Среди роз - Шеннон Дрейк

Нет! Такого удовольствия она ему не доставит! Он не узнает, как ей страшно. Никогда! Женевьева мысленно повторила клятву и стиснула кулаки. «Будь гордой и твердой», — сказала она себе, и эти слова приободрили ее.

Наступила ночь, но экипаж все катился вперед. Неужели Тристан решил загнать лошадей? Женевьева усмехнулась. Впрочем, какая ей разница? Измученная тряской, она устроилась в дальнем углу и мгновенно уснула.

Женевьева проснулась, и ее тотчас охватило смятение. Сначала ей показалось, что она видит очередной сон. В предыдущем она бежала куда-то и наткнулась на Тристана. Страх сковал ее тело, лишил возможности двигаться, бороться с притягательным огнем его глаз…

Она вздрогнула, осознав, что давно не спит. И тут же вспомнила, как оказалась в этом душном и тесном возке. Сквозь прутья пробивался свет — значит, наступило утро. Экипаж стоял на месте.

Женевьева вдруг поняла, что ей срочно необходимо выйти, и как раз в этот миг дверца распахнулась. Яркий свет ослепил девушку, она прикрыла ладонью глаза.

— Доброе утро, леди Женевьева. — Тристан преувеличенно низко поклонился. — Надеюсь, вам хорошо спалось?

— Мне надо выйти, милорд, — смущенно пробормотала она.

— Разумеется. — Он подал ей руку. Поняв, что выбора нет, Женевьева приняла ее. Едва коснувшись ногами земли, она чуть не упала от усталости. Тристан поддержал ее, обхватив за талию и обдав теплом. Женевьева поспешно высвободилась и огляделась.

Они остановились в дремучем дубовом лесу. Между деревьями стлался таинственный туман. Вокруг было тихо, лишь изредка вскрикивала утренняя пичуга, да пересмеивались мужчины, которые сидели у костра, поедая какое-то ароматное кушанье.

Неужели Тристан не предложит ей позавтракать? Может, для начала он решил помучить ее голодом?

— Так мы идем? — поторопил он.

— Куда? Мне надо остаться одной.

— Это невозможно.

Женевьева изумленно взглянула на него. Должно быть, Тристан задумал устроить ей самую жестокую пытку. По натуре она была довольно застенчива и даже не могла себе представить, как…

— Прошу вас! — в отчаянии прошептала девушка.

— В прошлый раз, поддавшись вашим уговорам, я оказался в каменной могиле, — сухо напомнил Тристан.

— Но куда же я денусь? Что мне делать?

— По-моему, ваша находчивость безгранична, — возразил он. Вздохнув, Тристан добавил: — Идемте к ручью. Но предупреждаю: не пытайтесь сбежать, иначе больше я не оставлю вас одну ни на минуту.

Они углубились в лес, где слышалось журчание ручья. Над землей и там висел утренний туман, поэтому идти было страшновато, но еще страшнее — ощущать прикосновение руки Тристана. Женевьева украдкой метнула на него взгляд, не понимая, почему он вдруг смягчился. Но лицо Тристана по-прежнему напоминало маску; он презрительно усмехнулся, и вдруг ей показалось, что этот человек похож на ястреба, высматривающего добычу.

Мирное журчание ручья почему-то насторожило Женевьеву. Наконец Тристан отпустил ее.

— Кусты впереди, — сказал он. — Возвращайтесь немедленно — иначе поплатитесь за это.

Оставшись одна, Женевьева с тоской огляделась. Лес казался ей таким густым и дремучим! В нем было так легко спрятаться! Но не прошло и минуты, как она вернулась к Тристану. Он ждал, поставив ногу на ствол поваленного дерева и скрестив руки на груди. Женевьева подошла к берегу ручья.

Тристан бесшумно догнал ее и схватил за руку, окончательно напугав. Должно быть, ее глаза выдали страх, поскольку он вдруг рассмеялся.

— Я лишь придержал ваши волосы, чтобы они не намокли! Только и всего.

— Это ни к чему. — Женевьеву пугали прикосновения Тристана, его близость, ощущение силы и чистый мужской запах. Ее мучила жажда. Заставив себя не думать о Тристане, она напилась. Он бесцеремонно потянул ее за волосы:

— Довольно! — и повлек к экипажу.

Она с вожделением взглянула на костер. От голода у нее урчало в желудке, предстоящее путешествие в тряском возке вселяло ужас.

— Нельзя ли мне немного побыть у костра? — спросила Женевьева. Тристан покачал головой — с таким видом, словно она смертельно надоела ему.

— Я принесу вам поесть.

Он подсадил ее в экипаж и захлопнул дверцу, а немного погодя вернулся с куском жареного мяса, жилистого и подгоревшего. Однако Женевьеву это не смущало. Экипаж тронулся с места, пока она доедала мясо.

Весь день она провела в размышлениях, гадая, что ее ждет и есть ли надежда на спасение. Днем Женевьеве принесли немного эля — не Тристан, а один из его воинов, учтивый парень по имени Роже де Трейн. Судя по всему, он не сочувствовал пленнице.

На следующее утро Роже выпустил Женевьеву из экипажа. Грустно улыбнувшись, она попросила проводить ее к ручью — так настойчиво, что он согласился. Войдя в воду, приподняла подол и огляделась.

Доплыть до противоположного берега было бы нетрудно. Тристан вряд ли ждет от нее столь дерзкого поступка. Берега ручья густо заросли кустарником, и там можно спрятаться надежно.

Роже стоял поодаль, из уважения повернувшись к ней спиной. Не теряя времени, она нырнула и поплыла под водой, вынырнув только у противоположного берега. Но едва выйдя из воды, она с ужасом вскрикнула: Тристан поджидал ее, прислонившись к стволу векового дуба.

От неожиданности Женевьева застыла, внезапно почувствовав себя совсем нагой и уязвимой. Льняная рубашка облепила тело, обрисовала очертания груди и бедер. Она поняла, что выглядит, как напуганный зверек. А Тристан держался на редкость надменно. Он бросил ей свой плащ, велев прикрыться.

— Не пытайтесь уговорить моих людей помочь вам бежать, Женевьева, — холодно посоветовал Тристан. — Я выбрал тех, кто верой и правдой служил мне. Все они побывали в подвалах Иденби — по вашему приказу.

— Вы… вы негодяй, — выговорила Женевьева, стуча зубами.

Тристан улыбнулся и указал на плот, покачивающийся у берега.

— Вернемся назад?

Чтобы переплыть ручей, хватило нескольких движений шеста. Тристан взял у Женевьевы плащ и протянул ей сброшенное платье. Пока она одевалась, он ждал, а затем схватил ее за руку и потащил к плетеному возку. Его пальцы казались Женевьеве железными цепями. К раздражению и досаде примешивалось чувство страха. Он и вправду напоминал ей ястреба — или огромного кота, безжалостно играющего с добычей!

Женевьева вдруг обернулась.

— Стойте! — воскликнула она. — Задушите меня, убейте, снимите шкуру живьем! И покончим с этим!

Он ответил ей любезной улыбкой.

— Вы хотите лишить меня радостей мести? Нет, миледи, так не пойдет. Вам предстоит испытать всю горечь поражения.