Охотник за чудовищами (СИ) - Нуждин Андрей

– Да, полуденница, – подтвердил Старый. – Скажи, будь ласкова, как нам эту тварь изловить?

– Зачем? – поинтересовалась Наина, разглядывая кусок хлеба в своей руке.

– Как зачем? Она же детей ворует! И пожирает!

– Так пусть зовут охотников, они справятся! Слышали о таких? Охотники на чудовищ.

– А мы тогда кто? – осторожно поинтересовался Мстиша. Рядом девица сверлила ведьму недобрым взглядом.

– Не знаю, кто вы, только вам она не по зубам, – и ведьма залилась смехом, но подавилась и закашлялась, распространяя вокруг хлебные крошки.

Откашлявшись, Наина вытерла мокрые глаза и губы рукавом.

– Ладно, охотнички, не хмурьтесь. Что как не родные? Только вот пустое вы задумали, я скажу. Ну, убьёте эту, так другая припрётся, а за ней следующая. Равновесие, понимаете ли – не может быть пустого места в природе. Вот вы мечетесь, чудовищ умерщвляете, а зачем они вообще, вы подумали? Природа просто так ничего не делает и не допускает делать. Если где упырёк завёлся или волколаки мамкину титьку сосут – так это сделано с великим умыслом. Хотя, сию братию иногда нужно прореживать, тут я согласна. А то заполонят наш мир, и людям места не останется. Но с полуденницей плюньте. Это меньшее зло.

– А кто – большее? – поинтересовался Старый, незаметно показавший кулак готовой раскрыть рот Заре.

– Морана – самое большое зло, – помрачнела Наина. – Эта готова всех сожрать.

– Многие верят, что, уничтожая чудовищ, мы лишаем её сил и не позволяем ввергнуть человеческий мир во мрак, – заметил сталкер.

Ведьма помолчала, глядя в пляшущие языки пламени, потом щёлкнула пальцами и махнула рукой. Из темноты выскочила сухая лесина, прыгнула с разбега в костёр. На этот раз никто не удивился.

– Ладно, уболтали, – сказала ведьма. – Растолкую вам, недотёпам, как поганку изловить. Плесни ещё.

Пока сталкер заваривал новую порцию чая, Наина думала, оперевшись на посох. Наконец, она подняла голову.

– Лучше всего эти заразы на малявок клюют. Но, как я гляжу, у вас с этим делом туго. Этот бы подошёл, – сказала ведьма, глядя на Мстишу. – Лет с десяток назад.

Она вновь захохотала, не замечая взглядов охотников. Мокрый рукав снова прошёлся по лицу.

– Так о чём я? А, да. В общем, вы не годитесь как приманка, так что, стало быть, будем изголяться, пробовать. Перво-наперво запомните: полуденницы являются только в жаркие дни, в самую серёдку, когда солнце над головами так печёт, ажно тошнит. Любят, подлюки, среди чужой еды поплясать, я бы после них колосья сжигала немилосердно, потому как брезгую. От ихних голых пяток нечистью так несёт, что никакой мочи нет, – ведьма сплюнула, чуть не попав в протягиваемую ей кружку. Обрадовавшись, рыжая торопливо заправила вновь выбившиеся пряди за уши и обеими руками взялась за парящий взвар. – Благодарствую. Так вот, следите за хлебами. Как волна по полю пошла, стало быть, тут и она. Ветра нет, а колосья трясёт. Идёт бледная, космы распустила, поёт-заливается. Зовёт, значит, манит к себе. Тут не плошай, зова не слушай, иначе пропадёшь. Ран она не боится, простым железом не возьмёшь, хоть ты употей! Тут надобно серебришко, тогда совладаете.

Умолкнув, Наина принялась за новую краюху, запивая её горячим чаем. Охотники сидели, молча и обдумывая услышанное. Доев, ведьма облизала пальцы, чуть не стащив перстень с мизинца, поднялась и изобразила поклон, смачно рыгнув.

– Так что спать пора. Вы тута, а я тама, – рыжая махнула рукой на избу. Баюн вскочил, завертелся перед дверью, пока Наина не распахнула её. Последним внутрь забежал Горыныч, прищемив хвост закрывшейся створкой.

– Интересная особа, – поделился впечатлением Старый. – Заря, ты чего злишься-то?

Девица зыркнула на него так, что прибила бы, обладай её взгляд хоть какой-нибудь плотностью. Сталкер недоумённо почесал затылок и перевёл глаза на хихикающего Мстишу.

– Десять отжиманий, – показал он на свободное место.

Напарник встал, медленно наклонился и пал на выставленные руки. Миг, и его тело споро начало упражнение.

– Ещё десяточку, с хлопком, – приказал Старый. – А то веселится он тут. Заря, смотри, каков молодец! Справный гридень бы вышел, как думаешь?

Девица развернулась, мотнув тяжёлой косой, в лицо сталкеру смотрели злющие голубые глаза. Не произнеся ни слова, воительница схватила мешок и демонстративно устроилась на ночлег подальше от Старого. Яростно сопя, она отвернулась и с головой накрылась маскировочной сеткой.

Сталкер развёл руками, махнул отбой ждущему новых указаний напарнику. Тот отвернулся и позволил себе беззвучно засмеяться. Вскоре возле костра воцарилась тишина. Из темноты неслышно приковыляла новая лесина и аккуратно улеглась в огонь.

Утром, пока напарники собирались, Старый постучался в дверь избушки, лопатками ощущая злой взгляд девицы. Не дождавшись ответа, он собрал остатки хлеба, отсыпал в кулёк заварки и оставил всё это на крыльце.

Когда охотники скрылись из виду, дверь отворилась, и изящная рука подняла оставленный свёрток.

– Удачи, Старый, – произнесла рыжая ведьма.

Скорым маршем напарники добрались до деревни, где застали крестьян работающими в поле. Отпустив гостеприимных хозяев, троица расположилась в тени дома.

– Сегодня она точно заявится, так что слушаю предложения, – начал сталкер. Ему почему-то было неловко смотреть на девушку, будто Старый совершил на её глазах что-то нехорошее.

– Устроим засаду, – предложил Мстиша.

– А серебришко где возьмём? Раз её сталь не возьмёт, даже и не знаю. Разве что Зарю с винтовкой посадить, – сталкер удивлялся себе. Он заискивал перед девчонкой и почему-то считал это важным.

Заря не купилась. Она молча вынула кладенец и продемонстрировала его напарникам.

– Думаешь, меч заменит серебро? – задумался парень. – А что, можно попробовать! Он всё-таки волшебный, не простой кусок железа!

– Попробовать можно, – проворчал Старый. – Да только ошибка может дорого нам обойтись. Утащит ещё одного ребёнка, тогда как?

– Не утащит, – сквозь зубы ответила девица и вновь замолчала.

Близился жаркий полдень. Ни один человек не смог бы заподозрить, что на шелестящем под льющимися с неба солнечными лучами поле есть кто-то живой. По соседству вязали солому в снопы деревенские трудяги, а тут, в густой ржи, под маскировочными накидками парились три охотника.

– Засечёт она нас, – сомневался выросший в практичном мире Старый. – Это ж нежить, чуйка у неё дьявольская. Не увидит, конечно, но унюхает не знаю каким уж чувством.

– Авось не унюхает. Я мало знаю о полуденницах, но помню, что они словно призраки. Если не лезть на глаза, должно обойтись. Пусть поёт себе.

– Смотрите на зов этой твари не поддайтесь, – холодно проговорила Заря, когда Мстиша замолчал. – А то знаю вас, мужчин. Только помани, как вы тут же бросаетесь, будто псы загульные.

Старый открыл было рот и медленно прикрыл варежку, понимая, что тут ничто не поможет. Коли девка закусилась, молчи виновато и не выступай. Он начинал смутно подозревать о причине, но раз за разом отвергал догадку, казавшуюся ему вовсе уж неуместной.

Детектор в руках указал аккурат полдень, и стрелка метнулась вправо, извещая о наличии аномальной активности. Сжав кулак, сталкер предупредил напарников – что-то происходит.

– Припёрлась, кажись. Теперь внимательно, не пропустите.

По колосьям пробежала волна, остриём направленная в ту сторону, откуда слышались детские голоса. Сталкер почувствовал, как пульсирует тяжесть в голове в такт покачиванию стрелки прибора. Убрав ставший ненужным детектор, он поморщился, пережидая укол в висок, и увидел гримасу Мстиши, прижавшего ладонь к голове. Парень с непривычки чуть не стонал сквозь сжатые зубы.

– Дыши ровнее, не напрягайся. Твоя интуиция её чует, так что теперь расслабься и старайся засечь полуденницу глазами, – спокойный тихий голос помог, лицо молодого напарника разгладилось.

Девица, очевидно, чувствовала себя отлично. Она вертела головой, что было заметно даже под капюшоном. В этот момент раздался негромкий смех и мелодичное пение, красивый женский голос выводил незнакомые слова, он то хрустально звенел, то страстно шептал что-то. Вопреки ожиданию, Старый легко преодолел зов нечисти, хоть и покрылся мурашками, радуясь, что под его маскировкой это безобразие не видит Заря.