Путешествие на Запад. Том 3 - У. Чэнъэнь

После этого Чжу Ба-цзе ударил скорпиона граблями и превратил его в бесформенный комок.

Тем временем властитель Плеяд превратился в золотистый луч, скользнул на облако и умчался. А Сунь У-кун вместе с Чжу Ба-цзе и Ша-сэном обратились лицом к небу и стали отбивать поклоны.

– Премного благодарны тебе за твою помощь, – кричали они хором, – настанет время, и мы обязательно отблагодарим тебя.

После этого они втроем собрали поклажу, привели в порядок коня и отправились в пещеру. Их встретили служанки, которые стояли на коленях по обе стороны от ворот и кланялись им в ноги.

– Благодетели вы наши! – вопили они. – Пожалейте нас, не губите! Ведь мы не оборотни, а простые смертные из государства Силян. Нас в свое время похитила злая чародейка и обратила в своих рабынь. Не беспокойтесь, ваш наставник жив и находится в заднем помещении, в ароматной опочивальне, где безутешно плачет!

Услышав эти слова, Сунь У-кун стал внимательно разглядывать девушек и убедился в том, что они действительно не оборотни. Затем он вошел во внутреннее помещение и позвал:

– Наставник!

Танский монах, увидев своих учеников, пришел в неописуемую радость.

– Сколько хлопот я вам доставил! – повторял он без конца. – А что сталось со здешней хозяйкой?

– Здешняя хозяйка оказалась огромным скорпионом-самкой. К счастью, бодисатва Гуаньинь явилась нам в образе старушки и сказала, кто может покорить эту ведьму. Старший брат Сунь У-кун помчался в небесные чертоги и попросил властителя Плеяд спуститься на землю и помочь нам. А я потом раздавил скорпиона своими граблями, и от него осталось мокрое место! Лишь после этого мы осмелились проникнуть сюда и вот, наконец, нашли тебя, дорогой наш наставник!

Танский монах не переставал благодарить своих учеников за избавление. Затем они нашли в пещере рис и муку, приготовили пищу и плотно закусили. Они отпустили всех служанок, указав им путь в царство Силян, а после этого зажгли факел и спалили все, что было в пещере.

Наконец ученики подвели Танскому монаху коня, попросили его сесть верхом, отыскали дорогу и все вместе отправились дальше на Запад.

Вот уж поистине:

Танский монах от соблазнов мирских отрешен,

Женские чары отверг и предал порицанью,

Также и золото. Для мудреца созерцанье

Было дороже всего, и ему посвятил себя он.

Неизвестно, сколько лет Танскому монаху пришлось скитаться, прежде чем его причислили к лику святых. О том, что с ним происходило в дальнейшем, вы узнаете из последующих глав.

Глава пятьдесят шестая,

в которой рассказывается о том, как Сунь У-кун в ярости убил разбойников с большой дороги и как Танский монах впал в заблуждение и прогнал от себя смышленую обезьяну

Зовется сердце чистым лишь тогда,

Когда его раздумья не тревожат,

Заботы не гнетут, сомнения не гложут,

Не увлекают радость и беда.

Когда вокруг безмолвие царит —

Приходят чистые, благие думы,

Блаженствуя, раскрепощенный дух парит

Над жизнью суетной, порочной и угрюмой.

Уйми страстей снедающий огонь,

Чтоб не была душа им обуяна!

Мысль тороплива, словно обезьяна,

Неукротимо сердце – резвый конь…

И мысль и сердце ты держи в узде —

Хозяином их будь всегда, везде!

Всех шестерых врагов ты изгони,

Впитай в себя все три ученья Будды:

Тогда, расставшись с ересью и блудом,

Познаньем мудрости достигнув совершенства,

Ты счастьем истинным свои наполнишь дни

В сияющей обители блаженства.

Итак, мы рассказали о том, как Танский монах проявил железное упорство и стальную выдержку и готов был ценою жизни сохранить свое целомудрие и благочестие. Благодаря Сунь У-куну он был спасен.

О том, как путники продолжали идти на Запад, мы рассказывать не будем. Стояла середина лета:

Дождь пролился, и стало все вокруг

Еще благоуханнее и краше —

Прохладой дышит молодой бамбук,

Цветы раскрыли радужные чаши,

Душистый пар струится от земли,

Тростник пьянящий запах источает,

Все склоны гор полынью поросли,

Но здесь ее никто не замечает.

Потока шум и птичьи голоса

Сливаются в единый хор веселый,

Над розовым кустом роятся пчелы,

И бирюзой сияют небеса.

Наступил праздник лета. Танский монах и его спутники любовались прекрасным летним пейзажем и печалились, что ничем не могут отметить наступивший праздник. Вдруг они увидели впереди высокую гору, преграждавшую им путь. Сюань-цзан придержал коня и, обернувшись, сказал:

– Видишь, Сунь У-кун? Впереди – гора. Боюсь, что там тоже обитают злые духи и оборотни. Нужно быть настороже.

– Не бойся, наставник! – хором отвечали ему ученики. – Ведь мы отдали себя на волю Будды, чего же нам бояться злых духов!

Танский монах успокоился, подстегнул коня и натянул поводья, чтобы скорей добраться до горы. Вскоре путники поднялись на отроги горы, откуда им открылась чудесная картина. Вот послушайте, что об этом написано в стихах:

Высокие горы приблизиться к небу стремились,

На горных вершинах стояли стеной кипарисы,

Угрюмые скалы красивым узором покрылись,

Ползучие травы по каменным граням стелились,

И мох одевал их своей бирюзовою ризой.

Отвесные кручи гряда за грядою вставали,

В глубины земли уходили разверзтые бездны,

И взор изумленный притягивали и пленяли

Широким окружьем раскинувшиеся дали,

Луга и долины в цветочном уборе прелестном.

В густых можжевеловых рощах и в кущах тенистых

Невидимых птиц раздавались и щебет и пенье,

И каждый крылатый певец с превеликим уменьем

С другим состязался, таким же, как он, голосистым.

Тропинка крутая опавшими лепестками

Была словно медью и золотом жарким покрыта,

Гремучий поток меж высокими тростниками

Стремил свои воды прозрачные, цвета нефрита.

В местах, где не знали ловушек, тенет и капканов,

Плодились и множились дивные птицы и звери;

Козули и лоси, лисицы и обезьяны,

Что странникам нашим встречались в пути непрестанно,

Не ведали страха и к людям питали доверье.

И только порой нарушало звериные игры,

И только порой заглушало и щебет и пенье,

Подобное грому, глухое рычание тигра,

Невольно вводившее в трепет живые творенья.

Меж листьев зеленых, таясь, наливались и зрели

Плоды, издававшие дивное благоуханье,

В высокой траве