Потерянная пара альфы - Рина Беж

— На месте, проверил первым делом.

Отвечает Винс Харбу, сам же так и пожирает глазами его дочь. Ух, и сладкая конфетка ему досталась, такая, что горит в объятиях, услаждает слух дивным голосом, а в постели даст фору даже самым изысканным куртизанкам.

— А как ваши дела? Нашли ценную пропажу? — очередной вопрос компаньона заставляет молодого человека вынырнуть из сладких грез и всё же сосредоточиться на деле.

— Нет. Словно сквозь землю провалилась, мерзавка. Явно у кого-то в доме прячется. Ну, ничего, парни заточены на поиски. Отловят.

— Дочка альфы может нам подкинуть хлопот. Особенно, если в ней почуют омегу, — не унимается дотошный собеседник, и Ноев впервые начинает злиться на того, с кем решил организовать общее дело.

Это его территория, это его люди, он сам прекрасно знает, как, когда и что следует предпринять. Не надо влезать, куда не приглашали.

Злость, потихоньку скапливаясь, постепенно разрастается, закипает и давит, ища выхода, отражаясь жестким, режущим блеском в глазах и сжавшихся в тонкую полоску губах. Даже взгляд на Ронду не смягчает настроя.

Ноев ненавидит, когда ему указывают на недостатки и промахи. И не прощает обидчиков, хотя сидящий напротив оборотень — не рядовой вервольф, которого спокойно закопаешь и пойдешь дальше. Нет, тут серьезные связи, деньги, власть, пусть и другая, криминальная.

— Проблему нужно решить, Винс. Ты же понимаешь? — подводит итог старший из присутствующих, улыбкой стараясь смягчить свои слова, так как прекрасно улавливает и распознает злость молодого товарища.

— Конечно, — чуть заметно кивает Ноев, перебарывая себя.

Не время показывать недовольство. Они оба заинтересованы друг в друге.

— Вот и ладненько, зятёк. Нельзя нашу Рондочку подставлять. Правильно, золотко? — улыбается Харб, обнимая дочь и целуя в висок.

— Папа, а встреча с этими альфами обязательна? — грудной голосок самки разбивает напряжение вдребезги, восстанавливая мир. — Я их боюсь. Вдруг начнут нападать и давить со всех сторон.

— К сожалению, да, дорогая. Обязательна. Но не переживай, я буду рядом.

— И я, моя прелесть, — включается Винс. — Жаль, Граса нельзя устранить, тогда бы и проблем не было. Только он дотошный до жути, остальным свои заботы ближе.

— Ничего, у меня на крайний случай и другие полезные микстурки есть, кроме урсулина, — погладив дочь по спине, хмыкает Хорс и поднимается. — Пойду-ка я прогуляюсь… часика два, а то что-то жарко тут. Не скучайте, детки.

Северный предел.

ГРЕГ БОРСОВ

Хаотичные передвижения Грега Борсова по огромной гостиной его неприлично большого трехэтажного особняка, построенного в пригороде Лунсбурга, скорее напоминали метания разъяренного тигра в клетке, нежели действия всегда степенного, выдержанного и собранного банкира и бизнесмена, каким знали и видели его окружающие изо дня в день.

Мариенберг — закрытый коттеджный поселок, с трех сторон окруженный шикарнейшим многовековым хвойным лесом, где в пятистах метрах восточнее располагалось самое большое озеро страны, известное по всему миру идеально чистой водой, давно приглянулся одной из влиятельнейших личностей северной части континента. Потому, недолго думая, Борсов выкупил несколько соседних участков и отгрохал на них себе резиденцию, да такую, что и короли могли бы позавидовать. Если бы дожили до этих времен.

Само собой, в этом удивительно комфортном месте селились только достаточно обеспеченные люди и оборотни. Знаменитости, политики, спортсмены, бизнесмены. Все те, кого нередко можно было заметить мелькающими на федеральных каналах, в прессе и на светских раутах, посвященных благотворительности, что в последнее время стала так популярна.

Высший свет. И никак иначе.

У Грега всё и всегда было отлично. Бизнес процветал, банки приносили гарантированную ежедневную прибыль, а сотрудничество с нужными людьми не только позволяло виртуозно уходить от огромных налогов, но и вполне красиво сливать денежки тупых вкладчиков и заемщиков к себе на офшорные счета, проворачивая дикие комбинации.

Вот к примеру, кто-то брал кредит. Естественно не копеечный, а о-очень приличный по размеру, и брал его не простой смертный, а так называемый «идеальный клиент», проверенный людьми Борсова от и до. Как вариант, поругавшийся с родственниками, переехавший от них подальше, тот, за кого непременно долги возвращали поручители, когда он внезапно умирал. Идеальный двойной навар. Ведь выданный заём только по бумагам доходил до получателя, а по факту растворялся в сети, оседая на тайных счетах Борсова.

И всё шито-крыто. Кредит дан, документы подписаны, нотариально заверены, клиент мертв, куда дел перед этим деньги — неизвестно, а поручители, ну, сами виноваты, что стали гарантом, вот пусть и возвращают свои кровные.

М-да, в цепи всё было идеально. Связи — не подкопаться. Хакеры — мастера дела. Клиенты-смертники — подходящие, никто особо их кончину даже не рассматривал. Везде свои прикормленные лица. Да и с возвратом средств всё исправно — деваться-то некуда, а коллекторы — звери. Не захочешь, а всё равно отдашь.

Но тут… у «идеального клиента» Мика Граса откуда ни возьмись объявился совсем неидеальный младший брат. Дотошный, зараза, до ужаса. Решивший не оставлять смерть родственника без внимания, а изучить её досконально, с упертостью и хваткой бульдога. И ведь рыл и рыл носом, пока не зацепился за по сути даже не ниточку, так, волосок.

И ведь вытянул, вышел на одного из основных исполнителей «грязных» дел Грега. Сайка. Да, всеми ненавистный альфа северо-восточного предела давно был прикормлен Борсовым и выполнял львиную долю его заказов по «уборке неугодных».

Практически год Грег жил как на вулкане, ожидая вполне вероятного разоблачения, потому что не знал, до чего еще ушлый молокосос сможет докопаться. Вот и решил любимицу-дочку использовать в своих целях, чтобы в семейный круг Граса младшего ввести и тем самым обезопасить себя, как родственника.

— Папа, что-то случилось?

Сэйла, примерная и исполнительная дочь, умница и красавица, всегда радовавшая отца тем, что неукоснительно выполняет его приказы и распоряжения, а также делает всё необходимое на благо семьи и для расширения бизнеса, присела на самый краешек дивана, идеально выпрямив спину и скромно сложив ладошки на плотно соединенных вместе коленях, всем видом выражая внимание, покорность и сосредоточенность.

Уж она-то, как никто, зная крутой норов