Жизнь и Месть Чёрной Королевы (СИ) - Головач
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хе-хе-хе-хе… Уж прости, но ваших с Клодом главных врагов я тебе убить не позволю, Ханна.
Ханна сохранила холод в своём взгляде и без особого стеснения напрыгнула на Гробовщика, повалив того на пол в весьма провокационной позе, прижав клинок к его горлу:
— Ты же потом всё равно убьёшь сам.
— Весьма глупое предположение с твоей стороны, — губы Легендарного Жнеца изогнулись в хитрой и в то же время издевательской усмешке. — Особенно учитывая, что Регина стала первым демоном, чья тёмная сущность соединилась с частичкой человеческой души. Это открывает для меня некоторые возможности, которых я не мог добиться два последних столетия.
— Ты же всё равно заберёшь её сущность, так позволь мне отдать тебе её и просто уничтожить Себастьяна и Регину. Я хочу свободы.
— Похоже, ты столь же наивна, сколь и глупа, если думаешь, что Клод после этого отпустит тебя.
Тут же Гробовщик мощной ударной волной сбросил с себя Ханну и отшвырнул её к окну.
— Оставь свои бессмысленные попытки уничтожить их, — он поднялся на ноги и указал взглядом своих зелёных глаз на нас с Себастьяном: — Осталось не так много времени, и Михаэлис со своей Чёрной Королевой обретут полное бессмертие. Тогда даже моя Коса не будет способна ранить их.
— Я не посмею допустить этого. Оба должны быть мертвы. Даже если умру, когда отдам Клоду обе их сущности. Это будет моя новая свобода, и я добьюсь её, — пепельноволосая демоница вовремя опёрлась о перекладину и тут же спрыгнула обратно на пол, с самодовольной ухмылкой подступая к кровати. — Или дай мне сам эту свободу.
— Ах, если мне придётся выбирать между их гибелью и твоей, полагаю, мой выбор будет очевиден, — с наигранной иронией улыбнулся Серебряный Лис, обнажая, словно из воздуха свою Косу Смерти.
На краткий миг Ханна вздрогнула, ведь его истинная Коса Смерти наводила ужас на всех демонов и ангелов, ибо была страшнее даже демонических клинков.
Но всё же решительность демоницы не сошла разума, и она решила пойти на хитрость, бросившись на меня, мирно лежащую на кровати.
Однако и Гробовщика не следовало недооценивать.
Он молниеносно отбросил девушку в сторону с помощью своих сверхъестественных сил, выбив у неё при этом оружие, и крепко прижал её к стене.
— Самонадеянно, — жнец хитро ухмыльнулся, медленно подступая к Ханне.
— Пусти! — гневно рычала она, пытаясь вырваться, и даже решилась напасть на самого жнеца, вцепившись в его шею клыками, когда тот подошёл достаточно близко.
Но самого Гробовщика это лишь забавляло, и в ответ с губ его сорвался тихий смех, когда он грубо отцепил от себя демоницу:
— Все демоны настолько упрямы, когда дело касается убийства другого, — жнец приставил Косу Смерти к горлу Ханны. — А ведь сначала я так надеялся на те малые остатки твоей совести.
— У меня нет никакой совести. Ни у одного демона нет совести. Даже у Себастьяна нет.
— Боюсь, здесь ты очень сильно ошибаешься, милая Ханна. Впрочем, не мне тебя переубеждать в подобных вещах.
Гробовщик слегка надавил остриём своей Косы на горло пепельноволосой, и капельки крови пали на её одежду.
— Я давал тебе шанс на то, чтобы ты ушла отсюда живой. Однако… Даже мне надоедает порой играть со своей жертвой. Пришло время мне исполнить то, ради чего я сюда прибыл.
— Да будет так… — прошептала Ханна, решив не сопротивляться, и будто бы довольно усмехнулась: — Клод тогда и на тебя начнёт охоту… Будет забавно над этим понаблюдать из твоего тёмного частилища.
— О-о-о-о, не сомневайся, Клод Фаустус очень скоро тоже присоединится к тебе, — коварным полушёпотом произнёс жнец, всё же вонзив Косу Смерти в чёрное прогнившее вконец сердце демоницы, и в ответ на её предсмертный вскрик усмехнулся, прислонившись к её уху: — Прощай, милая, но глупая Ханна…
Тело девушки тут же поникло и повисло на Косе Легендарного Жнеца.
Кровь из её раны быстро обращалась в пепел что тут же испарялся, будто дымка сновидений, и всё тело той, что решила судьбу одного из моих товарищей, стало рассыпаться и исчезать, не оставляя за собой даже демонической энергии.
— Увидимся… На той стороне… Алоис… Лука… — прошептала в последний раз Ханна маленькими отголосками своих губ и навсегда сгинула с этого мира.
— Ты должна отдыхать, Регина, а не наблюдать и слушать, как я исполняю обещанное, — губы Гробовщика растянулись в улыбке, когда он почувствовал, что я слабо, но приоткрыла глаза.
— Н-не тебе… Меня… Судить… Гробовщик… — очень слабо и хрипло отозвалась я.
— Ты убедилась в том, что я держу своё слово. А теперь спи, дитя моё… Спи-и-и-и, — прошептал он, подходя к кровати и кладя свою прохладную ладонь мне на лоб. — Тебе есть, к кому возвращаться домой.
После этого я, словно по взмаху волшебной палочки снова закрыла глаза и провалилась в глубокий сон, которому никто не мешал.
Это продлилось чуть больше двух суток.
Всё это время я спала и набиралась сил, а Доминго и Гробовщик следили за моим состоянием. Как, впрочем, и Себастьян, что ни на секунду не отходил от меня, пока я находилась в мире морфея.
Михаэлису удалось восстановиться куда быстрее меня.
— Благодарю за то, что сдержал обещание, — обратился Себастьян к Гробовщику, когда тот с Доминго даже принёс чай нам и, кажется, что-то ещё более вкусное. Вроде печёночный пирог.
— А разве могло быть иначе? — жнец чуть улыбнулся, смотря, как я начала постепенно просыпаться. — Я ещё в самом начале говорил, что буду следить за этой девушкой и её судьбой.
— Понимаю… Но теперь ты можешь быть свободен или же ты с нами останешься до конца поездки?
— Пожалуй, я останусь ещё на пару дней. За Региной всё ещё нужен присмотр. Да и мне будет любопытно, как она будет себя чувствовать после проведённого ритуала. Кстати…
Серебряный Лис с неподдельным интересом посмотрел на Михаэлиса:
— Ты сам как себя чувствуешь после слияния?
— Словно меня пронзили десятью орудиями жнецов и подвесили над озером самого страшного круга Ада, куда даже жнецы не спустятся.
— Вот как… Хм…
— К великому сожалению, такое ощущение у Себастьяна будет ещё некоторое время, — сказал довольно серьёзно Доминго. — В случае Регины же…
— Ей нужно пролежать ещё несколько дней, — закончил за своего знакомого и помощника сам Себастьян. — Но, по крайней мере, теперь её никакие болезни и раны не сломят больше.
— Как, впрочем, и до тебя смерть не дотянется. Хи-хи-хи-хи… — хитро подметил Гробовщик.
— Тебе смешно и в то же время противно. Я помню, как на «Кампании» ты пытался меня убить своей