Все разбитые осколки - Риа Уайльд

— Блядь, Эмери, вот так, — прорычал он, зажмурив глаза. — Возьми мой гребаный член, как моя собственная маленькая шлюха. Такая хорошая, блядь, девочка!

Я стону от его слов, и от вибрации его член дергается у меня во рту.

— Не глотай, блядь, — его глаза внезапно оказываются на мне, а затем горячие струи его оргазма ударяют в мое горло, и его стон заставляет все мое тело содрогаться.

Он продолжает качать бедрами, используя мой рот, опустошаясь на мой язык.

— Хорошая девочка, — рычит он, убирая пальцы с моих волос, чтобы нащупать затылок и поднять мою голову. — А теперь покажи мне.

Я раздвигаю губы и слегка высовываю язык, показывая ему то, что он хочет увидеть.

Рычание, которое он издал, можно описать только как одобрение, особенно когда он провел большим пальцем по моему языку, проталкивая кончу.

— Глотай, светлячок.

Мои губы смыкаются вокруг его большого пальца, и я сглатываю.

Его глаза сужаются на моих губах, но затем он снова смотрит на меня.

— Мы еще не закончили, светлячок. Если ты хочешь, чтобы я обращался с тобой как со своей шлюхой, то именно это я и собираюсь сделать.

Глава 24

◦●◉Атлас◉●◦

Она выглядит такой чертовски красивой. Ее запястья связаны шарфом перед ее телом, когда я веду ее через дом, кожа раскраснелась, блеск пота покрывает ее кожу и волосы. Ее глаза немного дикие, грудь вздымается.

Я закрываю дверь в свою спальню с тихим щелчком и снимаю шарф с ее запястий.

— Стой на месте.

Она кивает, следя за мной глазами, пока я пробираюсь к прикроватной тумбочке, доставая нужные мне предметы. Когда они разложены на кровати, я снова поворачиваюсь к ней. Она смотрит на веревки, которые я только что достал.

— Садись, руки и колени, — приказываю я.

Ее глаза перескакивают на мои, в их выражении мелькает нервозность.

— Если ты хочешь уйти, светлячок, уходи сейчас же. Я не буду тебя останавливать.

Наклонив подбородок и глубоко вздохнув, она опускается на пол, и я усмехаюсь.

— Хорошая девочка, — я не упускаю из виду, что от моих слов по ее телу пробегает дрожь. — Ползи ко мне.

— Ползти…

— Давай, детка, покажи мне, как сильно ты этого хочешь.

Она закусывает зубами нижнюю губу и, не сводя с меня глаз, движется ко мне, покачивая попкой, ползет по мягкому ковру моей спальни и останавливается у моих ног.

— Какая хорошая маленькая шлюшка, — хвалю я, обходя ее сзади и становясь на колени. — Наклони грудь к полу и подними для меня свою попку.

— Атлас, — дрожит ее голос.

— Ты заслужила это, детка. Позволь мне сделать тебе приятно.

С придыханием она опускает грудь, и я поднимаю руки, раздвигая ее ягодицы, прежде чем провести пальцами по ее горячей плоти. С нее капало, ее бедра были мокрыми, а ее киска, блядь, блестела, набухла и была так готова к тому, чтобы ее взяли. К тому времени, когда я закончу, она не сможет ни встать прямо, ни пошевелиться, не вспоминая, что я с ней сделал.

Медленно я ввожу один палец в ее влажное тепло, нежно двигая им и наслаждаясь тихим хныканьем.

— Все это для меня, — прошептал я, убирая палец и поднося его ко рту, наслаждаясь ее возбуждением, словно это был воздух, которым я должен был дышать.

Так чертовски хорошо.

Опустив голову, я зарылся между ее бедер, вылизывая ее щель и проводя кончиком языка по ее клитору. Это не заняло много времени, она была так напряжена, так чертовски нуждалась, что оргазм прорвался сквозь нее. Ее киска сжималась, пока я вбирал все до последней капли, выжимая наслаждение из ее тела, пока она кричала от этого.

И как хорошая маленькая шлюшка, она держит свою задницу в воздухе, хотя я вижу, как дрожат ее бедра. Я массирую ее ягодицы, наслаждаясь тем, как мягко они ощущаются.

— На кровать, светлячок, — я помогаю ей встать, веду ее вперед, но прежде чем ее колени ударяются о край матраса, я захватываю ее губы своими, проталкивая язык в ее рот. Она держится за мои плечи, притягивая меня ближе, нуждаясь во мне так же сильно, как и я в ней.

Опасная. Она была чертовски опасна.

Я легонько подталкиваю ее, заставляя лечь на кровать.

— Тебе так хорошо удается быть моей маленькой игрушкой, Эмери. Идеальная девушка, которую я испачкаю. К тому времени, когда я закончу с тобой, ты никогда не захочешь другого мужчину.

— Я хочу только тебя, — дышит она, веки полузакрыты от возбуждения, груди вздымаются и опускаются, когда она тяжело дышит.

Я опускаюсь на ее тело, устраиваюсь между ее бедер и снова целую, покусывая губы. Слова, сказанные секунду назад, дают мне то, что я думал, что потерял давным-давно.

Надежду.

Надежду на меня.

Надежду на счастье.

Она хочет меня. Меня.

Я целую ее крепко и настоятельно, язык и зубы смыкаются, а потом я провожу губами по ее челюсти, по горлу, по легким синякам на шее. Я целую их долго, желая исцелить, убрать. Следы, которые нанесли ей мои собственные руки.

И тут эта надежда разбивается вдребезги…

Я отрываюсь от нее и хватаюсь за первый комплект веревок, быстро и легко завязывая узлы вокруг ее запястий на крюках на столбиках кровати. Я тяну, и ее руки поднимаются, зафиксированные.

— Атлас?

Следующими идут ее лодыжки, и я закрепляю их аналогичным образом, оставляя девушку распростертой на моей кровати.

— Ты хотела, чтобы я использовал тебя, Эмери, — я снимаю шорты, мой член снова был готов, даже если я только что опорожнился в ее красивое горло. — Это я и делаю.

Она дергает за веревки, проверяя их на прочность.

— Что ты собираешься делать?

Забравшись между ее ног, я опускаю голову и беру сосок в рот. Жесткий пик перекатывается между моими губами, когда ее спина прогибается и она стонет.

— Я буду трахать эту маленькую тугую киску, пока ты не закричишь, светлячок, — шепчу я ей в грудь, угрожающе скребя зубами по бугорку. — Я буду трахать тебя жестко и без пощады, поки ты будешь лежать, принимая меня и умоляя о большем! — она извивается, связанная веревками. — А потом, когда ты решишь, что больше не можешь терпеть, я трахну тебя снова.

Я прикусываю ее грудь, и крик девушки подобен музыке, когда я всасываю ее плоть в свой рот, помечая.

— Ты хотела быть моей маленькой шлюшкой, светлячок, и ты ею станешь. Ты поймешь, насколько я ебанутый, и тогда, возможно,