Неистребимый. Трилогия - Сергей Зайцев

– Я готов, шеф, – глухо прострекотал ИскИн шипяще-клацающим голосом.

Я специально наводил справки: реальным прототипом ИскИна послужило насекомое, обитавшее когда-то на Гэгвэе. Называлось оно богомолом, или мантоптерой, и являлось необычайно прожорливым хищником в мире насекомых, только размером было не восемьдесят сантиметров, а раз в десять-двенадцать поменьше. И точно уж весило не шестьдесят кило.

– Что это ещё за хрень? – Менга даже отступила на шаг, увидев это биомеханическое диво, сверкавшее полированным титаном на многочисленных гранях и поверхностях, а Хэнк поперхнулся, торопливо отставив очередной бокал с пивом. Вид оболочки и в самом деле был устрашающим, но именно такое впечатление и должен производить биомеханический модуль-переросток по замыслу своих создателей – инженеров с того самого Гэгвэя, специализировавшихся на производстве малых боевых экзот-роботов для выполнения узкоспециализированных задач. Алагар и тот остался невозмутим лишь внешне, в душе же шевельнулась чёрная зависть и тоска по утерянным «жукам», к которым он испытывал какую-то странную, почти отеческую привязанность.

– Хорошая букашка, – кивнул он.

– Я рад, что произвёл впечатление, – довольно прошипел Умник.

Так, я ничего не забыл? Забыл. Кончено же забыл. Одной из самых ценных вещей в моем жилище был гобелен Фасгалиа. Шагнув к нему, я коснулся пальцами угла. Полотно, рама – все растворилось бесплотной дымкой, которая втянулась в угол, словно джин из сказки, превратившись в белоснежный кубик с сантиметровой гранью. Я поманил ИскИна пальцем. Гибкое стальное тело мгновенно сорвалось с места, размывшись от скорости, и застыло в той же позе возле моих ног. На спинке открылась полость небольшого контейнера, внутри которого уже находился тот самый эмлот, снятый с Хэнка. Умник, оказывается, запасливый парень, не забыл прихватить ценную вещь. Опустив кубик рядом с эмлотом, я выпрямился, невозмутимо осмотрев всю нашу компанию. И подвёл итоги:

– Вот теперь можно убираться отсюда.

Слоут

За работой Пассонского космопорта капитан Слоут наблюдал из комнаты технического контроля, предварительно выгнав весь вспомогательный персонал – всех этих операторов-диспетчеров, получавших приличное жалованье за ерундовую работу, заключавшуюся в сортировке и контроле грузопассажирских перевозок. Начальник космопорта попытался высказать ему претензии, но полномочия офицера службы безопасности Правящего Дома кому угодно заткнут пасть. К тому же таких помещений в космопорте насчитывалось не меньше двадцати, поэтому остальные службы без особых проблем взяли на себя обязанности этих бездельников.

Сквозь шумопоглощающее стекло из монопенокса с высоты доброй сотни метров стартовые терминалы транспортных колодцев (ТК) представали как на ладони – огороженные силовыми барьерами безопасности специальные платформы, с которых, пронзая атмосферу, выстреливались в бездонную высь пустотелые полупрозрачные свечи, окутанные фиолетовой дымкой антигравитационных полей. ТК соединяли поверхность планеты с синхронно вращавшейся на орбите станцией «Гиацинт» и, по сути дела, исполняли роль орбитальных лифтов. Внутри трёх пассажирских колодцев с десятиминутными интервалами вниз и вверх сновали челноки и мини-челноки – атмосферные модули, соответственно, на сотню и полсотни посадочных мест, заполненные пассажирами. Ещё два ТК, грузовые, раз в полчаса проталкивали в своих вместительных утробах увесистые восьмидесятитонные контейнеры с экспортно-импортной продукцией разных планет. Нова-2 по праву считалась одним из наиболее технически развитых миров Галактической Федерации, и товарооборот у неё был соответствующий.

Швырнув в утилизатор пустую пластиковую чашку из-под кофе, Слоут снова откинулся на спинку кресла оператора, задумчиво наблюдая за мельтешением транспортных модулей за окном. Старт каждого модуля сопровождался яркой световой вспышкой силовых установок, передававших импульс ускорения, и если бы не шумопоглощающее стекло комнаты контроля, до ушей доносился бы мощный вибрирующий гул. Вытянувшись по стойке смирно за его спиной, два агента в лёгком теллароновом снаряжении охраняли его покой в ожидании текущих распоряжений. Сам Слоут доспехов терпеть не мог. Длинный, до колен, плащ с теллароновыми прокладками – вот и все, что он признавал для ношения в целях личной безопасности во время службы. Да и в свободное от оной время тоже. Привычка.

Собственно говоря, его присутствие здесь было необязательным. Ход рутинных операций по слежке за подозреваемыми объектами до мельчайших деталей был распределён между целой армией подчинённых – как человеческий материал, так и электронно-технические единицы. Поэтому сообщения о задержании преступников он мог дожидаться где угодно – хоть в служебном кабинете своего управления, хоть в ближайшем баре за кружкой пива. Лоцман мгновенно перебросит нужную информацию в любое место.

Казалось бы, беспокоиться не о чем.

Но Слоут поневоле изматывал себе нервы тем, что снова и снова пытался выявить детали и обстоятельства, которые мог упустить. Никто, кроме представителей Правящих Домов, не имел права держать корабли, предназначенные для космических полётов, на поверхности планеты. Запрет имел статус официального, носил громкое название Атмосферного Закона и мог похвастаться солидным возрастом – почти в сотню лет. Предлог на его введение, на взгляд Слоута, до сих пор выглядел смехотворно – реактивные движки большой мощности вроде как выжигают значительную часть кислородной атмосферы. Поэтому, если пользоваться подобным правом будут только немногочисленные потомственные аристократы, то большого ущерба экологии планеты нанесено не будет. Прямо чистой воды забота о народонаселении. Возмущённый вой, поднятый по этому поводу в среде бизнесменов, довольно быстро улёгся – хорошая организация грузоперевозок в трёх крупных космопортах, размещённых на планете приблизительно на равном расстоянии друг от друга, решала проблему оперативности. Каждый космопорт был стационарно сопряжён с помощью сети ТК с собственной орбитальной станцией, имевшей массу причальных доков со всем необходимым оборудованием для ремонта и обслуживания межзвёздных кораблей. Кроме того, возмущаться и предпринимать какие-либо законодательные действия против высокородных все равно было бессмысленно. Но самое интересное было дальше – со временем подобная мода распространилась и на множество других планет с иными режимами политического правления, не имевших к ретро-аристократической культуре Новы-2 никакого отношения. Здесь сыграло свою роль множество факторов, и не последним оказался полновесный контроль государственных структур над миграцией населения между планетными системами, а также почти полная ликвидация контрабандных грузоперевозок. Плюс все та же дутая одним местом экология.