Цитадель огня. Мрак остаётся (Золотая серия фэнтези) - 2003 - Марк Энтони

Звук плыл, распластавшись на влажных крыльях ночного воздуха, но где он рождался, понять было невозможно. Эйрин искоса посмотрела на Грейс, и в ее голубых глазах вспыхнула тревога. Лирит сидела, прикрыв веки, словно прислушивалась к чему-то. Грейс собралась задать вопрос, но ей хватило одного взгляда Даржа, чтобы повременить с расспросами. Может быть, эмбарец не зря боялся разбойников.

Дарж неслышно соскользнул со спины Черногривого и сделал три шага вперед по тропинке. И тут кусты слева от него затрещали, и оттуда выкатился разъяренный меховой шар.

Зверь набросился на Даржа, прежде чем Грейс сообразила, что происходит. Лошади испуганно заржали и попятились. Медведь развел свои огромные лапы в стороны, словно намереваясь заключить Даржа в объятия, но рыцарь сжался в комок и повалился на землю. Эйрин приглушенно вскрикнула от ужаса.

— Нет! — завопила Грейс.

Она протянула руку, но Дарж был слишком далеко. Краем глаза Грейс заметила, что Гарф спрыгнул с лошади и вытащил меч. Но тут мимо нее пронеслась черная тень, и на одно короткое мгновение Грейс подумала, что это еще один медведь.

Но она почти сразу поняла, что ошиблась — верный скакун Даржа, Черногривый, в глазах которого полыхал дикий огонь, промчался мимо нее и с боевым кличем обрушил передние копыта на спину медведю. Зверь зарычал и обернулся, но Черногривый уже ускакал прочь. Грейс слышала, что боевых коней специально тренируют для участия в сражениях, но только сейчас она осознала, что это значит. Шандис отчаянно дрожала и давно покинула бы поле боя, если бы Грейс не вцепилась в поводья железной хваткой. Эйрин из последних сил удерживала свою лошадь, а вот конь Лирит спокойно стоял, подчиняясь руке колдуньи, прижатой к его шее.

Дарж с трудом поднялся на ноги, потянулся за спину и выхватил свой огромный эмбарский меч. Лицо его заливала кровь, но он стоял совершенно прямо, а движения его отличались быстротой и уверенностью. Грейс поняла: он упал вовсе не потому, что получил серьезную рану, сработал механизм защиты. Медведи никогда не нападают на тех, кого считают мертвыми — кажется, так?

Только вот с этим зверем что-то было не так. Считается, что дикие медведи боятся людей, а их враг открыл пасть и, продемонстрировав огромные острые зубы, громко зарычал. Он метнулся было в погоню за Черногривым, но передумал и снова повернулся к Даржу. И тут Грейс заметила у него на шкуре проплешины, тут и там густой мех сгорел, а голые участки тела кровоточили. Значит, зверь ранен, попал в лесной пожар, а как поведет себя раненое животное, предсказать невозможно.

Медведь сделал шаг в сторону Даржа, эмбарец отступил. Гарф с мрачным выражением на лице, высоко подняв меч, осторожно подбирался к зверю сзади.

Неизвестно, услышал его медведь или уловил запах юного рыцаря, но он быстро развернулся, шерсть на загривке встала дыбом, и он угрожающе зарычал. Грейс уже видела, как он вонзает свои клыки в горло юноше. Гарф поднял меч.

— Нет, сэр Гарфетель! — крикнул Дарж. — Не двигайся!

Дарж опоздал, и Гарф сделал выпад мечом, который глубоко вошел в грудь зверю — казалось, он должен был бы замертво повалиться на землю, — но медведь не упал. Издав душераздирающий вопль, он бросился вперед и вырвал меч из руки Гарфа. Юный рыцарь изумленно наблюдал затем, как челюсти зверя сомкнулись на его плече.

Гарф закричал.

Мир замер, двигались только медведь и Гарф. Медведь потряс массивной головой, и Гарф безвольно повис, словно тряпичная кукла, какие Грейс частенько видела в руках деревенских ребятишек. Потом зверь швырнул юношу на землю, положил лапу ему на живот и совершенно спокойно принялся рвать его тело. Гарф перестал кричать.

В тот момент, когда Грейс поняла, что не может больше этого выносить, Дарж метнулся вперед и обеими руками вонзил свой меч в спину зверя. Та часть Грейс, что была еще в состоянии анализировать происходящее, оценила четкость и точность нанесенного удара. Да, все правильно — между двумя ребрами, чуть под углом, мимо легкого. Казалось, она видела, как острие вошло в сердце медведя. Зверь тут же обмяк и повалился на землю, издав последний предсмертный хрип. Алая пена пузырилась вокруг двух мечей, торчащих из его тела.

— Миледи… — негромко позвал ее Дарж.

С трудом оторвав взгляд от громадного зверя, она увидела, что Дарж стоит на коленях возле помятого, окровавленного тела.

— Миледи, мне кажется, вам следует подойти сюда, — сказал Дарж, подняв голову.

Глава 21

Все вокруг переменилось; идиллическая летняя прогулка закончилась трагедией. Дарж потянулся к Гарфу, но тут же убрал руку, и Грейс поняла — ни рыцарь, ни его меч больше ничего не могут сделать для юноши. Пришло ее время вступить в сражение.

Она соскочила со спины Шандис — легко, словно всегда умела это делать — и направилась к двум рыцарям. Грейс знала, что Лирит последовала за ней, а Эйрин осталась сидеть на своей кобыле: бледная, словно сама смерть, окаменевшая от боли и ужаса, девушка смотрела прямо перед собой, но Грейс сомневалась, что она хоть что-нибудь видит.

Наконец Грейс добралась до лежащего на земле Гарфа, и страх холодными железными пальцами сжал ей сердце, но только на короткое мгновение. Если она хочет спасти Гарфа, нужно забыть, что он для нее что-то значит. Еще одна безымянная жертва, которую удалось вытащить из разбитой машины или перевернувшегося автобуса и которую привезли на каталке в отделение неотложной помощи Денверского мемориального госпиталя. Она соберет его по частям, спасет, а потом пойдет в больничный кафетерий, где выпьет чашку отвратительного кофе и будет смотреть какой-нибудь фильм по старенькому телевизору.

Грейс присела рядом с пациентом, и запах крови вызвал в ее мозгу инстинктивную реакцию.

— Мне нужно пять единиц первой отрицательной. Быстро.

— Миледи? — переспросил Дарж, в глазах которого появилось удивление.

Грейс тряхнула головой. Да, конечно. Это же не отделение неотложной помощи на Земле. Она в заросшей деревьями долине в трех милях от средневекового замка, в другом мире. Не имеет значения. Важно, что делают врачи, интерны и сестры, все остальное ерунда.

— Миледи, мне кажется, он не дышит.

Грейс наклонилась над пациентом. Она знала, что юноша потерял много крови, видела рану на правом плече, груди и животе. Однако сейчас ее интересовало другое.

Состояние дыхательных путей, дыхание, кровообращение.

Она столько раз повторяла эти слова во время интернатуры, что они врезались ей в память навсегда. Первые действия врача имеют решающее значение в сражении за пациента. Выживет он или умрет. Поправится или до конца дней будет прикован к постели. Останется самим собой, или его мозг пострадает настолько, что он превратится в бессмысленное, пускающее слюни существо.