, которая опять притащилась на поле. – Зачем он вылез?!

Но тут оставалось только переглядываться и разводить руками.

Попытались оттащить – пустое дело. Даже сдвинуть с места не смогли. Здоровенная груда мертвого металла не желала больше никуда двигаться. Впрочем, это успокаивало.

– Да и шут с ним, пусть тут лежит, – решил староста Никол. – Есть не просит.