Конан (сборник) - Роберт Говард

Конан спланировал все довольно искусно, чтобы исключить возможность коварного нападения той или иной стороны, однако, насколько понимала Белеза, он забыл подстраховаться от коварства своих неразборчивых в средствах спутников. Он исчез в лесной чаще, чтобы провести к определенному месту двух пиратов и две группы их людей, по пятнадцать человек каждая.

Зингаранка также была уверена в том, что она больше никогда не увидит его живым.

Наконец, она открыла рот и испугалась собственного голоса, который отдавался в ее ушах хриплой и напряженной интонацией.

— Варвар с этими страшными людьми в лесу. Как только Стромбанни и Зароно заполучат золото и драгоценности в свои руки, они убьют его. Что будет, когда они вернутся назад с сокровищами? Должны ли мы действительно погрузиться на борт пиратского корабля? Можем ли мы довериться Стромбанни?

Валенсо с отсутствующим видом покачал головой.

— Стромбанни нас всех перебьет, чтобы получить нашу долю сокровищ. Однако Зароно прошептал мне перед уходом свой план. Мы взойдем на борт «Красной руки», но не как гости, а как владельцы корабля. Зароно сообщил мне, что он позаботится о том, чтобы путешественники не управились во время и ночью разбили лагерь в лесу. Он найдет возможность убить во сне Стромбанни и его людей. Потом он и его люди тайно и незаметно проберутся к побережью. Не задолго до наступления рассвета я скрыто пошлю на форт своих рыбаков. Они должны будут подплыть к кораблю и захватить его. Поэтому не надо думать ни о Стромбанни, ни о Конане. Зароно и его приятели выйдут из леса и вместе с корсарами, оставшимися на берегу, нападут в темноте на бараханцев, а я выведу из крепости своих солдат, чтобы поддержать атаку Зароно. Без капитана пираты станут для нас легкой добычей, это очевидно. Потом мы вместе со всеми сокровищами выйдем в море на «Красной руке».

— А что будет со мной? — спросила девушка.

— Я обещал тебя Зароно, — сурово ответил дядя. — Без этого он вообще не возьмет нас с собой.

— Но я не хочу выходить за него замуж, — беспомощно возразила девушка.

— И не помышляй об этом. Ты выполнишь, то, что я сказал, — мрачно произнес он без следа сочувствия. Он поднял цепочку, и металлическая змейка блеснула в косо падающих лучах солнца. — Я, должно быть, потерял ее на берегу, — пробормотал он. — Он на шел ее, когда выходил из лодки.

— Вы не потеряли ее на берегу, — повторила Белеза голосом таким же безжалостным, как и интонация только что прозвучавших его слов. Ей по казалось, что сердце ее окаменело. — Вы сорвали ее с шеи девочки прошлой ночью, когда избивали Тину. Я видела эту цепочку, валявшуюся на полу, прежде чем покинуть зал.

Вздрогнув, он взглянул на нее. Его искаженное лицо посерело от неприкрытого страха.

Она жестоко усмехнулась, прочитав в его расширившихся от ужаса глазах и застывших от напряжения изгибах губ, невысказанный вопрос.

— Да! Именно так Черный чужеземец! Он был здесь. В этом зале! Он, должно быть, нашел цепочку на полу. Охранники не видели его, но темной ночью он был перед дверью вашей спальни. Я видела его через глазок в двери, когда он бесшумно крался по коридору.

Некоторое время ей казалось, что он умрет от охватившего его черты страха. Он снова обессиленно опустился на свой стул, который безжалостно заскрипел под тяжестью его безвольного тела. Цепочка выскользнула из его ослабевших пальцев и с шелестом упала на стол.

— В главном доме! — с ужасом прошептал он. — Я надеялся, что бдительная охрана и прочие запоры помешают его проникновению. Глупец! Какой же я глупец! Я так же не могу защититься от него, как и ускользнуть от его погони!

Его затрясло.

— У моей двери! — застонал он. Это доконало его. — Почему же он не вошел? — снова простонал он и рванул воротничок, словно тот его душил. — Почему он не положил конец этой ужасной непрекращающейся игре? Как часто я видел во сне, как он, слившись с темнотой, проникается странными помыслами, прокрадывается в мою спальню, нагибается надо мной и смотрит. Смотрит! И адский голубой огонь призрачно мерцает вокруг его головы. Почему…

Припадок кончился, но судорожная лихорадка невероятно сильно ослабила графа.

— Я понимаю, — задыхаясь, прерывисто произнес он. — Он играет со мной в кошкимышки. Жонглирует моей жизнью, словно сгоревшим факелом. Убить меня ночью ему кажется слишком легким и милосердным способом покончить с этой игрой. Поэтому он уничтожил корабль, на котором мне, по всей вероятности, удалось бы бежать с проклятого берега. Он убил этого несчастного пикта и обмотал мою цепь вокруг его головы, чтобы лесные дикари подумали, что убил его я. Он достаточно часто видел эту цепочку на моей шее раньше.

Воздуха ему не хватало.

— Но почему? Какого дьявола он все это затеял? Чего он этим добивается? Наверное, все происходящее настолько чудовищно, что обычный человеческий разум не в силах этого постичь!

— Кто этот Черный Чужеземец? — спросила Белеза и почувствовала, как у нее по спине побежали мурашки.

— Проклятый Демон, которого я освободил собственной алчностью и несдержанной жестокостью, не подумав о том, что он будет мучить меня целую вечность! — прошептал граф. Он растопырил свои длинные пальцы на крышке стола и взглянул на Белезу запавшими, странно блестевшими глазами, однако у нее появилось ощущение, что он не видит ее, что он смотрит сквозь нее, уставившись в мрачное полное мучении и невероятных страданий будущее.

— В моей юности, при дворе у меня был враг, — сказал он, адресуясь больше к самому себе, чем к племяннице. Он был могущественным и влиятельным человеком, стоял между мной и моими амбициями. В те годы я в своей алчности и жажде власти и богатства стал искать помощи у Черной Магии и обратился к колдуну, который по моему желанию вызывал демона из пучины мрака. Этот демон покончил с моим врагом, моя власть и мои богатства выросли до огромных размеров, и никто из моих соперников больше не мог состязаться со мной. Однако я задумал обмануть помогавшего мне колдуна в обещанном ему вознаграждении, которое обязался выплатить и который должен был выплатить ему смертный, который нуждался в его помощи.

Этим колдуном был ТотАмон из Ринга, изгнанный из своей родной земли

— Стигии. Во время царствования короля Ментуфферры он бежал из страны. Когда Ментуфферра умер и на трон Люкура, изготовленный из дорогой слоновой кости, взошел Ктесфон, ТотАмон мог вернуться на родину, однако он остался в Кордаве и постоянно напоминал мне о том, что я должен расплатиться с ним за все услуги, оказанные им мне. Однако вместо того, чтобы отдать ему обещанную половину моего состояния, я донес на него своему монарху, поэтому ТотАмону не оставалось ничего другого, как только поспешно и тайно вернуться в Стигию. Там он быстро приобрел благосклонность нового правителя, а со временем также и огромное богатство и могучую силу, пока не сделался настоящим правителем этой страны.