Бои в застое (СИ) - Леккор Михаил

Глава 22

Брежнев позвонил к нему ближе к зимнему вечеру, то есть где-то после обеда. К этому времени Миша вернулся на квартиру от Чазова, но ничего сделать не успел – раздался телефонный звонок.

– Как у тебя дела? – устало спросил он. Генсек явно устал и явно не желал слышать негативный материал. Он, конечно, поможет, но интерес к нему заметно упадет. С Чазовым он сам справится. А в остальном и без того все хорошо. И потому Миша расписался дифирамбами:

– Дорогой Леонид Ильич, позвольте вас поблагодарить за большие заботы обо мне. Только благодаря вам я получил жилье – полную чашу. Квартира – замечательная, обстановка – царская!

Брежнев с удовлетворением коротко засмеялся:

– Что-то еще будет надо – обращайся. У него этого добра полно, тебе точно хватит. С Чазовым общался?

– Так точно, Леонид Ильич! Утрясаем детали. Слишком много нюансов.

– Утрясаете, говоришь? Сильно сопротивляется? Медики у нас очень консервативны, придется повозиться.

– Нет, Леонид Ильич. Особых проблем не находится. Я думал, будет хуже. Собеседник мой милицию не вызвал, в КГБ не звонил.

– Вот и хорошо. Я через моих ребят уже силовиков предупредил – тебя не трогать. Только после с консультации со мной. А я им по хвостам-то нащелкаю, придумали тоже, – Брежнев помолчал, другим тоном, деловым и даже немного веселым спросил: – Массаж сегодня будет?

Миша подхватил:

– А как же. Обязательно. Процедуры оказывают весьма благотворное влияние и поэтому крайне показаны. Где будем делать?

– У тебя. Надо же мне посмотреть, как тебя устроили. Обновки пощупать, водки выпить за новоселье.

– Спасибо, Леонид Ильич. Буду вас ждать.

Буквально пробежался по квартире, пока никого не было. Надо бы хотя бы пол дня найти для обзора и уборку. А то, конечно, все благоустроено, все на местах, но сразу видно, что работали чужие люди, которые находятся на работе. И не душой работали, а деньги отрабатывали. Надо будет все доделывать, доводить до совершенства, чтобы было по-домашнему. Свету пригласить? Удобно ли? Люди девушек на свидания приглашают, пирожными угощают, вино в фужеры наливают, а он обои переклеивать…

А с другой стороны, когда узнает, что это их семейное гнездышка!

Требовательный звонок в дверь прервал его размышления. Наверняка прибыл Брежнев с охраной. Очень уж по-хозяйски. Глава страны все же. И охрана. А куда без нее? Это он, сотрудник спецструктур, а он важный чиновник, да и не молодой человек.

А на массаж к нему поторопился. Понимает, что не любое лечение так улучшает речь и самочувствие. Но все равно, нельзя заставлять генсека особенно ждать, он к этому не привык. Уже торопливо подходя к двери, услышал еще один звонок. Какие мы торопливые.

Торопливо открыл. На двери было целых три замка! Хорошо, что он закрыл только на один! У них здесь, что планировалось завести государственный склад с особо ценными экспонатами?

– Ходишь медленно, – с улыбкой сказал Брежнев, проходя в квартиру. Охрана, как всегда, делала вид, что их как бы нет и рассосалась за пациентом.

– Вашими щедротами, Леонид Ильич, – несколько смущенно ответил Миша, квартира большая, пока дойду, время проходит. Обстановка-то вон какая.

Брежневу было приятно. Он по-отечески хлопнул по спине:

– Разберешься. Ты парень бойкий. Пойдем лучше, посмотрим.

Брежнева можно было обвинять в любых погрешностях, но только не в плохом зрении. В отличие от Миши, которому все было внове, генсек ко всему привык и от него не скрывались мелкие погрешности. Брежнев только хмыкал.

В конце взялся за телефон:

– Это я, Георгий. Да, нахожусь у Миши, любуюсь обстановкой. В целом все хорошо, хвалю. Оперативно провернули. Премию можешь выписать, это ты правильно сказал. Теперь о доделках. Надо еще дополнить музыкальный комбайн. Я видел такой немецкий, хороший. И видеомагнитофон поставь. А так ладненько.

Не кладя трубку, повернулся к Мише:

– У тебя еще пожелания есть?

Миша поколебался, но отрицательно покачал головой:

– Пока хватит, не разобрался еще в обстановке.

Брежнев понятливо посмотрел на него:

– Не привык к такому количеству вещей. Привыкнешь. Я тебе подскажу, чего у тебе не хватает – подруги. К такой квартире надобно жениться. Сразу все придется к месту. А иначе жилье станет сплошной обузой. Помочь?

– Нет, – улыбнулся Миша, – кандидатура уже есть. Не хватало жилья, но теперь это препятствие ликвидировано.

– Меня на свадьбу позови, – предупредил Брежнев, – а то обижусь.

– Леонид Ильич, с вами наша свадьба будет сплошной красотой! – воскликнул Миша, про себя подумав, что вскоре станет блестящим лицемером. Теория пришлась хорошо, но практика – великая вещь.

Брежнев, однако, на одной материальной натуральной стороне не остановился. Старик помнил, что Миша перешел к нему работать с должности кочегара, то есть с очень плохо оплачиваемой работы.

– Вчера распорядился, – сообщил он, – за большие успехи в работе ты премирован. Зайди в кассу, получи денежку.

Это было приятно. Миша рассыпался в благодарности. Еще вчера он думал, как ему прожить на три рубля до зарплаты. Спасибо!

На большом мягком диване Миша провел глубокий массаж, успокаивая нервы и давая возможность старику этим вечером сравнительно легко уснуть.

Брежнев заторопился домой – ближе к постели. Знал, что краткий период активного бодрствования сменится сильной сонливостью и тягой ко сну.

– Речью не займемся? – обеспокоено спросил генсек. Сильно же его задели успехи, сам интересуется.

– Достаточно один раз в сутки, утром, – успокоил Миша, – и через неделю можно будет с певцами соревноваться.

– С певцами я и раньше любил посоревноваться, – улыбнулся Брежнев, – но твои мысли мне понравились. Ладно, я домой, тут недалеко, пешком дойдешь!

Миша проводил всех гостей до дверей, перебросился напоследок несколькими словами с Брежневым, а потом и с охранниками.

И наконец-то принялся исследовать свою кухню – большую, свободную, наполненную различными агрегатами.

Впрочем, все передвижения прекратились уже на мощном, объемном холодильнике. Там было столько продовольствия, сколько Миша не видел, что в будущих веках, что еще в настоящем.

В морозильнике лежали крупные куски мяса (кажется, говядина), в общих разделах располагались копченые и соленые куски неизвестной рыбы, фрукты, сыр двух видов, кусок сливочного масла, сметана, кефир, молоко по одной бутылке, буханка черного хлеба, батон, несколько пирожных и прочие виды продуктов и это все для него сложено наугад! Он невольно сглотнул. Вот это бы все да попробовать. Но не одному же! Часть продуктов были обычными, но были и откровенными дефицитами, которыми так хотелось похвастаться и перед Светой и угостить ее. Не только Чурбанов может от щедрот своих раздавать продукты!

Миша немножко стеснялся позвонить Свете, опасаясь ее грозной мамы, но под влиянием этих запасов в холодильнике он все же набрал ее номер.

Вопреки его опасениям, ему ответила Света. Голос был немного запыхавшимся, видимо, только пришла и заторопилась к звонку.

– Вы к кому? – не узнала она его по телефону.

– Милиция, – строго представился он, – гражданка Савельева Светлана Ивановна?

– Да, я, – оробела Света.

– Вы обвиняетесь в серьезном проступке, – предупредил ее Миша.

– Но я ни в чем вроде не виновата, – голос Светы ощутимо дрогнул. Разумеется, она ничего противоправного не совершала. Но попробуй еще отбрыкаться от подозрений, нервов не хватит!

– Вы обвиняетесь в то, что не узнали по голосу своего хорошего знакомого Михаила Ивашина! – торжественно объявил Миша.

Света ахнула от неожиданности. Затем она аж зарычала, так отреагировала на шутку Миши.

– Я могу прямо сейчас прийти в кочегарку и набить твое личико, – сердито сказала она, – это ж надо так жестоко пошутить, скотина! Нельзя же так обращаться

Она собирается к нему явиться? А почему бы и нет? Но тут надо сразу расставить акценты. Мало ли что он ее любит, садиться на шею он не даст.