волчья жизнь, волчь законы... - Александр Беляев

Он заговорил о наболевшем. О ведущей, как ему казалось, роли США в развале Советского Союза, о плане Алена Далесса, о действии западных спецслужб, о «пятой колоне» в СССР, о завербованных агентах ЦРУ Александре Яковлеве, Горбачеве, Шеварнадзе, о предательстве генерала Калугина…

Ржавин, выждав Немоляева, когда он выскажется, возразил:

– Видеть во всём только фактор внешнего влияния мне представляется не совсем разумным. Была масса внутренних причин. Это, прежде всего, роль республиканских политических элит. Именно они, опираясь на так называемое «общественное мнение», сыграли ведущую роль в распаде СССР. Это, прежде всего, политические элиты прибалтийских государств. Потом мы – Украина. Леонид Кравчук со своими людьми, Вячеслав Черновил со своим «Рухом» и масса других. Потом далеко не последнюю роль сыграла политическая элита России – Ельцин, Гайдар, Собчак, Бурбулис, Грачев.

– Какая элита? Это Ельцин, Кравчук – элита?

– Вы видимо, не совсем поняли мою мысль. Я говорю о том, что во все времена при любом политическом режиме, лбой форме правления и государственном устройстве государством управляет политическая элита. И беда того государства, которое не даёт наверх приток свежей крови. Новые политики – это свежая сила. Новые мысли. Масса энергии. Беда Советского государства эпохи Брежнева заключалась в том, что «старая гвардия» не давала возможности молодым продвигаться наверх и делать карьеры. Старая гвардия, типа Суслова, держалась за прогнившую ленинскую идеология и не видела, что страна уже не та… Что обществу нужны перемены.

– Почему? Это видел Андропов. Он понимал, что стране нужны перемены. И другие это понимали. Но надо ж было делать не такой ценой, – сокрушался Немоляев.

– Так чего ж об этом говорить. Дело сделано, назад историю не повернешь. Нужно жить настоящим.

– Настоящее не вселяет уверенности. Настоящее мрачное. Ты посмотри, что происходит вокруг. Наркомания, проституция, коррупция. Армию разваливают. На полёты деньги выделяются скудные. Молодые лейтенанты не имеют элементарной лётной практики. Военный лётчик 1 класса получает меньше, чем гражданский. И поэтому неудивительно, что многие асы уходят в гражданскую авиацию. А ведь раньше ВВС были элитным родом войск.

– Я согласен с вами. Это возмутительно, когда офицер с десятилетней выслугой получает двести долларов.

– И при этом, заметь, должен по полдня проводить в очереди у кассы. Такого ж никогда не было.

– Товарищ капитан, простите за любопытство, у вас сколько выслуги? – поинтересовался Ржавин.

– Четырнадцать лет.

– А почему вы до сих пор не майор?

– Потому что моя должность «командир роты» – капитанская. Для того чтобы мне получить майора, необходимо стать на должность «командира батальона». В капитанах уже шестой год хожу. Наш комбат, несмотря на то, что ему уже 48, не уходит на пенсию. А не уходит потому, что его до сих пор не обеспечили жильём. А у него семья. Двое детей. Живут в общежитии. Разве это справедливо?

– Ваш пример… это, кстати, одна из причин, когда людям старики не дают двигаться по карьерной лестнице.

– Но я не стал бы, ради того, чтобы получить «майора», предавать Родину.

– А что считать Родиной? Советский Союз? Я, например, своей Родиной считаю Украину. И считаю большим плюсом, что мы отделились от России.

– Как? – опешил Немоляев. Этого он никак не ожидал.

– А что здесь такого? Украине от России только вред. Мы богатые. Мы без них в состоянии прожить сами. И кормить их не должны. Мы очень богаты сельскохозяйственной продукцией, особенно пшеницей, маслом, свининой. Почему мы, спрашивается, должны быть донором каких-то российских малозаселённых и отсталых регионов? Какого-то там Ханты-Мансийского, Корякского автономного округа? Или там Бурятии, Карелии и так далее…

И почему, спрашивается, я, уроженец Киева, должен служить на Дальнем Востоке и не видеть родных два года, потому что у государства, видите ли, нет денег, чтобы солдату срочной службы оплатить проезд домой, в то время как курсантов военных училищ домой отпускают два раза в год? Это я рассказываю про своего старшего брата. Служил на Сахалине 88-90. Не разу не был в отпуске. А был отличником боевой и служебной подготовке. Отсюда и пословица: «Служи, дурачек, получишь – значок!» Или другую: «Будешь ты работать, будешь ты стараться… Даст тебе начальник за х… подержаться!» Я считаю это глубоко несправедливым… хорошего солдата, не наркомана там какого-то, не алконавта, а солдата, у которого всё в порядке с дисциплиной, не отпускать в отпуск, мотивируя это тем, что у государства, видите ли, нет денег на то, чтобы оплачивать отпуска солдатам срочной службы. А что такое два года без дома? Это невыносимо тяжело. Никто этого не поймёт, кто не почувствует это на собственной шкуре. Казалось, я полгода назад только был в отпуске, но как соскучился по дому. И поэтому я считаю огромнейшим благом, что мы отделились от этой… – Ржавин хотел сказать «долбанной», но из уважения к капитану решил этого не делать, – России.

– Не знал, что ты так рассуждаешь. Ты мне поначалу показался патриотом.

– Я патриот своей страны – Независимой Украины, но не Советского Союза.

– Ты считаешь Украину независимым государством?

– Это не только я считаю. Об этом говорят наши законы.

– Я понимаю твою иронию.

– Я не иронизирую. Я говорю то, что думаю.

– Но ведь Украина – это часть России. Малороссия. У нас же общая история. Древнерусские князья – Владимир, Олег, Святослав, Ярослав Мудрый…

– Не согласен. Я придерживаюсь исторической концепции Михаила Грушевского, считавшего, что у России была своя, а у нас – своя история. Наша общая история закончилась походом Батыя. После мы развивались совершенно независимо. Москвароссия – отдельно, мы, украинцы, – отдельно. Нас идейно взрастило Галицко-Волынское княжество. Кстати говоря, некоторые историки считали, что изначально у нас были две столицы. У русских – Новгород, у нас – Киев. К ним пришли варяги и навязали свой порядок, у нас был свой.

– Но ведь Украина… само название это говорит об окраине. Окраина Польского государства и окраина Русского государства. У края государства.

– Это измышления московских историков. В своё время Фаддей Чацкий, польский историк, в 1801 году издал работу «О названии «Украина» и зарождении казачества». Он выдвинул версию, что украинцы произошли от укров. Это была одно из древнейших славянских племен, которое пришло на современную нашу территорию из-за Волги в VII веке.

– Я знаком с этой теорией. Галицийский сепаратизм был щедро вскормлен на деньги австрийского правительства в конце XIX века, – с убеждением, горячо, отстаивал свою точку зрения Немоляев. – И деятельность Михайла Грушевского по созданию так называемой «украинской мовы» щедро финансировалась из того же кармана. Австро-Венгрия… Её ведущий принцип: «разделяй и властвуй!» Она стремилась подорвать Российскую Империю изнутри, взращивала «пятую колону».

«Теперь мне не удивительно, что с такими взглядами, – глядя на собеседника, подумал Ржавин, – ты засиделся в капитанах. Я удивляюсь другому, как тебя до сих пор держат в нашей Армии. Гнать взашей таких надо. Москаль!»

Впрочем, Ржавин, думая так, старался не выдать своих мыслей. Он приветливо улыбался Немоляеву. Ему хотелось подыграть немного. Выжать из Немоляева массу информации.

– Товарищ капитан, а что вы думаете о нашем министре обороны… товарище Шмарове?

– Для того чтобы думать о нём, с ним надо быть знакомым. Я с ним водки из одной чарки не пил. Скажу лишь одно, считаю глубоко несправедливым во главе военного ведомства ставить лейтенанта запаса… Гражданского человека, абсолютно не смыслящего в проблемах Армии.

– Я не думаю, что всё так плохо. В цивилизованной Европе давно уже практикуется назначать министрами гражданских политиков от политических партий, победивших на выборах. В частности, это практикуется в Англии. Главное, чтоб заместители министра были профессионалами в своём ведомстве. А насчет конкретно Валерия Николаевича… В прошлом он занимал должность зам. директора Национального космического агентства Украины. С проблемами военно-промышленного комплекса страны знаком наверняка. Я понимаю, конечно, что профессиональных военных задевает его звание – «лейтенант запаса», но, считаю, ничего страшного тут нет.

Немоляев всё больше видел, что сержант Ржавин не разделяет большинства его мыслей, и потому дальнейший разговор с ним офицера стал тяготить. Он вышел из дежурки, проверил службу дневальных, сходил в туалет, покурил и вернулся назад.

Сержант Ржавин сидел опять за газетой, разгадывал кроссворд.

Немоляев не стал возобновлять беседу. Он достал из портфеля свежий номер газеты «Завтра» и принялся ее читать. Но чтение упорно не шло. Текст не усваивался. Сознание невольно обращалось к предыдущему разговору. «Служи, дурачок, получишь – значок», – вспоминал он слова сержанта и поражался, каким коренным образом изменился русский национальный характер современного человека.