Хроника абсурда- отделение России от СССР - Виталий Воротников

По повестке дня. Первым слово взял А. Д. Сахаров. Предложил принять Декрет Съезда (право принятия им законов, утверждения Правительства и т. п.). Для чего необходимо внести изменения в Конституцию. Начать съезд не с выборов председателя Верховного Совета, а с дискуссии по политическим вопросам и необходимых докладов, видимо, Горбачева, а если будут, то и других альтернативных кандидатов на пост Председателя Верховного Совета. Он стал довольно пространно обосновывать свои предложения.

Горбачев пытается прервать его. Но Андрей Дмитриевич закончил речь. В зале стало шумно. Горбачев успокоил депутатов, что надо-де дать возможность товарищам высказать свою точку зрения. Дело съезда — принять или не принять ее. И предоставил слово Г. Х. Попову, хотя в зале уже поднято было много рук.

Попов стал анализировать предложения Сахарова об изменении порядка рассмотрения вопросов повестки дня. То подтверждая, то логически отвергая предложения Сахарова, так и не сказав четко, что же он сам предлагает. Затем подверг сомнению порядок формирования Верховного Совета по территориальному принципу (по квоте), хотя и заявил, что это соответствует Конституции. Но, учитывая особенности Москвы, столицы СССР, попросил увеличить квоту для депутатов этого города в Верховном Совете.

Выступившие в прениях депутаты не согласились с доводами Сахарова и Попова. Проголосовали. Повестку дня утвердили.

Не менее активно шло обсуждение временного регламента, порядка ведения съезда, трансляции заседаний, о приглашенных. Наконец, избрали мандатную комиссию.

Особую активность с первого же дня работы съезда проявили Ю. Болдырев, В. Ландсбергис, С. Станкевич, Ю. Боярс, А. Себенцов, Г. Попов, А. Адамович, К. Лубенченко, И. Заславский и другие.

После перерыва заслушали доклад мандатной комиссии (Гидаспова). Съезд утвердил ее полномочия. По предложению депутата Шенгелая — поручили президиуму съезда подготовить предложения о персональном составе комиссии по рассмотрению событий в Тбилиси 9 апреля с.г.

Затем слово предоставляется Чингизу Айтматову. Он вносит предложение избрать председателем Верховного Совета СССР М. С. Горбачева.

Довольно длинно и витиевато говорит о достоинствах кандидата — «он растревожил спящее царство застоя… отважился на революцию умов… не из тщеславия, а потому, что узрел прогрессирующую болезнь общества. Он стоит на крутом ветру перестройки… И пока этот человек полон энергии, пока его мысль объемлет глобальные проблемы мира и повседневные нужды народного бытия… пока он способен на озарения и крупные политические обобщения… мы должны быть с ним рядом».

Снова возникла дискуссия. О совмещении постов. Кто — «за», кто — «против». Затем Горбачев ответил на многочисленные вопросы.

Депутаты Бурбулис и Бирюков внесли предложение о кандидатуре Б. Н. Ельцина. Тот взял самоотвод. Но одновременно заявил, что «признавая перестройку, я мог бы согласиться на какое-то предложение». (Значит, хотел быть рядом с Горбачевым.)

Тайным голосованием Председателем Верховного Совета СССР избирается М. С. Горбачев.

Заседание закончилось в 23.20.

26 мая. Съезд пошел своим чередом.

Обсуждение порядка избрания в Верховный Совет. Различные противоположные предложения. Состав Верховного Совета по квоте вроде согласован с каждой делегацией. Предложение по Совету Национальностей не вносили, а раздали список кандидатов, сколько надо было избрать. При обсуждении республики внесли некоторые коррективы — заменили одни кандидатуры на другие.

Делегация Москвы решила увеличить число мест в Совет Союза. Их квота — 29, а включили 55 человек. (Москвичи собрались, долго обсуждали, но к согласию не пришли и оставили все 55.)

Вечером провели голосование.

На другой день, 27 мая, объявили результаты голосования. В Совет Национальностей от РСФСР избрано 11 депутатов, в том числе и я, не прошел — Б. Н. Ельцин. Он получил меньше всех голосов из числа «12» по России. Таким образом, настаивая на альтернативных кандидатурах, будучи абсолютно уверен в своем рейтинге, он сам оказался за чертой.

Сильно проиграли москвичи, так как не были избраны 26 человек, в том числе многие из наиболее активных и «популярных» депутатов, такие как Г. Попов, В. Тихонов, И. Заславский, С. Станкевич, А. Мурашов М. Полторанин, Ю. Черниченко, Т. Заславская и др. Это возмутило московскую делегацию.

Сразу же резко и грубо выступил Ю. А. Афанасьев: «Сталинско-брежневский Верховный Совет… агрессивно-послушное большинство, которое завалило вчера те решения съезда, которые ждет народ!» Его выступление вызвало возмущение зала. Шум.

Горбачев дает слово Г. Х. Попову. «Мы, депутаты демократической ориентации, хотели конструктивной работы на съезде. Считали, что плюрализм позволит прислушаться и к меньшинству. Но вчера запустили машину голосования. Мы вынуждены изменить позицию, сформировать межрегиональную независимую группу депутатов. Приглашаем всех народных депутатов подумать…»

Так на съезде, а затем в Верховном Совете стала активно, наступательно действовать МДГ, по существу — оппозиция.

29 мая. Рассмотрели вопрос о первом заместителе председателя Верховного Совета. Открытым голосованием на этот пост избирается А. И. Лукьянов.

Затем произошло следующее.

Активных сторонников Б. Н. Ельцина, конечно, обескуражило то обстоятельство, что он не прошел в состав Верховного Совета. Это путало их планы. Стали искать выход. И надо отдать им должное — оказались прямо-таки мастерами своего дела — нашли.

Просит слова Г. Х. Попов. Он говорит, что при голосовании в состав палаты национальностей Верховного Совета СССР от РСФСР депутат Б. Ельцин оказался последним — двенадцатым по числу голосов, поданных за него, и таким образом не был избран, так как РСФСР имеет, как и любая другая союзная республика 11 мест в палате национальностей. И вот депутат от Омского национально-территориального округа А. И. Казанник, вошедший в число 11 избранных депутатов, просит рассмотреть вопрос о снятии своей кандидатуры в пользу Б. Н. Ельцина, чтобы тот вместо него вошел в состав Совета Национальностей.

Председательствующий Горбачев как-то сразу оживился и обратился с вопросом к Казаннику (доценту Омского университета). Тот вышел на трибуну. Начал с того, что «сам трижды обращался с просьбой на совещании представителей, чтобы его включили в список для голосования. Очень хочу работать в Верховном Совете. Юрист. Имею опыт. Но, когда увидел, что съезд «зарубил» многих видных ученых, политиков, принял решение о том, чтобы в Верховном Совете работал Б. Н. Ельцин. Однако, снимая свою кандидатуру, ставлю условие — включить Б. Н. Ельцина в состав Верховного Совета без голосования. Так как опасаюсь, что если будет голосование, то Б. Н. Ельцина опять завалят».

Горбачев, верный своей тактике, стал рассуждать. Сначала предложил президиуму и секретариату съезда изучить варианты (но с мест послышались голоса протеста). Тогда он заявил: «Мне думается, что в принципе мы настроены благожелательно. Я поручу юристам прикинуть возможности… Сначала решим о сложении полномочий Казанника…»

Тут Казанник резко возразил: «Нет, я не могу снять своих условий. Если я снимаю свою кандидатуру, то автоматически мое место занимает Б. Н. Ельцин».

Опять пошли реплики, предложения, варианты. Цель их была одна: ввести Ельцина в Верховный Совет. Попытки некоторых депутатов облечь эту проблему в законные формы, обсудить с правоведами и т. п. — прерывались шумом сторонников Ельцина.

А. Собчак стал приводить примеры из «мировой практики», что сам съезд-де вправе принять любое решение. И далее — в том же духе.

Горбачев делает следующее заявление: «Основываясь на том, что Б. Н. Ельцин хотя и не прошел в Верховный Совет, получил меньше всех голосов, но все же более 50 %, то переголосования тайного не требуется. Поэтому ставлю на голосование процедурный вопрос. Суть: если выпадает один из избранных депутатов, то его место занимает следующий, набравший большее число голосов. В нашем случае он один, больше никого нет».

Открытым голосованием принимается. Затем голосует о сложении полномочий А. И. Казанника — принимается. Так Б. Н. Ельцин стал членом Верховного Совета СССР. «Демократы» ликуют! Ай да Горбачев!

Хотя знатоки утверждали, что съезд должен был в такой ситуации по-иному действовать, если освобождается вакансия в Верховном Совете. Но Горбачев, по-моему, был доволен тем, как решился этот вопрос.

30 мая. Доклад М. С. Горбачева «Об основных направлениях внутренней и внешней политики СССР».

Доклад был в меру аналитическим, в меру критическим, изобиловал общими оптимистическими прогнозами обновления общества, развития перестроечного процесса. В нем явно слабо, без учета истинного, реального положения дел и настроения людей, звучала тема озабоченности надвигавшимися и, вернее, уже проявившимися негативными тенденциями в экономике, социальной сфере, политике, в отношениях республик к Союзу и между собой. Горбачев не решился анализировать крупные недостатки четырех лет перестройки, ушел от этих проблем.