Я, Потрошитель - Стивен Хантер

То есть здесь все было посвящено тому, что связано с голосовыми связками и их элементами, от подробного изображения соответствующего органа в разрезе до подписей на латыни под всеми крошечными, похожими на цветки листьями и усиками; таблиц на стене, которые я сначала принял за те, что можно увидеть в кабинете окулиста, однако затем сообразил, что это буквы, именуемые гласными; а еще непонятные устройства на большом лабораторном столе, с виду похожие на орудия пыток, но на самом деле предназначенные для измерения дыхания, как интенсивности, так и постоянства, в том числе крошечная штуковина, напоминающая факел, в пламя которой, как я предположил, нужно говорить, и этот метод даст наглядное доказательство отсутствия или присутствия звука «х», чье существование ставит в тупик половину населения города[44].

– Должен сказать, вы подошли к фонетике серьезно, не так ли?

– Голос – это средство общения, а общение – это цивилизация, – ответил Дэйр. – Без одного мы теряем другое, свидетельством чего являются кровавые праздники под названием «война».

– Вы позволите это записать? Отличный афоризм!

– Пишите. Если вам угодно, можете присвоить себе авторство. Как я уже говорил, я выше славы. Я только хочу остановить этого мерзавца, кромсающего наших шлюх. Для меня этого будет достаточно.

Он предложил мне сесть.

– Должен вам сказать, – начал я, – что я не добился особых успехов. Я хожу взад и вперед, вверх и вниз, блуждаю наобум или двигаюсь целенаправленно, но мне никак не удается шагнуть за пределы того, что известно полиции: опытный преступник, как говорится, «принялся за шлюх» и убивает их с такой ловкостью, что до сих пор не удалось не то что поймать – увидеть его.

Дэйр задумчиво пососал трубку. Воздух, который он пропустил сквозь тлеющий табак, усилил горение, и от трубки пошли клубы сизого дыма. Это напомнило мне небо над промышленными районами Бирмингема.

Профессор стал задавать вопросы, демонстрируя блестящее знание материала. Какой ширины был проход, куда Джек увел Энни с Хэнбери-стрит? Каковы размеры тележки с запряженным пони у Клуба анархистов по сравнению с размерами ворот и как близко от земли ее днище? Сколько весит мистер Димшуц, возничий пони? Через какое плечо Кейт Эддоус были перекинуты ее внутренности? Как быстро полицейские патрули прибыли в Бакс-роу? Почему Джек только перерезал Полли горло, но не вспорол живот, как это было со всеми остальными, если сделать поправку на то, что в случае с Лиз Страйд ему помешали? Почему в ту ночь луны не было, а в остальные был полумесяц? Чем объясняются неравные промежутки между убийствами? Каковы, на мой взгляд, мыслительные способности сэра Чарльза и старшего инспектора Эбберлайна? Получил ли я премию за письмо «дорогому начальнику»?

– Так, – встрепенулся я, – а вот это уже не надо.

Особенно если учесть, что это соответствовало истине.

– Тут и так все ясно. Как я уже говорил, я владею даром видеть то, что находится на «Дне», за письменным текстом. Так вот, за письмом «дорогому начальнику» стоит, не целиком, но по большей части, наш друг Джеб, ибо я узнал прямоту и четкость его предложений, приправленную живостью образов. Кстати, это отдельные таланты, а не один, связанный с «написанием». И вы – счастливый обладатель обоих. В любом случае имя Джек-Потрошитель получилось очень живым и образным, хотя и не совсем точным. Определенно, здесь звучит гениальная способность к четкому и звучному. Вполне возможно, это имя действительно обретет бессмертие. Мне нравится мелодичность слова «потрошитель», и мне нравится «Джек» за звукоподражательную ассоциацию с резким, решительным действием, таким как стремительный удар ножом по горлу. Я упомянул о вашем бесспорном авторстве не для того, чтобы вас смутить или польстить вам, а чтобы показать, что причина, по которой многие применили свой ум к решению загадки Джека и потерпели неудачу, в том, что теперь они видят его таким, каким его сотворили вы: Джеком, мифическим демоном, злом из фольклора, богом насилия и кровопролития, и это застилает им взор, не позволяет увидеть то, что я посчитал бы очевидным. Поэтому, насмехаясь над вами, я хочу, чтобы вы выбросили этого Джека-демона из головы и вместо этого сосредоточились на человеческом существе, которого можно понять, выследить и схватить. Вы окажете мне такую честь, сэр?

– С готовностью, – ответил я.

– В таком случае займемся этим извергом.

– Я могу записывать скорописью? Возможно, это будет исторический момент.

– Сомневаюсь. Мне хочется надеяться, что получится хотя бы что-нибудь связное.

И вот перед вами феномен Джека-Потрошителя в интерпретации профессора Томаса Дэйра, записанной мною с доскональной точностью в тот день и в то время, на третьей неделе октября 1888 года, в его кабинете в доме 26 по Уимпол-стрит, Лондон, Англия, посредством скорописи по методу Питмена. Этот документ сейчас лежит предо мною в моем кабинете, также в Лондоне, Англия, в год 1912 от рождества чьего-то чужого бога, а я перевожу его на нормальный английский язык. Позвольте добавить, что в свое время я не потрудился записать свои собственные реплики, которые в любом случае были немногочисленными и глупыми.

– Я начну с конечного вывода, а затем его подкреплю, – начал Дэйр. – Вот мой несколько радикальный окончательный итог, на мой взгляд содержащий в себе нечто новое. Наш искомый человек – военный. Больше того, он из армии, то есть солдат.

Профессор остановился, изучая выражение моего лица – не полное изумление, но все-таки значительное удивление, ибо до сих пор подобная версия не озвучивалась.

– Теперь я разобью свои доводы на несколько групп: во-первых, отличительные черты, во-вторых, характер, в-третьих, физические данные и, наконец, духовные качества.

Кашлянув, он встал и стал расхаживать взад и вперед, а я сидел за столом, строча скорописью.

– Я говорю «солдат», но имею в виду не просто солдата, а солдата определенного типа, которые настолько редки, что в Лондоне их лишь считаные единицы. Он не артиллерист, не кавалерист, не парень из пехоты. Он не инженер, он определенно не имеет никакого отношения к интендантской или медицинской службам.

Его военная профессия настолько редкая, что у нее нет названия – по крайней мере, нет единого слова в обиходном лексиконе, общем для газет и разговоров в пивных. Возможно, поскольку, на мой взгляд, в будущем эта профессия станет гораздо более распространенной, ее подобающим образом окрестят. Однако в настоящий момент ближайшие по смыслу слова, которые приходят на ум, это «разведчик», может быть, «агент» или «рейдер».

Я остановлюсь на слове «рейдер», поскольку оно легче всего для языка. Первым делом определим отличительные черты этого человека. Как правило, рейдер действует в одиночку. Он прекрасно владеет определенными навыками. Он обязательно должен быть офицером, поскольку владеет грамотой, несмотря на дислексию, а среди рядовых солдат в настоящее время это редкость. Далее, как офицер, он разрабатывает четкий план, проводит рекогносцировку, запоминает пути подхода и отхода. Очевидно, он не питает отвращения к тому, чтобы убивать, поскольку ему довелось изрядно насмотреться на это, да и поучаствовать самому. Но для него убивать – не самоцель, а лишь составная часть работы. Им движет исключительно стоящая перед ним задача, но никак не стремление причинить вред. У него на «Дне» есть смысл, цель, задача.

Конкретно наш человек, несомненно, служил в Афганистане, потому что ранения, которые он наносит своим жертвам, похожи на те, что постоянно наносят пуштуны, издеваясь над английскими солдатами, живыми или мертвыми. Их женщины истязают наших раненых. Они вспарывают им животы и вытаскивают внутренности, пока ребята еще живы, и никто, кроме гор, не слышит их крики. Внутренности раскидываются вокруг; цель этого – привлечь стервятников, другая же цель состоит в том, что отряд, отправленный на помощь, увидит стервятников, обнаружит растерзанные трупы и ощутит потрясение от кровавого зрелища, что окажет страшное воздействие на боевой дух. Джек достаточно насмотрелся на такое, и его не трогает ни то, что он это видит, ни то, что он творит это сам; для него сие есть лишь составляющая часть действий, совершаемых по определенной методологии. Следует добавить, что район деятельности ограничен горами Гиндукуша, где многие встретили ужасную смерть. Африканские негры – дикари, однако в своих издевательствах над телами наших солдат они не придерживаются каких-либо строгих правил. А вот пуштуны склонны обезглавливать и расчленять свои жертвы, поскольку их примитивные верования утверждают, что, если расчленить труп врага, он впоследствии не будет беспокоить тебя в загробной жизни. Так что, с их точки зрения, в этом есть вполне явный смысл, хотя по нашим меркам это и чудовищно. Мы считаем, что гораздо более цивилизованно выпустить из «Гатлинга» град пуль, летящих быстрее звука, – да, звук обладает скоростью, которую можно измерить, – расщепляющих кости и разрывающих мышечные ткани.