Согнутая петля - Джон Карр

Наступила пауза.

– И кто же бывал в этом чулане?

– Ну, большей частью, говорят, сэр Джон. Агнес видела, как он однажды спускался с чердака, весь потный, а в руке держал что-то вроде кнута. Я сказала: «Ты бы тоже вспотела, если бы хоть немного посидела в этом чулане за закрытой дверью». Но Агнес ответила, что по его виду не скажешь, что он очень напуган.

– Хорошо, моя дорогая, а не скажете ли вы нам, что же вчера произошло? А?

Доктор Кинг резко вмешался:

– Две минуты, друзья мои!

Бетти удивилась.

– Ладно, – ответила она. – Я поднялась туда за яблоком. Но на этот раз, проходя мимо двери чулана, я заметила, что висячий замок не заперт. Он свободно висел на скобе. Дверь была закрыта, но чем-то, зажатым между дверью и косяком.

– Как же вы поступили?

– Я пошла и взяла яблоко. Потом вернулась, посмотрела на дверь и съела яблоко. Потом сходила в яблочную комнату еще за одним яблоком, и тут мне пришла мысль: хорошо бы, в конце концов, узнать, что находится в чулане. Но мне хотелось этого не так сильно, как обычно.

– Почему?

– Потому что там что-то шумело, или мне так показалось. Так дребезжат дедушкины часы, когда их заводишь; но звук был не очень громким.

– Вы помните, который тогда был час, Бетти?

– Нет, сэр. Не совсем. Это было после часу, может быть, четверть второго или чуть позже.

– И что вы тогда сделали?

– Я долго колебалась, хотела отказаться от своей затеи, но все-таки открыла дверь. Ее придерживала перчатка, заткнутая между дверью и косяком!

– Перчатка мужская или женская?

– Мужская. Она была или вымазана в масле, или пахла маслом. Она упала на пол. Я вошла и увидела старую куклу, стоящую боком ко мне. Мне не хотелось рассматривать ее, да и видно было не очень хорошо. Но стоило мне войти, как дверь тихонько захлопнулась, кто-то набросил на дверь цепь, и я услышала, как снаружи закрывается висячий замок! Так я оказалась запертой в чулане.

– Осторожно! – резко сказал врач, взяв со стола часы.

Бетти вертела край стеганого одеяла. Доктор Фелл и инспектор глядели друг на друга; красное лицо доктора было суровым и мрачным.

– Но – вы в порядке, Бетти? – кто там был? Кто был в этом маленьком чулане?

– Никого. Никого, кроме старой куклы. Вообще никого.

– Вы в этом уверены?

– О да.

– И что же вы сделали?

– Я ничего не сделала. Я боялась звать на помощь и просить меня освободить. Я боялась, что меня уволят. Было не совсем темно. Я стояла и ничего не делала – ну, может быть, четверть часа. И никто ничего не делал – я имею в виду куклу. Наконец я решила подойти к двери, но не смогла, потому что ее руки обхватили меня.

Если бы в этот момент пепел сигары упал в пепельницу, доктор Фелл клянется, что это было бы слышно. Эллиот слышал собственное дыхание через ноздри. Он спросил:

– Она шевелилась, Бетти? Кукла шевелилась?

– Да, сэр. Она шевелила руками. Они двигались не быстро, и еще… туловище тоже, оно слегка наклонилось в мою сторону, при этом слышался тихий скрежет. Но я не испугалась. Я, казалось, не чувствовала ничего, потому что простояла там с полчаса. Вот чего я испугалась, так это ее глаз! Глаза у нее были не на том месте. Представляете, глаза старой куклы были на юбке, где-то у колен, и они смотрели прямо на меня! Я видела, как они моргают. Но даже они не так уж меня поразили. Я не закричала. Но больше я ничего не помню: я, должно быть, упала в обморок или что-то вроде этого; потом оказалась за дверью, – продолжила Бетти, совершенно не изменив ни выражения лица, ни тона; она лишь взглянула в сторону двери. – Я бы хотела поспать, – жалобно добавила девушка.

Доктор Кинг бесшумно выругался.

– Все, хватит! – сказал он. – Уходите! Да, с ней все будет в порядке, но… уходите!

– Конечно, – согласился Эллиот, посмотрев на закрытые глаза Бетти. – Думаю, нам действительно лучше уйти.

Они вышли, виновато и тихо, доктор Кинг бесшумно закрыл за ними дверь.

– Надеюсь, – пробормотал он, – этот бессвязный бред вам поможет.

По-прежнему молча, доктор Фелл и инспектор прошли втемную Зеленую комнату. Она была обставлена как кабинет, в тяжелом античном стиле; в прямоугольные окна проникал свет луны. Они подошли к ним.

– Кажется, все проясняется, сэр? Даже без… ловушек на дознании?

– Да. Все становится ясно.

– Тогда нам надо отправиться в город и…

– Нет, – возразил доктор Фелл после долгой паузы. – Не вижу в этом необходимости. Полагаю, сейчас нам следует провести эксперимент. Надо ковать железо, пока горячо. Смотрите!

В темноте внизу светлыми, четкими линиями обозначались контуры сада. Перед их взорами простирался лабиринт кустарниковых изгородей, прорезанных беловатыми тропинками; видно было пространство вокруг пруда и белые точки водяных лилий. Но не это привлекло их внимание. Кто-то нес предмет, узнаваемый даже при этом свете, он проскользнул под окнами библиотеки и завернул за южный угол дома.

Доктор Фелл выдохнул. С трудом пробравшись по комнате к центральной люстре, он включил свет и повернулся к Эллиоту, тряхнув капюшоном.

– Психологически все верно, – сардонически заметил он инспектору, – сегодня та самая ночь. Нам пора, приятель! Действовать нужно быстро, или мы потеряем свое преимущество. Прошу вас, соберите всех. Я хотел бы сделать некоторые объяснения относительно того, как мог быть убит человек, когда он стоял один на песчаной полосе; а потом хорошо бы помолиться, чтобы святой Николай упокоил его душу. А?

Их прервал негромкий кашель Ноулза, бесшумно вошедшего в комнату.

– Прошу прощения, сэр, – обратился он к доктору Феллу. – Здесь мистер Марри, и он хочет увидеться с вами, господа. Он говорит, что давно ждет вас.

– Он нас ждет? – со свирепой любезностью осведомился доктор Фелл, просияв и тряхнув капюшоном. – Он сказал, что ему от нас надо?

Ноулз колебался:

– Нет, сэр. Это… – Он снова запнулся. – Он говорит, что его что-то беспокоит, сэр. Он также хочет видеть мистера Барроуза. И что касается…

– Говорите, приятель! Не тяните!

– Могу ли я спросить, сэр, получила ли мисс Дейн куклу?

Инспектор Эллиот резко развернулся:

– Получила ли мисс Дейн куклу? Какую куклу? О чем это вы?

– Вы знаете, сэр, – ответил Ноулз с виноватым выражением лица, которое, будь оно менее вкрадчиво, могло бы показаться злобным, – сегодня позвонила мисс Дейн и попросила вечером прислать куклу. Меня… меня удивила эта странная просьба, но мисс Дейн объяснила, что к ней вечером приедет джентльмен, эксперт по автоматам, и она хочет, чтобы он взглянул на нее.

– Так, – без всякой интонации протянул доктор Фелл. – Она хочет, чтобы он на нее взглянул…

– Да, сэр. Макнил, наш садовник, починил колесо, и я отослал куклу на телеге. Макнил и Парсонз сказали, что дома у мисс Дейн они никого не застали и оставили куклу в угольном сарае. Потом… сюда пришел мистер Барроуз и с досадой сообщил, что она пропала. Он тоже знает этого джентльмена, эксперта по автоматам.

– Как популярна становится ведьма в старости, – прогрохотал доктор Фелл со свистом, который мог выражать удовольствие, а мог и не выражать. – Как замечательно окончить свои дни среди толпы поклонников! Черт возьми, как это забавно! Превосходная женщина, с благородными намерениями, с желанием всех утешать и всеми командовать! Холодные веки, скрывающие, как драгоценный камень, суровый взгляд, который иногда становится мягким, – да! – Он замолчал. – Мистер Марри тоже интересуется куклой?

– Нет, сэр. Во всяком случае, я не знаю об этом.

– Жаль. Что ж, встретимся с ним в библиотеке. Он там чувствует себя как дома. Один из нас тотчас же спустится к нему. Ну и что вы, – обратился он к Эллиоту, когда Ноулз вышел, – думаете об этом?

Эллиот потер подбородок.

– Не знаю. Но, кажется, это не согласуется с тем, что мы знаем. Во всяком случае, неплохо бы нам как можно скорее вернуться в «Монплезир».

– Полностью с вами согласен!

– Здесь должен быть Бертон с машиной. Если он здесь, я доеду до «Монплезира» за три минуты. Если нет…

Бертона в «Фарнли-Клоуз» не было. Эллиот не знал, помешала ли ему какая-нибудь поломка в пути, или ночью он просто ехал медленнее обычного. Взять машину из гаража Фарнли Эллиот не мог: гараж был заперт. Плюнув на все, Эллиот отправился в «Монплезир» по уже знакомой тропинке. Последнее, что он видел, прежде чем углубиться в темный сад, была фигура доктора Фелла, спускавшегося по главной лестнице, он тяжело опирался на свою палку-костыль. Такого лица у доктора Фелла Эллиот никогда не видел.

Инспектор Эллиот уговаривал себя, что причин для спешки нет, однако, поднявшись на вершину холма, он понял, что идет слишком быстро. Ему не особенно нравились эти места. Он размышлял о том, что все они стали жертвами, пусть не такими уж легковерными, череды изощренных обманов, которых стоило бояться не более, чем закопченной маски двуликого Януса на чердаке. Обман в лучшем случае неприятен, в худшем – убийственен, но это всего лишь обман!